Я поехал по ухабистому покрытию Серра-роуд, чувствуя, как камни норовят разбить колеса моего «ФВ». Воздух был теплым, как вода в ванне, и я улавливал необычную смесь запахов навоза, древесного дыма, бензина и ноготков. Еще один правый поворот, и я увидел решетчатый въезд [117] во владения Дэниелсов.
Двор ранчо, засыпанный гравием и заросший травой, занимал целый акр. Возле виргинского дуба высотой с дом в несколько этажей, ветви которого сияли белыми рождественскими огнями, припарковалось около дюжины пикапов. Я сразу заметил огромный черный пикап с оранжевыми полосами и серебристой куклой Барби на грязевом щитке, и мне стало интересно, существует ли в мире хотя бы еще одна такая машина. Учитывая мою удачу — вряд ли.
Дом был длинным, низким и белым, с крыльцом вдоль всей стены, на котором собралось огромное количество людей. В центре внимания находились Уиллис Дэниелс и его контрабас. Вместе с небольшой группой пожилых музыкантов-ковбоев, не входящих в состав оркестра Миранды, он играл старую джазовую пьезу — Милтон Браун, если меня не подвели воспоминания о коллекции отца. Все музыканты успели сильно набраться, но со своей задачей справлялись вполне прилично.
Небольшие группы людей разговаривали, выпивали и смеялись. Полдюжины мужчин развлекались, бросая в цель подковы; их освещали голые электрические лампочки, висевшие между мескитовыми деревьями и сараем. Вокруг костра женщины в платьях и сапогах, с множеством серебряных украшений помогали детям с уставшими глазами жарить на огне маршмэллоу. Свет в кабинах пикапов не горел, но далеко не все они пустовали.
Возле дуба разговаривали двое мужчин — Брент Дэниелс и мой новый приятель Джин.
Даже ради вечеринки Брент не переодел выцветшую клетчатую рубашку и черные джинсы, в которых я его видел уже три раза; те, как и он сам, не стали выглядеть лучше. Его черные волосы напоминали шерсть животного, сбитого на дороге машиной пару дней назад. Он нервно переступал с ноги на ногу.
Джин был в темно-синей полотняной куртке, брюках, которые не совсем сходились на животе, белой шелковой рубашке без воротника и черных сапогах. На руке, слишком крепко сжимавшей плечо Брента, я разглядел серебряный браслет. Джин что-то говорил, наклонившись к уху Брента.
Когда Джин понял, что кто-то наблюдает за их беседой, он быстро оглянулся и увидел меня. На секунду его маленькие равнодушные глаза задержались на мне, он закончил фразу, чуть отодвинулся от Брента и рассмеялся, потрепав его по плечу, словно только что рассказал забавную историю. Тот не засмеялся. Он сердито повернулся к Джину спиной и зашагал к дому.
Джин снова прислонился к дубу, поставил каблук на ствол, вытащил самодельную сигарету и принялся шарить по карманам в поисках зажигалки. Пока я шел к нему, он не спускал с меня глаз.
— Специалист по стил-гитаре.
— Это честная работа.
Джин закурил и кивнул.
— Вне всякого сомнения. Честная работа.
— Почему ты торчишь здесь, в темноте? — спросил я. — Твой босс стесняется пригласить тебя на вечеринку?
Джин прищурился, беззвучно повторил «твой босс», словно пытался получше вникнуть в мои слова и опасался, что в них заключено оскорбление.
— Шекли, — решил он.
— Да, большой уродливый белый тип. Ты его знаешь.
В сиянии рождественских огней улыбка Джина получилась неестественно яркой. В глазах полыхнула ярость.
— Понятно.
— Вы отлично поработали, убрав Алекса Бланксигла прошлой ночью.
Никакой реакции. Джин сделал глубокую затяжку, повернул голову и лениво выдохнул дым в сторону крыльца. Старые пьяненькие музыканты заиграли новую мелодию, которая смутно напомнила мне Лестера Скраггса. [118] Пара женщин танцевала на подъездной дорожке что-то народное.
Я посмотрел в сторону входной двери. Брент Дэниелс стоял рядом с мусорным баком и огромными глотками пил пиво. Несколько человек что-то ему говорили, но он не обращал на них ни малейшего внимания.
— Что произошло? — спросил я у Джина.
Тот проследил за моим взглядом и понял, что я имею в виду.
— Ага, как когда-то делал Кэм Комптон. Отличная курьерская служба, точно? Чудное прикрытие — гастроли вместе с группой, с кучей оборудования… ежели у тебя есть товар, который ты собираешься распихать по всей Европе.
— Я сказал Бренту Дэниелсу, что восхищаюсь его сестрой и ее пением. И надеюсь, что в самое ближайшее время она отправится на гастроли в Европу.
Джин выпустил новую струю дыма и выпучил глаза.
— Хочешь меня спровоцировать, мистер Наварр, или ты просто идиот?
— Как правило, я так себя не веду, — признался я. — Но с другой стороны, мне еще не приходилось находить такое количество трупов в течение одной недели. А для тебя это нормально — оставлять за собой столько мертвецов?
Джин холодно улыбнулся.
— Идиот, — решил он, отклеился от дерева и наклонился вперед, чтобы что-то сказать, но в этот момент из-за угла дома послышался шум.
— О-о-ой! — закричал кто-то возле сарая, словно только что увидел тройную игру. [119]
Завизжала женщина. Вокруг стены, возле которой метали подковы, начала собираться толпа; одни громко ругались, другие смеялись. Оркестр Уиллиса Дэниелса перестал играть — музыкантам стало любопытно, что случилось.
Пьяный ковбой, смеясь, вывалился из толпы и принялся громко рассказывать о том, что увидел пару минут назад. Мы с Джином отлично его слышали. Судя по всему, Эллисон Сент-Пьер только что так врезала подковой Тилдену Шекли, что тот потерял сознание.
Я посмотрел на Джина. Тот лениво отбросил сигарету, которая отскочила от одного корня и исчезла в щели между двумя другими, превратившись в тлеющий красный глаз. Посмотрев на меня, он улыбнулся, почти доброжелательно.
— Мой босс, — с удовлетворением сказал он, повернулся и зашагал прочь, в темноту.
На самом деле Шекли не вырубился. Он лишь слегка охладился.
Я пробился сквозь толпу зрителей и обнаружил его сидящим в пыли, на земле. Шекли прижимал пальцы к вискам, и на его лице застыло испуганное выражение. Рядом валялась его широкополая шляпа. Левая щека напоминала филе-миньон. На дюйм выше, и подкова лишила бы его глаза.
Рядом присела на корточки пожилая женщина; она поглаживала его по плечам и пыталась успокоить. Однако ее голос звучал не слишком уверенно, а бокал с «Маргаритой» в руке наклонился под углом в сорок пять градусов.