Спустившись вниз, мы устроились у калитки и застыли в напряженном ожидании, подсматривая через щель за «женской» свадьбой. Задача первого этапа акции — незаметно выскользнуть из калитки и прошмыгнуть за хозяйский дом — в значительной степени осложнялась тем, что тот фрагмент ограждения «концлагеря», в который входила калитка, находился в хорошо освещенном участке двора и прекрасно просматривался из-за столов. Имелся вполне приличный процент риска, что кто-то из дамочек заметит странные перемещения и подымет совершенно ненужный шум. А потому нам необходимо было дождаться момента, когда взоры прекрасной половины свадебного гульбища будут прикованы к более завлекательному зрелищу, нежели парочка щетинистых мужиков в «комках», [15] невесть куда ползущих вдоль забора.
Спустя некоторое время тамада в соседнем дворе вновь заорал в микрофон очередную сентенцию насчет гордой необоримости ичкерского свободного люда. Мент чуть-чуть приотворил калитку, открывая нам обзор: женщины за столами держали в руках фужеры и вовсю чокались друг с другом, возбужденно смеясь и переговариваясь.
— А что, шариат не запрещает пить ихним бабам? — шепотнул мне на ухо Джо. — Они вроде не должны…
— А темно — Аллах не видит, — компетентно сообщил я. — И вообще — приготовься. Идешь первым…
Тамада вдруг хрипло закашлялся на середине фразы — довыделывался, бедолага. Тут же повисшую на миг тишину вспороли автоматные очереди, ракеты зашипели, ансамбль, компенсируя заминку, лупанул что-то наподобие лезгинки.
— Пошел! — крикнул я Джо, а он и так уже пошел — змеей ввинтился под забор и погнал пластать саженками, сноровисто загребая руками, попой мотая справа налево. И я за ним — не так, правда, сноровисто, — этак только в разведке учат ползать, — но тоже с крейсерской скоростью, отстав лишь самую малость. Не успели отзвучать последние выстрелы, как мы миновали опасный участок двора и, поднявшись в полный рост, скачками ломанулись за дом.
— Уффф… — выдохнул Джо, когда мы оказались в дальнем углу двора. — Получилось?
— Вроде бы, — уклончиво ответил я, боясь спугнуть удачу. — Давай…
Джо сноровисто вскарабкался мне на плечи и осторожно выставил над забором загодя припасенный обломок зеркала, разбитого десять минут назад в нашем умывальнике.
Полюбовавшись несколько секунд перископическим видом, сообщил:
— Можно! — и, слегка оттолкнувшись, оседлал забор, протягивая мне руку. Спустя мгновение мы благополучно приземлились на противоположной стороне и метнулись за приземистый сортир, раскорячившийся, как и положено, в самом глухом уголке двора.
К чеченским сортирам у меня отношение особое. Они мне импонируют по всем параметрам — не как памятники ичкерского зодчества, а как надежное укрытие в разного рода сомнительных предприятиях. Тутошние товарищи все причиндалы в своих владениях обустраивают основательно и со вкусом — на века. Так уж получалось все время, что все свои немногочисленные проникновения во вражеские владения я непременно начинал с сортиров — в Ичкерии они, как правило, большие и приятные на вид.
Вот и сейчас широченная спина сортира надежно заслоняла нас от посторонних взглядов грядущих визитеров в этот отдаленный уголок.
— Классная сральня, — одобрил Джо, осторожно высовываясь на пол-лица. — Посмотреть?
— Давай, — разрешил я. — Только мигом! Джо стремительно посетил сортир и вернулся на исходную позицию.
— Придется складировать тут, — с видимым облегчением заявил он. — Дырень там маленькая — труп не пролезет.
— А тут крышка, — заметил я, слегка приподняв люк выгребной ямы, — на миг пахнуло острым зловонием. — Можно упаковать целый взвод.
— А если поймают? — дрогнувшим голосом прошептал Джо. Я несколько секунд размышлял. Опасения Джо вполне понятны. Мы, конечно, всегда готовы умереть на поле боя от вражьей пули — работа такая, что поделаешь. Но мы прекрасно знаем нравы тутошнего населения. Принцип «око за око» чеченцы воспринимают буквально. Это значит, что если мы бросим в выгребную яму трупы гвардейцев Салаутдина, то в случае поимки нас посадят в оную же яму живыми и будут с интересом наблюдать, как мы там медленно тонем в хорошо выдержанном дерьме. Брр… перспектива, согласитесь, не самая радужная. А в том, что трупы будут, я ни капельки не сомневался — нам нужны два автомата. Если тела просто оставить за сортиром, какой-нибудь незадачливый выпивоха, ненароком промазав в дверь, может набрести на них раньше времени. А это, сами понимаете, чревато весьма нежелательными последствиями.
— Значит, придется работать на совесть — чтобы не поймали, — мудро заключил я. — А жмуриков тут оставлять нельзя — сам понимаешь…
Ждать пришлось недолго. Вскоре какой-то тип летящей походкой вырулил из-за угла и, вломившись в сортир, с ходу принялся пугать нас утробными рыками, отдавая выгребной яме только что выпитое и съеденное.
— Не наш, — пробормотал Джо, наблюдавший за подходами к сортиру при помощи осколка зеркала. — В гражданке, без оружия… О! А вот это — наши, — и подался было назад.
На секунду придержав его руку с осколком, я успел рассмотреть в зеркало трех парней в камуфляже, вооруженных автоматами.
— Перебор, однако! — огорченно прошептал Джо. — Придется шуметь?
— Никаких шумов! Начинаем через десять секунд после того, как один из них войдет в сортир. Щели в двери есть?
— Обижаешь, начальник! Какие щели — чеченский же сортир… А вдруг не войдет никто?
— А на хера тогда они сюда приперлись? Приготовься — твой справа…
Гвардейцы закурили, деликатно дожидаясь, когда страшно взрыкивающий субъект прекратит очистительные процедуры. Дождались. Субъект скрипнул дверью и, пробормотав что-то нечленораздельное, пошел прочь. Дверь скрипнула вторично — раздались невнятные ругательства, из которых я заключил, что нехороший дядька основательно загадил пол и теперь придется кому-то тут убирать. Десять секунд минуло — имели место характерные кряхтенья и вполне объяснимые звуки иного свойства.
— Вперед! — выдохнул я, выскакивая из-за сортира и двумя мягкими прыжками приближаясь к своей жертве.
Гвардеец попался на редкость опытный и с хорошо наработанными автоматизмами — едва заметив меня, он одним движением перебросил оружие из-за спины на грудь и, слегка присев, нажал на спусковой крючок. Выстрела не последовало. Ай, маладэць, бляд! Спасибо Салаутдину — меры безопасности в его хозяйстве блюдутся с надлежащим тщанием. Было бы иначе — лежать мне с распотрошенным пузом у сортира.
Отбив левой ладонью направленный на меня ствол, я коротко рубанул локтем в горло гвардейца и тут же машинально добавил кулаком в висок, хотя можно было обойтись и без этого — парень, натужно хрипя и закатывая глаза, ничком рухнул наземь. Фиксация пульса — чисто машинально — отсутствует.
Джо чуть-чуть замешкался: он в прыжке сбил своего клиента на землю, но убить сразу не сумел — выронил нож. Теперь он душил гвардейца в низком партере, обхватив замком за шею и выворачивая голову жертвы набок. Мужик попался зело кряжистый и жилистый: умирать вот так, с ходу, не желал. Он страшно извивался, бил ногами по земле, и пытался могучей рукой ухватить моего боевого братишку за прическу. Получалось из рук вон: как таковая, прическа на голове Джо отсутствовала — он перед пленом постригся наголо, опасаясь подцепить вшей.