В коридорах ребята не обнаружили ничего необычного — все те же каменные стены и плющ. Томас делал метки из срезанных стеблей и записи в блокноте. Ему трудно было заметить все изменения, произошедшие по сравнению с предыдущим днем, однако Минхо без раздумий указывал на стены, которые за ночь успели переместиться. Когда они достигли последнего тупика и пришло время возвращаться домой, у Томаса возникло непреодолимое желание плюнуть на все и остаться в Лабиринте, чтобы посмотреть, что произойдет ночью.
Минхо, видимо, уловил перемену в настроении товарища.
— Еще рано, чувак. Еще рано, — сказал он Томасу, положив ему руку на плечо.
И они вернулись назад.
В Глэйде царило уныние. И неудивительно — любой захандрит, когда все вокруг окрашено в мрачные серые тона. Свет оставался таким же тусклым, как и утром, и Томас невольно задался вопросом, изменится ли освещение после «заката».
Когда они вошли в Западные Ворота, Минхо направился прямиком к Картохранилищу, чем очень удивил Томаса. Он-то был уверен, что в сложившейся ситуации это самое последнее, что им стоило делать.
— Тебе разве не хочется поскорее рассказать Ньюту и Алби про Нору Гриверов?
— Мы все еще бегуны, и у нас все еще есть обязанности, — ответил Минхо.
Томас побрел за ним к тяжелой стальной двери бетонного бункера. Куратор посмотрел на него и вымученно улыбнулся:
— Не волнуйся, у нас останется время поговорить с ними — долго мы тут рассиживаться не будем.
Войдя в Картохранилище, они застали там и других бегунов — кто-то прохаживался по комнате, кто-то, склонившись над столом, чертил карты, — однако никто не проронил ни слова, словно запас предположений о том, что случилось с небом, был исчерпан. Царившая тут атмосфера безысходности была настолько вязкой, что Томасу показалось, будто он тонет в ней, как в трясине. Юноша понимал, что должен испытывать те же чувства, но был слишком взбудоражен — ему не терпелось увидеть реакцию Ньюта и Алби на новость об Обрыве.
Томас сел за стол и, используя собственную память и пометки в блокноте, начал рисовать карту. Минхо все время сидел рядом и давал подсказки, вроде: «Думаю, проход заканчивался не там, а здесь», «Соблюдай пропорции» и «Да рисуй ты линии ровнее, шанк». Куратор раздражал своей дотошностью, однако здорово помог, поэтому уже спустя минут пятнадцать Томас смог оценить конечный результат работы — свою первую карту. Он страшно гордился собой — она ничем не отличалась от всех остальных виденных им карт.
— Недурно, — похвалил его Минхо. — Во всяком случае, для новичка.
Минхо встал, подошел к ящику с картами первого сектора и откинул крышку. Опустившись на колени перед ящиком, Томас извлек из нее вчерашнюю карту и положил рядом со своим творением.
— Что теперь делать? — спросил он.
— Надо сравнить конфигурации сектора. Правда, сравнивать изменения за два дня толку мало. Чтобы найти какие-то закономерности, нужны результаты за несколько недель. Неблагодарный труд, но я уверен: что-то тут спрятано. Что-то, что нам поможет. Просто пока мы этого не видим. Как я сказал, мы в дерьме.
Томас почувствовал, что глубоко в мозгу что-то зашевелилось; то же самое он испытал, когда попал в Картохранилище в первый раз. Перемещающиеся стены Лабиринта… Конфигурация… Все эти прямые линии… Может, за ними скрываются вовсе и не карты как таковые, а нечто совсем иное? Может, они на что-то указывают? Томас не мог отделаться от чувства, что он не замечает очевидного, а ключ к разгадке лежит на поверхности.
Минхо хлопнул его по плечу.
— После ужина и разговора с Ньютом и Алби сможешь вернуться сюда и дальше сравнивать карты сколько влезет. Пойдем.
Томас сложил листы в ящик и захлопнул крышку, злясь на себя за собственную беспомощность. Мысль, что стоит лишь протянуть руку — и он получит ответ, не давала покоя, словно заноза, засевшая глубоко в мозгу. Двигающиеся стены, прямые линии, конфигурации…
Ответ где-то рядом…
— Хорошо. Как скажешь.
Едва они вышли из Картохранилища, с лязгом захлопнув за собой массивную дверь, как к ним подошли Ньют и Алби, оба явно чем-то обеспокоенные. Возбуждение Томаса вмиг сменилось тревогой.
— Привет, — сказал Минхо. — Мы как раз…
— Давай без лишней болтовни, — оборвал его Алби на полуслове. — Нет времени. Что-нибудь нашли?
Минхо нахмурился.
— И я рад тебя видеть. Да, нашли кое-что интересное.
Вопреки ожиданиям Томаса, Алби, видимо, расстроился еще сильнее.
— Чертово место начинает рассыпаться, как карточный домик. — Он бросил на Томаса неприязненный взгляд, словно винил в происходящем именно новичка.
Какая муха его укусила? — подумал Томас, чувствуя, как в нем закипает злость. Они весь день мотались по Лабиринту, как проклятые, и что получают в качестве благодарности?
— О чем ты? — спросил Минхо. — Еще что-нибудь стряслось?
Ответил Ньют, сопроводив слова кивком в сторону Ящика:
— Сегодня долбаный Ящик не пришел. Приходил каждую неделю в течение двух лет в один и тот же день, в один и тот же час. И на тебе!
Все четверо посмотрели на металлические створки. Томасу даже показалось, будто над ними нависает тень — еще более мрачная, чем тусклый серый свет, окутавший Глэйд.
— М-да, блин. Вот теперь нам точно каюк, — пробормотал Минхо.
Томас понял, что их положение действительно становится бедственным.
— Солнца для растений нет, — произнес Ньют. — Снабжения — тоже. Я бы сказал, мы по уши в дерьме.
Алби стоял, скрестив руки на груди, и продолжал задумчиво смотреть на люк, словно пытаясь раскрыть его створки силой мысли.
— Так вот, — сказал Минхо, — как я уже говорил, мы обнаружили кое-что странное.
Ньют вопросительно поднял брови.
— Что?
Минхо подробно описал их с Томасом приключения, начав с гривера, за которым они проследили, и закончив результатами эксперимента с бросанием камней с Обрыва.
— Наверное, это ведет туда, где… ну, что ли… живут гриверы, — подытожил он.
— В Нору Гриверов, — ввернул Томас.
Все трое одарили его раздраженными взглядами, словно он вообще не имел права высказываться. Впервые такое обращение почти не покоробило Томаса.
— Блин, хочу поглядеть на нее собственными глазами, — пробормотал Ньют. И добавил: — С трудом верится.
Томас был полностью с ним согласен.
— Даже не знаю, что можно сделать, — сказал Минхо. — Может, получится как-то перегородить коридор?
— Дохлый номер, — ответил Ньют. — Проклятые твари умеют ползать по стенам, забыл, что ли? Что бы мы там ни построили, это их не остановит.