– Ты мне скажи, Тема, а что конкретно ты хочешь? – проигнорировав тот факт, что предыдущий вопрос остался без ответа, спросила Ника.
– Я хочу интервью с Максимом Гавриленко, мне казалось, что я сразу это озвучил.
– Нет, понятно. Но – что конкретно? Гавриленко – зайка ути-пуси, Гавриленко – ай-ай-ай, какая бяка, Гавриленко ест по ночам младенцев, Гавриленко переводит бабулек через дорогу? Что конкретно, а? – Ника наконец позволила себе закурить сигарету – нервы начали сдавать, от недомолвок Артема становилось не по себе, и какое-то неприятное предчувствие вдруг охватило ее.
Масленников улыбнулся:
– Удачная шутка. Особенно про бабулек смешно. Ника, ты умная женщина – открой Интернет и забей в поисковик всего два слова: Максим Гавриленко. И смысл задания станет тебе ясен. – Тут он вдруг глазами показал на интерком, и Нику осенило: а ведь все это время Дина слушала их разговор. И видимо, Артем в чем-то подозревает свою секретаршу, раз говорит загадками и юлит. Как-то он проговорился, что кто-то из редакции регулярно «сливает» информацию о готовящихся статьях одному из прямых конкурентов «Хроникера». Ника тогда только посмеялась – мол, у тебя паранойя, кругом мерещатся шпионы, а потом, обнаружив у конкурента статьи на темы, найденные журналистами «Хроникера», задумалась. Видимо, и Артем задумался и даже предпринял какие-то шаги, раз дает понять, что с Динкой не все в порядке.
– Хорошо, я поняла. – Ника встала и направилась к двери.
– Никуся, постой. – Масленников двинулся за ней, обнял и прошептал на ухо: – Мы увидимся сегодня? Я буду тебя ждать.
– Конечно, увидимся, – целуя его в щеку, мурлыкнула Стахова, – я тогда поеду, да? Ты ведь уже созвонился с Гавриленко?
– Да, он тебя ждет к пяти. Назовешь охране свою фамилию, тебе дадут пропуск.
До часа икс еще оставалось приличное количество времени, и Ника решила посвятить его детальному изучению «объекта». Благо Интернет изобиловал и фотографиями, и статьями, и официальными данными. Как, впрочем, и слухами и сплетнями.
Офис «Изумрудного города» производил впечатление, даже Ника, видавшая за свою журналистскую карьеру всякое, вынуждена была это признать. Задрав голову, она смотрела вверх, практически в облака, куда уходила высотка, словно облитая стеклом изумрудного цвета. «Державненько, – хмыкнула Стахова, – и в тему к названию».
Она толкнула массивную дверь и оказалась прямо перед турникетом, слева от которого возвышалась стойка с сидевшим за ней охранником.
– Вы к кому, девушка? – спросил он густым басом и протянул руку.
Ника вынула паспорт, сунула охраннику и небрежным тоном произнесла:
– Господин Гавриленко ждет меня. Я Вероника Стахова из газеты «Столичный хроникер».
– Стахова, Стахова… – бормотал охранник, ведя пальцем по какому-то списку сверху вниз. – Нет, девушка, вас тут нет. Всего хорошего. – Он протянул ей паспорт и снова уселся с каменным лицом.
Ника вспылила:
– Что значит «вас тут нет»? Внимательнее посмотрите! У меня назначена встреча с господином Гавриленко, его пиарщик звонил сегодня моему главреду!
– А мне подробности до фонаря, – сообщил охранник, – если в списках нет, значит, и делать вам в офисе нечего.
– Позвоните… не знаю, кому тут у вас принято звонить… – Ника чувствовала, что вот-вот сорвется на крик – она потеряла столько времени на дорогу, еле припарковалась, потом еще бежала переулками до нужного здания, и теперь этот чурбан в синей форменной рубашке с погончиками заявляет, что внутрь она не попадет!
– Ну-ка, выметайся отсюда! – грозно рыкнул охранник, и обалдевшая от такого напора Стахова вышла из здания.
Спустившись по ступенькам на тротуар, она вдруг изо всех сил пнула попавшийся ей под ногу пластиковый стаканчик – в такие наливают кофе, чтобы выпить на бегу, дурацкая мода, пришедшая из Америки, которую Ника не поддерживала. Стакан подскочил и, пролетев пару метров, ударился в ногу подходившего к зданию мужчины. Мало того, открылся, и оказалось, что он не был пуст, поэтому остатки кофе выплеснулись прямо на серые брюки с идеально отглаженными стрелками. Ника в ужасе прикрыла рот рукой и подняла глаза на мужчину, чтобы извиниться, и тут же застыла – перед ней стоял Максим Гавриленко, точно сошедший с одной из своих последних фотографий в «Форбс»…
– Оригинальный способ играть в футбол, вы не находите? – спросил он, глядя на отнюдь не маленькую Нику сверху вниз.
– Простите… я не знала… – пробормотала Стахова, и Гавриленко улыбнулся:
– Ну, я надеюсь, что вы не специально меня караулили, чтобы облить кофе. Неудачный день?
– Неудачный разговор и потраченное время. – Ника уже сумела взять себя в руки и теперь размышляла: пожаловаться на идиота-охранника или нет.
– Потраченное время – это всегда плохо, – Гавриленко бросил взгляд на наручные часы, – я вот сейчас тоже трачу время, правда, чужое. Меня ждет девушка, а я вынужден был отлучиться, а теперь и вовсе заявлюсь в грязных брюках. Хорош глава солидной фирмы, правда?
– Кстати, вы тратите сейчас мое время, – сообщила Ника, – меня зовут Вероника Стахова, и это со мной у вас назначено интервью. Но меня не пустили в ваше царство, уж больно хорош цербер у ворот, – съязвила она, не удержавшись.
Гавриленко с интересом взглянул на нее:
– Так вот вы какая… Признаться, я думал, что вы будете выглядеть несколько иначе…
– Ждали стройную длинноногую блондинку?
– Ну, с ногами у вас, как я вижу, все в порядке, – бросил Гавриленко, и Ника почувствовала, как кровь бросилась в лицо, – а блондинок я не люблю, это слишком уж шаблонно, согласитесь?
– А вы претендуете на оригинальность, как я вижу? – Ника кивнула на изумрудное остекление, и Гавриленко рассмеялся:
– А язычок-то у вас как бритва… Ну что, идем внутрь? Приструним цербера, дадим нагоняй пиарщикам и секретарю и пообщаемся за чашкой кофе.
– Не возражаю.
Охранник лебезил так, что Нике сделалось на минуту мерзко – все-таки лакейство неистребимо, и перед деньгами и властью этот чурбан готов был на брюхе ползать, а ее, простую журналистку, несколько минут назад едва не в тычки вытолкал.
Они поднялись в лифте на седьмой этаж, и у Ники за время пути даже дух перехватило – лифт оказался эркерным, со стеклянными стенами, и создавалось ощущение, что земля в буквальном смысле уходит из-под ног с бешеной скоростью.
– Ух ты… – пробормотала она вполголоса.
– Страшно? – с улыбкой спросил Гавриленко.
Ника пожала плечами:
– Я высоты не боюсь. Просто вид уж больно… захватывающий.
– А я люблю вечером лифтом пользоваться, – вдруг признался Гавриленко, – знаете, когда все уже в огнях, город под ногами смотрится совершенно иначе. Чувствуешь себя бросившим вызов космосу.