– Еще не знаю как, но он у меня попляшет! – мстительно шептала Алена. – Толпа любовниц у него в «Дубочках», скажите на милость!
А на нее зачем он смотрит так, как бездомный пес на того, кого мечтает видеть своим хозяином? Выходит, это все – обман? Ну и скажите, можно ли после всего этого верить мужским взглядам? Да никогда!
И внезапно Инга ощутила приступ негодования. Ваня посмел так быстро ее забыть и утешиться с другими женщинами? Ну, хорошо! Уже завтра он увидит ее во всей красе и при полном параде. Вот тогда и посмотрим, смогут ли сравниться с ней деревенские пассии бравого бодигарда!
– Спорю на что угодно, он про них даже и не вспомнит!
С этой приятной мыслью Инга набрала в легкие побольше воздуха и опустилась в ванну с головой. В голове ее зрел коварный и вполне понятный любой женщине план: как взять штурмом несокрушимую доселе крепость.
Но следующее утро внесло свои коррективы в планы Инги. Как раз в тот момент, когда она задумчиво созерцала разложенные по всей комнате наряды, которые должны были сделать ее совершенно неотразимой в глазах Вани, зазвонил телефон.
Инга взяла трубку и услышала истошный вопль:
– Это не ее ребенок!
– Не поняла.
– У нее вообще не могло быть детей!
Сначала Инга решила, что кто-то ошибся номером. Но голос явно принадлежал Алене. И поэтому вторая версия, какую рассмотрела Инга, – подруга рассказывает ей сейчас содержание своего любимого сериала. Такие вопли вполне в их духе. Но когда Алена успела подсесть на сериалы? Вроде бы она ни о чем таком Инге не рассказывала.
– Ты это про кого? Про Розалию?
– Какую там Розалию? Про Ульяну!
– Ульяну Филипчук?
– У нее не могло быть детей!
– А… а как же Коля?!
– В том-то и дело! Это не ее сын! Она…
– Подожди, – перебила Инга подругу, – а почему так? Ульяна была бесплодна?
– Нет, не так я тебе все сказала. Может, у девчонки и могли бы потом появиться дети, но – когда-нибудь потом… Понимаешь?
– Если честно, то не очень.
– Ульяна еще ни разу в жизни никого не рожала! Ни Колю, ни какого-то другого ребенка. Коля не мог быть ее ребенком, потому что… потому что у Ульяны вообще еще ни разу не было детей.
– Кто тебе это сказал?
– Врач! Вернее, следователь. А ему врач объяснил. Ну да, следователь, задержавший Сергея, позвонил Васе и сказал, что с ребенком произошла какая-то путаница. Что если ребенок у Ульяны и был, то чужой. Состояние родовых путей покойницы говорит о том, что эта женщина ни разу еще не рожала ребенка. А скорее всего, даже никогда и не беременела. Во всяком случае, до таких сроков, когда уже можно говорить о жизнеспособности ребенка, – точно!
– Значит, Коля – это ребенок…
– Это Ленин ребенок! То-то мне показалось странным, что у тетушки в доме столько детской мебели и прочей дребедени. И игрушки, и коляска, и даже детское сиденье в машине. Это больше подходит для матери малыша. Лена и есть его мать!
– Но зачем же Ульяна пыталась выдать его за своего собственного ребенка?
– Господи боже! – взвыла Алена. – Из-за наследства, конечно! Это ведь и ежу понятно! У отца Сергея два наследника – Ульяна и Сергей. Следовательно, наследство – пополам. Но если обзавестись потомством, например Колей, тогда делить наследство уже на три части. Две отходят к Ульяне, одна достается Сергею. Ясно?
Инга никогда в жизни не пошла бы на такой гнусный обман и подлог, даже ради нефтяных миллиардов и дворцов в пустыне. И поэтому она удивилась:
– Неужели из-за квартиры и участка на Неве – весь этот сыр-бор?
– Для тебя квартира и участок – это пустяк. Ты у нас дама обеспеченная. А для многих – это очень лакомый кусок. Судя по тому дому, где живут родители Ульяны и Лены, сестры выросли в бедности.
– Так уж сразу и в бедности!
– Люди, у которых есть деньги, в «хрущевках» не живут! – отрезала Алена таким тоном, что Инга не осмелилась с ней спорить.
Да и о чем тут спорить-то? Подруга была во всем права. И Инга лишь осведомилась:
– Так что, мы к родителям Ульяны не поедем?
– Как это не поедем? Наоборот! Помчимся! Собирайся. Через полчасика мы за тобой заедем.
Получаса Инге хватило как раз на то, чтобы понять, что зря она впопыхах выхватила из шкафа шелковое платье, все в мелких сиреневых, розовых и темно-фиолетовых цветках душистого горошка. Для нее оно было слишком пестрым. Разве что набросить на плечи розовую шаль? Но у платья и так рукава в три четверти. И еще кутаться при этом в шаль? Вечером, может, и сошло бы, но днем… Да и солнце за окном припекает вовсю. И, несмотря на то что еще только утро, в воздухе уже чувствуется зной. Каково ей будет в платье, да еще и в шали? Во-первых, она вспотеет, а во-вторых, будет выглядеть жалко.
Следующим на очереди был сарафан. Но Инга с огорчением убедилась, что на плече у нее появился какой-то прыщ. Да и руки были какими-то слишком уж бледными.
– Не в ванне вчера надо было мокнуть, а в солярий заглянуть. Пять минуточек, и сейчас бы я не напоминала бледный росток спаржи.
Сарафан можно было бы надеть с накидкой, но, купленная два года тому назад, она внезапно оказалась Инге тесна в груди.
– Неужели я так поправилась?
Инга встала на весы и испуганно ахнула. Матерь Божья! Откуда взялись эти лишние килограммы?! Инга всегда гордилась своей стройной фигурой, которую не испортили ни роды, ни материнство. Но в последнее время она стала все чаще замечать, что любимые джинсы вроде бы сели, а юбка перестает висеть на бедрах, а плавно поднимается все выше и выше.
Сначала эти перемены Ингу даже радовали. Одежда перестала висеть на ней, как на вешалке. Формы стали обретать необходимую округлость. Но теперь она поняла, что процесс зашел чересчур далеко.
– Что-то я уж слишком округлилась.
В итоге выбор Инги пал на брючный костюм от Ива Сен-Лорана. Может быть, он и не был таким уж откровенным, но зато прибавлял Инге хорошего настроения, потому что сидел на ней просто идеально. А легкая кружевная пелеринка прикрывала руки, в то же время позволяя любоваться ими сквозь кружевную тень.
– В нем и пойду.
Оставалось выбрать лишь сумку и туфли. На это у Инги ушло всего каких-нибудь двадцать минут. И вниз она спустилась примерно за минуту до появления во дворе машины Вани.
– Давно ждешь? – высунулась из окна машины Алена. – Это все Ваня виноват!
– Извините, Инга, мы в пробку попали. Уж на что я вожу мастерски, а ничего сделать не смог.
– Все в порядке, Ваня, – произнесла Инга. – Даже приятно было подождать тебя. Отчего же хорошего человека и не подождать?