Или это презрение таится во мне самой? Может быть, я сейчас сужу свою дочь слишком строго?
Наверняка так и есть.
Наверняка.
Свен Шёман сидит, скрючившись, на стуле во главе стола. Его морщинистые щеки раскраснелись от жары — и, возможно, очередной бессонной ночи.
Часы показывают 9.00.
В эту пятницу ежедневное утреннее совещание начинается вовремя.
Рядом с ним Вилли Андерссон из технического отдела.
Перед Андерссоном на столе стоит белый ноутбук Тересы Эккевед. Кабель подключения к Интернету безвольно свисает до пола, однако, похоже, компьютер готов открыть свои тайны.
Зак и Малин стоят за спиной у техника, глядя на экран, и Малин думает: он отлично поработал, что бы там ни обнаружилось.
— Ну? — произносит Зак.
— Она не так много пользовалась компьютером, — отвечает Вилли Андерссон. — Я не нашел никаких фотографий, только парочка школьных рефератов по биологии. Могу вас заверить, что они не представляют никакого интереса.
«Андерссон. В состоянии ли он определить, что имеет для нас интерес? — думает Малин. — Рефераты по биологии. Наверное, в состоянии».
— А что еще?
— Она регулярно очищала кэш-память, так что я не могу отследить, какие сайты в Интернете она посещала. Вероятно, информация хранится на жестком диске или ее можно получить с сервера интернет-провайдера, но на это нужно время.
— Много?
— Несколько недель. Удаленная из кэш-памяти информация превращается во фрагментарные следы на жестком диске. Нужно немало времени, чтобы собрать это в более-менее понятное целое. Кроме того, сейчас, в период отпусков, интернет-провайдеры не придут в восторг от запроса, требующего просмотреть учетные списки сервера.
— Но все-таки?
По голосу Вилли Андерссона Малин догадывается, что кое-что он все-таки обнаружил.
— Заглянув в обозреватель, я узнал, что у нее есть страничка на Facebook.
Вилли Андерссон открывает страницу.
Лицо Тересы Эккевед — невинное, но суровое.
Никаких записей. Всего несколько друзей: Петер Шёльд, Натали Фальк. Комментарии одного человека: Lovelygirl. Только ник.
«Привет, симпатяга!»
«Какая ты красивая!»
«Suck me».
— А можно выяснить, что это за Lovelygirl? — спрашивает Малин.
— Она зарегистрирована на сайте, но своей страницы у нее нет. Я могу связаться с создателями Facebook и узнать, выдают ли они информацию, которая может привести нас к ней.
— А еще? — Голос Свена звучит требовательно, но с некоторым облегчением.
Уже есть эта Lovelygirl, будет над чем поработать.
— У нее есть бесплатная почта на Yahoo, — продолжает Вилли Андерссон. — Но я не могу в нее войти.
— Yahoo реагирует быстрее, чем Facebook?
— Сомневаюсь. Свяжусь сегодня с обоими, вот и посмотрим.
— Свяжись, — говорит Свен. — И подчеркни срочность дела.
— А в MySpace? Или на YouTube?
Малин вспомнилось видео на YouTube, где девочку-подростка избивали и насиловали. Выяснилось, что над ней издевались ее лучшие друзья.
Петер Шёльд, Натали Фальк. Мучители?
— На MySpace ничего нет. На YouTube я не проверял, но могу поискать сегодня в течение дня.
— Поищи, — говорит Свен.
— А у Петера Шёльда и Натали Фальк тоже нет собственных страниц?
— Нет, насколько я могу судить, — говорит Вилли Андерссон и поднимается.
Тонкие бежевые брюки обвисают на его тощих ногах. Ему сорок, но выглядит он на все пятьдесят.
— Быстро сработал, — произносит Свен.
— Это очень просто. — Вилли Андерссон отключает компьютер и берет его под мышку. — Позвоню, — бросает он в дверях.
И вот его уже нет, только звук закрывшейся двери повисает в конференц-зале.
— А вы? Вы чем занимаетесь?
— Мы намерены проверить Бехзада Карами.
В помещении воцаряется тишина — совершенно особая, которую Малин хорошо знает и любит, — тишина в тот момент, когда разрозненные впечатления и ощущения собираются воедино, преобразуются в мысль, в новую версию, достойную отработки.
— Лесбиянки, — произносит Свен. — Не может ли наш случай иметь отношение к этой теме? Эта Lovelygirl в Facebook производит впечатление человека с иной ориентацией.
— А Натали Фальк достаточно мужеподобная, — откликается Зак.
Малин думает, что все это предрассудки, но в глубине души согласна с ним. Чувствует, что в воздухе повисла мысль.
— Элемент нетрадиционной ориентации может присутствовать. Возьмите на заметку, — советует Свен.
— Может быть, Натали Фальк знает, кто такая эта Lovelygirl? — высказывает предположение Малин.
— Нам пора к нашим насильникам, — говорит Зак и встает.
Судя по его взгляду, он предвкушает эту встречу.
Код.
Нам нужно обзавестись кодом к этому проклятому замку. На часах половина десятого. Они стоят в тени небольшой пристройки возле подъезда обшарпанного дома. Когда-то желтый кирпич фасада потемнел от времени и приобрел цвет охры, вокруг трава и клумбы, за которыми никто не ухаживает, окурки, пустые банки, зеленые осколки битых бутылок.
Малин видит свое отражение в темном стекле двери — лицо неестественно вытянутое, кожа блестящая.
Берга.
Они припарковали машину возле серого здания торгового центра. Приемная врача, маленький дежурный продуктовый магазин, пиццерия — и масса пустых помещений, листы фанеры там, где должны быть витрины.
Берга.
Всего несколько километров от центра города — и совершенно иной мир. Безработные. Иммигранты.
И как всегда: одинокие мамочки, которые пытаются воспитать своих детей приличными людьми — насколько у них хватает сил после работы, которая отнимает десять часов в день и приносит гроши.
Безотцовщина здесь — повседневная реальность.
Несмотря на лето, большинство обитателей Берги наверняка остались в городе.
За два дома от того места, где они стоят сейчас, Малин когда-то обнаружила своего одноклассника, умершего от передозировки. В маленькой однокомнатной квартирке на первом этаже — в том году она только начала работать в полиции Линчёпинга, закончив полицейскую академию и вместе с Туве вернувшись сюда.
Из квартиры стал просачиваться запах, и соседи вызвали полицию. Она и еще один коллега выехали на место — бывший одноклассник лежал на полу у кровати, среди чудовищного беспорядка, вонь стояла невыносимая. Его тело наверняка было распухшим, но к моменту обнаружения казалось маленьким и сморщенным.