– Ага, – кивнул Майлз. – Логично, логично…
И вдруг он замолк и уставился в абсолютно голую стену перед собой.
– Не обижайся на него…
– И не думаю, – поспешно заверил Майлз.
– Это еще не все. У тебя, оказывается, есть младший брат, который узурпировал законно принадлежащее тебе право наследования.
Майлз не мог удержаться от смеха:
– А Джезек у нас романтик.
– Вряд ли, – без улыбки возразила Элен. – Он ведь и сам в ссылке. Отец невзлюбил его, хотя Баз не говорит, за что. – Она вопросительно посмотрела на Майлза.
– Я тоже не знаю, за что. Это… это не мое дело, – ответил он на невысказанный вопрос Элен.
– Но ведь Джезек теперь твой вассал.
– Что ж, дойдет очередь и до его истории. Но в любом случае он должен рассказать ее тебе сам.
– Я знала, что ты так скажешь, – улыбнулась Элен, почему-то очень довольная.
Майлз решил, что самое время переменить тему.
– Как прошло твое последнее занятие по рукопашному бою? Уверен, твои ученики выползали из зала на четвереньках.
– Угадал, – рассмеялась Элен. – Мне показалось, что кое-кто из техперсонала сроду не дрался. Но некоторые, наоборот, чертовски хороши. Этим я поручила заниматься с отстающими.
– Как раз то, что нужно! – обрадовался Майлз. – Пускай себе волтузят друг друга, а ты береги силы. Молодец!
Элен даже зарделась от удовольствия.
– В жизни такого со мной не было. Столько событий! – призналась она. – И новые люди, и ситуации, в которых я даже не предполагала оказаться…
– М-да… – Майлз виновато опустил глаза. – Все из-за меня. Если бы не я, тебе не пришлось бы пережить такое. Может быть, я требую слишком многого, но иначе нам не выкарабкаться. Клянусь, я вытащу тебя отсюда. Ничего не бойся!
– А я и не боюсь, – возмутилась девушка. – Ну, разве самую малость. Зато я никогда так остро не чувствовала, что живу. С тобой мне кажется, что в мире нет ничего невозможного.
На этот раз нескрываемое восхищение в ее глазах не обрадовало Майлза. Снова от него ждут чудес…
– Элен, – серьезно произнес он. – Я хочу, чтобы ты помнила: все висит на волоске. И если твои ребятишки вдруг вспомнят, сколько на корабле их и сколько нас, дело добром не кончится…
Он осекся. Это было совсем не то, что следовало говорить. Майлз потер виски и снова заходил по комнате.
– Какой волосок? О чем ты? – запротестовала Элен. – Ты так здорово все придумал, я только диву даюсь.
– Ну конечно! Разве я против? – проговорил Майлз, но улыбка у него была такой вымученной, что Элен, зорко взглянув в покрасневшие от бессонницы глаза, требовательно спросила:
– Когда ты спал в последний раз?
– Не помню. На каждом корабле свое время – я совсем запутался. Надо бы перевести часы на единое. Будем жить по оссеровскому времени – на РГ-132 меньше часов и разобраться с ними проще. Тем более, что мы по нему и жили до скачка.
– Ты обедал?
– М-мм…
– А ленч у тебя был?
– Ленч? Разве время ленча уже прошло? Хотя – да, вспомнил: я готовился к похоронам. Некогда было.
– Ну хоть завтракал?
– Подцепил что-то ночью из походного пайка, когда сидел над уставом. Я ведь коротышка, мне нужно немного, не то что вам, великанам.
Лицо Элен внезапно помрачнело. Чувствовалось, что она никак не может собраться с духом и задать мучающий ее вопрос. И все-таки она решилась:
– Майлз… Как погиб тот пилот? Когда мы садились в катер, он… не то чтобы выглядел нормальным, но был жив и здоров. Он набросился на тебя? Хотел убить, да?
У Майлза внутри все перевернулось.
– Ты что, думаешь, что я его…
«А ведь я действительно его убил, – подумал он. – Все равно как если бы приставил нейробластер к виску и нажал на спуск». У него не было никакого желания посвящать Элен в детали, но ужасные, невыносимые воспоминания обожгли его сердце болью, словно все произошло только что. Нечего вилять – он совершил преступление. Преступление, которое навсегда останется на их совести – его и Ботари. Это и значит составлять неразрывное целое с другим человеком…
– Майлз, что с тобой? – откуда-то издалека донесся испуганный голос Элен.
Майлз осознал, что стоит с закрытыми глазами. Еще минута – и он забьется в рыданиях.
– Майлз, хватит! Сядь, пожалуйста.
– Нельзя. Если я остановлюсь, тогда… – и он, почти падая, заковылял по кругу.
Несколько мгновений Элен смотрела на него с ужасом, потом стремительно бросилась вон из каюты.
«О, Господи. Что же это! Запугал, потом обидел, потом отнял с таким трудом обретенную уверенность», – яростно ругал себя Майлз, чувствуя, как засасывает его болото липкого страха. Ничего не видя вокруг, он упрямо двигался из угла в угол, из угла в угол…
За дверью послышался взволнованный голос Элен:
– …и на стены натыкается. Никогда не видела его в таком состоянии.
Майлз поднял глаза. Перед ним была устрашающая физиономия его персонального телохранителя. Сержант поджал губы и вздохнул:
– Ладно. Сейчас я им займусь.
Элен, не сомневавшаяся в отцовских талантах, предпочла удалиться. А Ботари, не церемонясь, подхватил Майлза – одной рукой за пояс, другой за шиворот, – оттащил к койке и силой усадил на нее.
– Пейте, – скомандовал он.
– Да ну, сержант, вы же знаете, я терпеть не могу этого дерьмового шотландского виски. Вкус как у политуры.
– Тогда я открою вам рот и волью сколько нужно, – спокойно предупредил Ботари.
Пришлось подчиниться. Давясь и кашляя, Майлз отхлебнул из фляжки, которую, кстати, конфисковали у одного из наемников. Затем Ботари раздел его – легко и быстро, будто куклу, – и положил на кушетку.
– Пейте еще.
Еще одна порция дьявольской жидкости, обжигая, прошла в горло.
– А теперь – спать.
– Как спать?! Столько дел! Я должен… Нельзя давать им расслабляться… Интересно, как получилась брошюра? Кстати, наверное, взнос на случай смерти и есть простейшая форма страховки. А насчет Торна, ерунда это все… Не дай Бог, отец узнает… Сержант, вы ведь не… Я тут подумываю насчет учебной стыковки… – Бормотание становилось все тише и бессвязнее и вскоре Майлз забылся тяжелым сном без сновидений на целых шестнадцать часов.
Неделю спустя Майлз продолжал командовать кораблем.
По мере того как путешествие близилось к концу, он стал все чаще наведываться в приборный отсек «Ариэля». Там на большом экране уже было видно место их назначения – завод-плавильня редких металлов, расположенный в поясе астероидов. Это было гигантское сооружение – хаотичная комбинация каких-то громадных структур, соединенных мощными балками и ощетинившихся многочисленными солнечными батареями; архитектура, достойная крупной межпланетной свалки. Габаритные огни, мигая, выхватывали из тьмы отдельные детали завода, но большая его часть оставалась погруженной в полумрак.