Ирина тотчас же засверкала глазенками и настроилась на Леху: вот оно, с этой темы, наверное, сюжеты можно косяками стричь.
– Замечательно! – Ленка оживленно потерла ладошки. – Куча трупов – это здорово. Что может всколыхнуть зажравшуюся общественность? Куча трупов. Хорошо, конечно, если это будут трупы врагов, но... Леха, это будут трупы врагов, да?
– Ну, это уж как получится, – Леха неуютно съежился – не понравилась ему такая откровенная кровожадность нашего главного идеолога. – Это теперь будет от вас зависеть.
– Ладно – давай, излагай, – Ленка достала блокнот и изготовилась записывать. – Детали, цифры, данные – мы слушаем.
– Хорошо. Запаситесь терпением – это займет некоторое время. Итак, дела обстоят следующим образом...
* * *
В целях экономии времени я не стану приводить целиком Лехин доклад об обстановке, доведу только суть, две цитаты – майскую и сиюминутную и одну свою ремарку по ситуации.
Общежитие ГПТУ им. Розенбаума рассчитано максимум, на триста человек. Четыре этажа, на каждом (кроме первого) по двадцать комнат на четыре человека. Сейчас там живут двести тридцать пять студентов и более трех сотен гастарбайтеров-азиатов из бывшего СССР. Нормальный такой лимит, да? Если студенты живут по шесть человек в комнатах, рассчитанных на четыре койки, то южные гости в таких же комнатах ютятся десятками, спят на полу в затылок друг другу и поворачиваются строго по команде.
Но это так – преамбула. Во многих студенческих общежитиях Москвы примерно такая же картина, и ничего, никто не жалуется – ректора, они тоже люди, временами хотят есть, и не только хлеб с маслом.
«Держит» сие достославное заведение сборная команда с Северного Кавказа. Это полтора десятка «целевиков», которые числятся в ГПТУ и других вузах, расположенных неподалеку. Примечательно, что до недавнего времени команду возглавлял некто Рустам, который в мае сего года нечаянно умер вследствие наших неловких телодвижений. Ну так вот, Рустам умер, а команда – нет, и ничего не изменилось. Все как было, так и осталось: студенты платят «дань» за спокойную житуху, регулярно «делятся» продуктами, посылками и прочими привлекательными для джигитов вещами, а студентки отрабатывают натурой, скрашивая суровый досуг славных горских воинов. Обратите внимание: численное соотношение явно не в пользу джигитов – даже если вычесть дам (это немногим более полусотни), все равно получается примерно по десятку славян на брата. И что же, никто не ропщет, не возмущается, не предпринимает никаких попыток изменить существующее положение вещей? Вы знаете – бывает, но очень редко. Потому что любые выступления против правящего режима мгновенно подавляются самым жесточайшим образом. Вот вам цитата из нашей с Лехой майской беседы (да это не беда, что – майской, все актуально и по сей день):
– В Москве есть так называемый «Штаб Самообороны». Декларативно – создан для защиты кавказской молодежи от произвола властей и местного населения. Опускаю детали, сразу к конечному звену: в Штабе этом есть Отдел Физической Защиты. Декларативно – для этой самой защиты. На самом деле это зондеркоманды для подавления любых проявлений Русского Сопротивления. В этих командах – сплошь спортсмены и бывшие боевики, в основном чечены. Они разбиты на отряды, отряды – на десятки. У каждого отряда есть район, зона ответственности.
– И чем они занимаются?
– Выявляют очаги Русского Сопротивления и самым жестоким образом подавляют их.
– В чем это выражается? Примеры есть?
– Примеров – полно. Я сам лично в марте сего года получил по морде в общаге ГПТУ имени Розенбаума. Наши там организованно выступили против чуркохедов – они, помимо всего прочего, в этой общаге раз в месяц дань собирают, а на праздник решили еще дополнительно поднять денег – ну и, короче, лопнуло народное терпение. Была драка, чуркохедам дали как следует, они вызвали зондеркоманду – и общагу утопили в крови. Заводил искалечили так, что они теперь до конца жизни будут на колясках ездить, двоих убили. И не надо спрашивать, почему не вызвали милицию! В этой общаге милиция дежурит круглосуточно: сержант Гасанов с прапорщиком Муслимовым и так далее...
Вы, наверное, уже поняли, что Леха к этой злополучной общаге испытывает особо нежные чувства. Мы это поняли давным-давно, так что любые поползновения в сторону изменения существующего строя в данном отдельно взятом гадюшнике воспринимаем скептически. Это, однако, не повод для того, чтобы затыкать человеку рот – тем более в присутствии постороннего, так что мы сидели и с самым серьезным видом слушали Лехин доклад.
Ничего такого особо выдающегося в этой ситуации нет, положение в общежитии ГПТУ им. Розенбаума – это своего рода модель ставшего уже привычным российского молодежного симбиоза «джигиты – славяне», с фотографической точностью копирующего общую ситуацию в стране: несколько наглых крепких горцев, спаянных в слаженный коллектив по земляческому принципу, присасываются к толпе неорганизованных и разобщенных славян, управляют ими, подавляя их волю репрессивными методами, и вольготно живут за их счет.
Здесь, однако, большую роль играет численное соотношение, идентичное тому, что бывает при паразитарной инфекции любого живого организма. Пока паразитов немного, организм их терпит, кормит, исподволь противостоит им, вырабатывая специфические защитные механизмы, и вообще мирится с их существованием. Но как только количество паразитов превышает норму – особенно если это происходит внезапно, без плавного перехода – наступает кризис. Организм либо мобилизует все защитные ресурсы и радикально отторгает расшалившихся паразитов, либо благополучно сдыхает, погребая паразитов под своей разлагающейся мертвой плотью.
Вот это, как вы уже наверняка поняли, была моя ремарка – и все, я больше не буду мучить вас отсебятиной, дальше только суть.
Очевидно, любимая Лехина общага с таким численным соотношением вполне себе спокойно существовала бы и далее: как-то они там уже притерпелись друг к другу, освоились, обвыклись, изучили каждого паразита от и до и приноровились к их повадкам...
Но случилось так, что в начале сентября в общежитие ГПТУ им. Розенбаума перевели еще полтора десятка «целевиков» из соседних вузов. Казалось бы – и что такого? Как полтора десятка людей могут повлиять на сложившийся уклад многочисленного студенческого сообщества?
Оказывается – могут.
Вот эти новые экземпляры были щедро наделены повышенной злобностью, активностью и жадностью.
Вот вам сиюминутная цитата – из разволновавшегося Лехи, уже не особо заботящегося о правильном построении фраз:
– Ну, короче, натуральный беспредел! Грабят жестоко, буквально выворачивают карманы, у них такой термин появился – «стричь стадо». Девчат теперь имеют в душевой, на лестнице, короче, где поймают – если раньше хоть какую-то имитацию добровольности создавали, то сейчас буквально насилуют! Пацанов избивают за то, что в женские комнаты заходят, – типа это наши бабы, вам, чмошникам, в праве на размножение отказано! Ну, и самый тревожный симптом: в общаге появился героин. Раньше была только трава – через них же, с верхних этажей. А в последнюю неделю – шприцы валяются, «вмазанные» студенты слоняются, два передоза уже было. Жуть, короче...