– Ты пообедать не хочешь?
– Я на диете, – как можно равнодушнее проговорила Ника, щелкая мышкой по картинкам из фотобанка.
– Ну перестань, Никуся, не сердись!
– У меня полно других дел кроме как сердиться на тебя. И иди, пожалуйста, обедать, а то гастрит наживешь.
Артем с невозмутимым видом вышел из кабинета. Ника всегда поражалась этому хладнокровию и спокойствию – откуда в тридцатисемилетнем мужчине столько выдержки? Или он сдерживался только при ней? Но сейчас Ника не хотела думать об этом. Куда больше ее интересовало очередное послание от анонима и то, что могло последовать за ним.
Наверное, впервые за все время жизни в столице Ника шла домой и трусливо оглядывалась по сторонам. Пятиминутный путь до двери подъезда показался ей компьютерным квестом «Остаться в живых». В каждом прохожем Ника видела потенциального нападающего, по спине струйкой стекал пот, а колени предательски подгибались. Стахова кляла себя за проявление малодушия, но справиться с эмоциями не могла. Немного успокоилась она в лифте, поднимаясь в узкой кабинке на свой этаж.
– Нет, так не пойдет, – пробормотала она, спускаясь на один пролет вниз и вынимая из кармана ключи. – Это что же, теперь всю жизнь, как сайгак, носиться буду? Чтобы пуля не догнала? Дурдом какой-то…
Ключ в замке проворачивался так свободно, как будто похудел. Ника вытащила его и тупо уставилась на бороздки. Ключ как ключ. А вот с замком что-то явно случилось – даже невооруженным глазом Ника, присев на корточки, обнаружила царапины. Ей стало совсем нехорошо. Дверь была заперта, но это совершенно не гарантировало, что в квартире никого нет. Стахова растерялась – с подобным она столкнулась впервые, а потому совершенно не понимала, что делать. Единственной мыслью, пришедшей в голову, было позвонить Артему. Так она и поступила, спускаясь по лестнице и выходя на улицу.
– Ты не мог бы подойти сейчас к моему подъезду? – заговорила она сразу, едва Масленников ответил.
– Что случилось?
– Я тебя прошу…
– Хорошо, сейчас.
Моросил дождь, зонта у Ники, разумеется, не было, и она решила дождаться прихода Артема в супермаркете. Она заняла удобную позицию между стеклянными дверями, откуда хорошо просматривалась проходная редакции, так что пропустить Масленникова она не могла. Очень хотелось есть, обед она сегодня пропустила, а дома – совершенно точно пустой холодильник, но Нике сейчас даже в голову не пришло быстро пробежаться вдоль полок и прилавков и купить что-то на ужин. Показался Артем, на ходу застегивающий ветровку. «Педантичный, как всегда, не может позволить себе даже через дорогу перейти, не застегнувшись», – почему-то с раздражением подумала Ника и, толкнув дверь, вышла на улицу под дождь.
– Почему ты без зонта? И что случилось? – Артем крепко взял ее за руку и потянул к подъезду. – Давай скорее ключи, мы сейчас совсем промокнем.
Ника вдруг уперлась:
– Погоди… давай лучше в кафе зайдем, а?
Кафе, в котором они обычно обедали, располагалось в соседнем доме, однако Артем неожиданно тоже проявил настойчивость:
– Мы в шаге от твоего подъезда, какой смысл бежать по дождю через дорогу?
– Артем… я прошу, пожалуйста… мне надо тебе кое-что сказать… – взмолилась Ника, которую ужасно пугала перспектива снова подходить к собственной двери, за которой могло обнаружиться что угодно.
Масленников вздохнул, но ничего не сказал, развернулся и пошел в сторону кафе.
Они уселись на уютный диван в углу, Артем заказал чайник чая и пару бейглов с курицей, даже не поинтересовавшись, будет ли есть Ника. Он привык решать такие мелкие вопросы за нее, и раньше Нике такая забота была приятна. Но сейчас ей необходима была защита, а уверенности в том, что она ее получит, не было.
– Рассказывай, – проговорил он, вынимая из кармана ветровки сигареты и зажигалку.
– Мою квартиру открывали и повредили замок. Я не исключаю, что и сейчас там кто-то может быть, – выпалила Ника, опередив его и выдернув из пачки сигарету раньше, чем это успел сделать сам Артем.
Он щелкнул зажигалкой и дал ей прикурить, но выглядел при этом так спокойно, словно ничего только что не услышал.
– Почему ты молчишь? – сделав пару нервных затяжек, спросила Ника. – Ты не веришь мне?
– Мне кажется, ты преувеличиваешь, Белочка. Ты стала совсем нервная, мерещится тебе всякое…
Ника испытала желание вскочить и убежать, чтобы не выслушивать больше ничего, но она понимала: идти некуда, помощи ждать не от кого. О полиции речи не шло – ее поднимут на смех, но сделают это не так деликатно, как Артем.
– Значит, по-твоему, я сочиняю… – медленно, тоном, не предвещающим ничего хорошего, протянула Ника. – Отлично… Тогда идем, и ты сам убедишься, что замок поврежден! Я тебя за этим и позвала – чтобы ты посмотрел!
– Ты сейчас поужинаешь, и потом мы пойдем и, разумеется, все посмотрим, – спокойно отозвался Артем, углубившись снова в меню. – Девушка, нам бы еще лазанью. – Это относилось к мгновенно возникшей у стола официантке.
Ника вцепилась пальцами в столешницу – это действие всегда помогало ей немного успокоиться – и глубоко задышала. Масленников педантично потушил дымившийся в пепельнице окурок Никиной сигареты, откинулся на спинку дивана и проговорил примирительно:
– Белочка, не злись! Я допускаю, что все так, как ты говоришь, не припомню, чтобы ты отличалась излишней экзальтированностью и склонностью к выдумкам…
– Но все-таки ты не до конца уверен в этом, – перебила Ника. – Более того, ты никак не соглашаешься связать все эти мелкие и крупные пакости с твоей – пардон, с моей, конечно же, – статьей, да?
– Ника, это становится смешным…
– Да? Ну так посмейся – чего мрачный сидишь? Ты накропал статью с тонкими намеками, подписал ее моим именем, и на меня тут же повалилась всякая дрянь в виде подметных писем, каких-то полууголовных идиотов с битами и вскрытых дверей квартиры, и ты же еще сидишь теперь, весь в белом, и стараешься меня убедить в том, что я параноидальная истеричка, да? Классная работа, господин Масленников! Денег-то хоть взял – или так, за идею?
Рука Артема легла на ее запястье, погладила успокаивающе:
– Ну что ты говоришь, Ника, послушай себя! Ты обвиняешь меня… а в чем, собственно? В том, что я отредактировал твою статью так, чтобы она не напоминала гламурный глянец?
– Ты что, действительно не понимаешь? – изумилась Ника. – Ты переписал статью, оставив там только мои запятые! Переписал, вставив туда то, о чем я даже не говорила с Гавриленко! Не го-во-ри-ла, понимаешь? И я думаю, что эти материалы тебе кто-то слил! Как раз для того, чтобы ты их опубликовал!
– Я мог написать это самостоятельно, – сказал Артем, но Ника вдруг обратила внимание на то, как дрогнули пальцы его руки, лежавшей на столе.
– Нет, дорогой. Ты побоялся. Решил, что с женщины спрос другой, да? И так незатейливо меня подставил, а теперь пытаешься отмазаться – мол, не произошло ничего!