— В котором часу вы вернулись домой? — уточнил Костик.
— Около половины одиннадцатого, — тут же ответила Валентина. — Мама еще не ложилась. Она видела, как я пришла, поужинала и легла спать. Из дома никуда не отлучалась. Кстати, мне около одиннадцати звонила подруга, я с ней разговаривала по телефону почти целый час. У нее вы тоже можете проверить. Достаточно? — с издевкой поинтересовалась Худякова.
— А можно узнать номер вашего домашнего телефона? — поинтересовался Валерий.
— Пожалуйста, — не раздумывая, кивнула Валентина и продиктовала набор цифр, которые я даже не стала записывать к себе в ежедневник: координаты Валентины были в телефонной книжке Азаровой.
Проверить алиби Худяковой оказалось проще простого. Для себя я решила, что этим займется Павлик Старовойтов, и надо было ему позвонить. Хотя после разговора с Валентиной я склонялась к мысли, что она меньше всего попадает под подозрение в связи с убийством Азаровой. Слишком уж беззаботной показалась ее реакция на предъявленные обвинения. Она ничуть не взволновалась, не стала оправдываться, просто ответила на наши вопросы, хочется надеяться, что честно.
— А Галина сегодня здесь? — поинтересовался у Худяковой Костя, как только разговор с Валентиной был закончен.
— Да, у себя в кабинете, — ответила девушка, догадавшись о наших намерениях в отношении Изюмовой. — Только, уверяю вас, она тоже ни при чем. Не знаю, с чего вы решили, что убийцу стоит искать среди нас.
Говорить Худяковой о том, что стало основанием для наших подозрений, мы не стали. Валя торопливо прошла дальше по коридору, мы же заглянули в кабинет, где сидела Галина. Изюмову мы застали в кресле рассматривающей какой-то глянцевый журнал в красочном оформлении. Наше появление чуть смутило ее, но она постаралась и виду не подать, даже не вышла нам навстречу…
— Вы все насчет программы об Елизавете Павловне? — индифферентно поинтересовалась женщина.
— Нет, на этот раз цель нашего прихода несколько иная, — разочаровал ее Шилов.
— А где вы были в четверг ночью? — неожиданно спросил ее Валерий.
Галина, не готовая к вопросу в лоб, даже вскочила со своего места. Журнал упал с ее колен на пол, Галина не подняла его, подошла ближе к нам.
— Я же вам все сказала еще во время нашего первого разговора, — напомнила она, надеясь, что на этом инцидент будет исчерпан.
— У вас есть алиби на тот вечер? — с той же строгостью продолжал допрос Гурьев.
— Какое алиби? Что вы несете? — набросилась на него Изюмова. — Это вообще не ваше дело, кто где был.
— Галина, если вы будете с нами откровенны, мы обойдемся и без вмешательства сотрудников правоохранительных органов, — пообещала я Изюмовой.
— При чем тут милиция? — тем не менее настороженно спросила Галина. — Я же имею право на личную жизнь и не обязана отчитываться…
— Обязаны! Вы подозреваетесь в убийстве Елизаветы Павловны Азаровой! — бросил Валерка. — Именно вы в тот вечер были с ней на пустыре.
— С чего вы взяли? Не было меня там, — противилась Изюмова.
— А где же вы были? — спросил Костик.
Галина отошла от нас к окну, выглянула на улицу. Костик тут же бросился к ней, чтобы предупредить возможный побег, если он случится, на что Галина только усмехнулась:
— Вы что, правда думаете, что это сделала я?
— Если у вас нет алиби… — начала я спокойно, но Изюмова тут же перебила меня.
— Есть у меня алиби! — воскликнула она. — Только просьба: никто из работников студии не должен об этом знать.
Ага! Вот это уже становилось интересным! Значит, между сотрудниками студии существуют какие-то тайны, интриги… Вот в чем кроется разгадка. В предвкушении этого интересного я замерла.
— Обещаете, что никто не узнает? — повторила Изюмова.
Я кивнула. Наверное, этого было достаточно, чтобы выразить свою готовность сохранить услышанное в тайне, потому что Галина продолжила:
— Я была… с Борисом… С Борисом Яковлевичем, — добавила она.
— Вы… с Кремером? — поразился услышанному Валерий, не в силах скрыть своего изумления.
Галина смущенно потупила глаза, как нашкодившая школьница, затем вроде бы спохватилась и поспешно добавила:
— Мы договорились, что вы никому… В студии никто не знает о наших отношениях.
— Конечно! — подтвердила я.
— Борис меня и привел с Азаровой работать, — рассказала Изюмова, изредка бросая на меня растерянные взгляды. — Я и теперь еще в консерватории учусь, а тогда сразу ему понравилась. Мы с ним уже давно встречаемся, но ни один человек об этом не знает.
— И даже никто не догадывается? — с сомнением спросил Гурьев. — Как же вам удается держать ваши отношения в тайне?
Галина неопределенно пожала плечами. Теперь я поняла, почему Изюмова так долго упиралась, чтобы не рассказывать нам, с кем она была в тот вечер. Ситуация вполне банальная. Мужчина завел интрижку на стороне с коллегой. К тому же Галина была намного моложе Кремера, да и, надо признаться, симпатичней, так что внимание такой девушки не могло не польстить его самолюбию. Я почему-то тут же вспомнила сальные взгляды Кремера, предназначенные мне, когда мы с Валерием приходили к звукорежиссеру. Похоже, Изюмова говорила правду.
— Банда! — многозначительно понизив голос, сказала Галина Сергеевна тоном заговорщика. — Ирина, я тебе точно говорю, это банда! Кремер и Изюмова — убийцы!
— С чего вы это взяли, Галина Сергеевна? — удивилась я поспешным выводам Моршаковой, которые последовали за моим рассказом о событиях уже почти прошедшего дня.
— Неужели ты не понимаешь, Ирина, что эти двое вступили в преступный заговор, чтобы убить Азарову?
— Зачем это им было нужно, если теперь они остались без работы?
— Чтобы вывести на большую эстраду саму Изюмову! — сообразила Моршакова. — Ты думаешь, эта девочка не мечтает о собственной карьере?! Уверена, что они решили избавиться от основной конкурентки в Тарасовской области. Скоро увидишь афиши с анонсом сольных выступлений Изюмовой…
— Вот когда такие афиши появятся, можно будет рассмотреть вашу версию, Галина Сергеевна, — пообещал Валерий и тут же обратился к мне: — А ты ничего странного не заметила в показаниях жены Кремера и Изюмовой?
Я задумалась. Вроде бы ничего подозрительного. То, что супруга Бориса Яковлевича не знает о его любовных похождениях с молоденькой женщиной, ясно как белый день. Странности в этом не вижу.
— Жена Кремера была уверена, что Борис Яковлевич был в тот вечер со своим другом, а Изюмова сказала, что он был с ней, — не дождавшись моего ответа, продолжил Валерка.
— Ха! А ты что думал, что Кремер рассказал своей жене правду? — усмехнулась Лера. — Он что, дурак? Гораздо проще сказать, что он был с другом, а не с любовницей.