— Вася, а к тебе гости пожаловали, — щебетала она. — Ты сейчас упадешь! К нам пришла сама Лебедева!
— Какая Лебедева? Что ты несешь? — грубо оборвал супругу Василий Владимирович.
— Как какая? — возмутилась в свою очередь женщина тем, что благоверный не знает меня. — Та самая! Ведущая «Женского счастья»! Помнишь, ты один раз со мной как-то эту программу смотрел?
— Что она тут забыла? — тем же грубым голосом спросил Дадонов.
— С тобой поговорить хотела, — объяснила супруга и добавила шепотом: — Она в гостиной.
Дадонов заглянул к нам и, увидев большое скопление народа в своем доме, нерешительно поздоровался, с интересом осматривая Минаеву. Его большие глаза навыкате ничего не выражали. Волосы на голове были даже не причесаны. Густые усы нависали над верхней губой. И сам весь он был каким-то маленьким, неухоженным. А если еще добавить, что он был в грязном рабочем костюме, то я, честно говоря, подумала о том, что он больше похож на бомжа, чем на нормального рабочего человека.
— Я сейчас, — обратился Василий Владимирович к Анне Викторовне. — Только руки вымою.
Дадонов скрылся, а Валерка недовольно хмыкнул.
— Он тебя, Ирина, даже не узнал!
— Откуда же он меня должен знать? — удивилась я.
— Уйдет, — прошептал Костик.
— Кто? — насторожился Валерка.
— Дадонов, — коротко ответил Костик.
— Ты думаешь, он понял, что мы его разыскиваем, и сейчас сбежит? — уточнил Валера и сорвался с места.
В дверном проеме он столкнулся нос к носу с Дадоновым. Оба многозначительно посмотрели друг на друга, и Валерка отступил.
— Я в вашем распоряжении. — Василий Владимирович уселся на стул, принесенный супругой.
Я опять растерялась, не зная, с чего начать разговор, хотя Дадонов по-прежнему смотрел не на меня, а на Минаеву.
— Расскажите подробно, где вы были вчера днем? — попросил его Гурьев. — Только не забывайте ни об одной существенной детали.
— Днем? Вчера? — переспросил Дадонов, судя по всему, туго соображая. — А в чем, собственно, дело?
— Отвечайте сначала на мой вопрос, — настойчиво сказал Гурьев.
— Вчера я… — Василий Владимирович запнулся, видимо, припоминая, где он на самом деле был вчера. — У Басковых был. Там трубу прорвало. Я провозился полдня… Потом к Рубиным зашел. Смеситель ставил…
— А в банке вы вчера что делали? — неожиданно спросил Гурьев, подходя к Дадонову.
— Где? В банке? Каком банке? — совершенно не понимая, о чем идет речь, проговорил Василий Владимирович, покачнувшись на стуле. — В банке я вообще не был!
— Вы уверены? — настойчиво наседал Гурьев.
— Да, — ответил тот, беспомощно оглядываясь на жену.
— Ладно, хватит! — решительно сказала я, понимая, что таким образом мы ничего не добьемся. — Василий Владимирович, вчера вас видели в одном из тарасовских банков, где вы положили на свой счет огромную сумму денег.
— Денег? Васька! Ах ты, кобель проклятый!
Моя речь потонула в брани хозяйки дома, которая набросилась на Дадонова. А тот, совершенно обескураженный всем происходящим, не смог и слова вымолвить в свое оправдание.
— Все-все, хватит, — остановил Валерий супругу Дадонова и умудрился оттащить ее к порогу, несмотря на необъятные размеры хозяйки дома.
— Он мне клялся, что нет ни копейки, а сам, оказывается, по банкам шляется! — оправдывалась она, злобно косясь в сторону Дадонова. — Я тебе покажу, гадина! Как Люське в школу тетрадки купить, так у тебя денег нет! А тут такое!..
— Той суммы, что лежит на счете, хватит не только на тетрадки, но и на золотые обложки к ним, — заметил Валерий.
— А сколько там денег? — заинтересовалась хозяйка, сглатывая от нетерпения слюну.
— Вам столько и не снилось, — продолжил Валера, назвав приблизительную сумму.
Женщина покачнулась в сторону, услышав эту цифру, затем бросила более ласковый взгляд на мужа, обвела всех нас взглядом и горестно покачала головой.
— У Васи не может быть такой суммы! — уверенно сказала она. — Вы что-то путаете! Он не мог положить на свой счет столько денег. У него и счета-то нет в банке.
— Вот и я о том же, — подал голос Дадонов. — Откуда у меня такие деньжищи? И в банке я отродясь не был… Нет! Один раз был. Когда мать померла…
— То есть вы хотите сказать, что ничего не знаете об этих деньгах? — уточнила я, хотя и так все было уже ясно.
Василий Владимирович беспомощно оглянулся на супругу и поспешно помотал головой.
Теперь я начинала кое-что понемногу понимать. Если Дадонов не в курсе, что на его имя заведен лицевой счет, значит, это сделал кто-то другой за него. А завести лицевой счет в банке можно, только имея при себе соответствующие документы, например, паспорт. Чего уже тут думать! У этого простофили выкрали паспорт, а может быть, он и сам его потерял, им воспользовались, чтобы не засветить свое имя.
— Василий Владимирович, а у вас паспорт при себе? — неожиданно спросила я.
— Да, — после небольшой паузы ответил Дадонов, смутно догадываясь, зачем он мне может понадобиться. — Нюрка, принеси!
Хозяйка вышла в прихожую и приволокла с собой объемистый ридикюль без ручек. Покопавшись в сумке, она извлекла документ и протянула его мне. Я очень внимательно просмотрела каждую страницу, совершенно не понимая, как же тогда был открыт счет в банке, если документ на руках у Дадонова.
— А у вас в последнее время его никто не забирал? Вы его не теряли? Может быть, кому-то давали? — с надеждой спросила я.
— Не-а, — протянул Василий Владимирович, раскачиваясь на стуле. — Никому не давал!
Валерка взял у меня из рук паспорт и тоже внимательно просмотрел его.
— А почему он у вас новый? Вы что, старый потеряли? — спросил он у Дадонова. — Этот паспорт выдан вам год назад, а вам уже не четырнадцать лет. Где старый паспорт?
Василий Владимирович переглянулся с женой, немного подумал и сказал:
— Сгорел он!
— Как сгорел? — вскрикнул Валерка.
— А вот так. Мы с другом поспорили, что спирт не догоняет по градусам, ну и подожгли его в пластиковой крышке от бутылки. Там все и полыхнуло! Градусов было выше нормы! — удовлетворенно сказал Дадонов. — А паспорт на столе лежал среди каких-то других бумаг. Пока мы опомнились, от него одна корочка обуглившаяся осталась. Вот я новый и получил.
— Трагическая история! — съехидничал Валерка.
— А новый паспорт вы никуда не отдавали? — поинтересовалась я.
— Нет, — уверенно ответил Василий Владимирович. — Я теперь берегу его как зеницу ока!
То, что Воробьев воспользовался паспортом Дадонова, вне всяких сомнений. Вот только когда?