Я развернулся и сделал резкий выпад кулаком. Кулак завяз в толпе, но мой противник все-таки меня отпустил. Я с размаху рухнул поперек лестницы. Со стороны эллипсовидного колодца послышались вскрики. Я, как бревно, прокатился на несколько метров вниз между мельтешащими ногами. Все спешили к перилам. Что случилось? Поднявшись, я сообразил, в чем дело. Людской поток придавил убийцу к парапету, а я, отбиваясь, сшиб его с ног, и он сверзился с огромной высоты.

Я подобрал свои вещи и в состоянии шока спустился вниз. Никто не заметил нашей борьбы. Никто не схватил меня за руку с криком «Убийца!». Толпа вынесла меня к основанию лестницы.

Вокруг тела теснились любопытные. Охранники с криками проталкивались сквозь толпу. Я проскользнул вслед за ними.

Тело лежало в невероятной позе. Левая нога вывернута до такой степени, что подошва касалась бедра. Правая рука, заломленная назад, была полностью разбита. Кость пропорола рубашку на плече. Бейсболка отскочила на метр, и блестящий череп раскололся о светлый мрамор. Огромный темный ореол расползался вокруг лица, казавшегося по контрасту еще более бледным.

Вид трупа всегда ошеломляет, но у меня была причина удивиться – я знал этого человека. Патрик Казвьель, второй подозреваемый в убийстве Манон Симонис. Бывший заключенный, татуированный от талии до плеч, пленник ангелов и демонов.

Одна деталь под левой ключицей привлекла мое внимание.

Татуировка, выделявшаяся среди других синеватых борозд и арабесков. Рисунок, сразу бросавшийся в глаза, как лагерный номер или шрам, но странным образом не замеченный мной во время нашей первой встречи. Что-то вроде железного ошейника с цепью, вроде тех, что в прежние времена носили рабы.

Этот символ я уже видел. Но где?

71

Фьюмичино. Международный аэропорт.

Я схватил такси. Единственное неотложное дело – прочь из Рима.

Сесть в первый же самолет, чтобы как можно больше километров отделяло меня от этой жестокой смерти.

– Несчастный случай, – бормотал я, стуча зубами. – Несчастный случай…

Вдруг я вспомнил о своей сумке, оставшейся в пансионе.

– Пантеон! – завопил я. – Улица Семинарии!

Автомобиль резко повернул и пересек Тибр по мосту Маццини. Я снова попытался собраться с мыслями, обрести спокойствие и контроль над собой. Невозможно. Я барабанил пальцами по стеклу, воротник взмок от пота. Впервые я испытал безрассудное желание все бросить. Вернуться в Париж и притвориться хорошим полицейским в своем закутке на набережной Орфевр.

Такси остановилось. Я взлетел к себе в комнату, упаковался, оплатил счет и вскочил в машину. По дороге в аэропорт я вдруг сообразил: мне некуда ехать.

Дело Джедды закрыто. Дело эстонца Раймо Рихиимяки, личность которого установил Фуко, тоже закрыто. Что же касается дела Сильви Симонис, то даже перевернув весь город, я ничего не нашел. Никаких новостей от Сарразена, от Фуко, от Свендсена. Ни один из следов, по которому я пустился, никуда не привел… Абсолютный тупик.

Наконец мне кое-как удалось привести мысли в порядок.

Теперь в моем расследовании наметились три узловые проблемы.

Первая проблема – убийство Сильви Симонис. Убийца в Сартуи. Тот, кто мучил эту женщину и отомстил за Манон, кто вырезал на коре «Я ЗАЩИЩАЮ ЛИШЕННЫХ СВЕТА», а в исповедальне – «Я ЖДАЛ ТЕБЯ». Был ли он тоже путешественником в небытие, как Агостина, как Раймо?

Второй проблемой была теория ван Дитерлинга. Не один-единственный убийца, а серия убийц. Нужно рассмотреть новых «лишенных света» в их совокупности, разгадать значение их ритуала, понять, что за ним скрывалось. Кардинал говорил про перемены и пророчество.

За окном одна картина сменялась другой. Что делать? Искать другие случаи по всему миру? С какой целью? Расширить список убийц, которые признались? Пополнить архивы прелата? Идентифицировать, как он выразился, «суперубийцу», стоящего за всей серией? Если речь идет о дьяволе собственной персоной, я слабо представляю себе, как надену на него наручники…

Но пуститься по этому пути значило бы признать существование демона. Ну уж нет! Я должен сосредоточиться на одном-единственном конкретном вопросе, на единственной загадке, достойной полицейского из уголовки: кто убил Сильви Симонис? Круг замкнулся.

Оставалась третья проблема – гонявшиеся за мной киллеры. Это опять возвращало меня к делу Сильви Симонис. Одним из киллеров был Казвьель. А кто другой? Почему они хотели меня устранить? Только ли потому, что сами убили Сильви? Нет, они охраняли какую-то тайну. Существование «лишенных света»? Происшедшие с ними в последнее время перемены? Или что-то другое, стоявшее за убийством Симонис? Здесь тоже не за что было зацепиться. Если только второй убийца снова попытается меня убить и я смогу его допросить… Эта перспектива меня не вдохновляла.

16 часов

Впереди показался аэропорт Фьюмичино.

На предместья Рима опустилась ночь. Фиолетовые тучи, желтоватое небо. Я призвал на помощь Люка. Какое бы он принял решение на этом этапе расследования? Куда бы он двигался дальше? Между ним и мной существовало фундаментальное различие: Люк верил в Сатану, а я, как убежденный картезианец, – нет. Пожалуй, я был последним человеком, который мог добиться успеха в этом Деле…

Люк же, должно быть, шел по следам «лишенных света», стараясь постичь явление и приблизиться к сердцевине зла…

Его идея заключалась в том, чтобы раз и навсегда доказать существование демона.

И успокоиться.

В сущности, единственным сверхъестественным моментом в деле Агостины было ее физическое выздоровление. Маленькая девочка могла стать жертвой коматозных галлюцинаций. Возможно, ужасные адские видения травмировали ее психику и сделали убийцей. Это нельзя было рассматривать как доказательство потустороннего влияния.

А вот чудо ее выздоровления – совсем другая история.

У нее за несколько дней прошла гангрена, и это реальный факт. Такси остановилось. Мы прибыли в Фьюмичино. Я рассчитался с шофером. Аэровокзал. Билетная стойка. Самое подходящее место для раздумий над тем, что произошло в организме Агостины августовской ночью 1984 года.

Девушка у стойки улыбнулась мне:

– Какое направление?

– Лурд.

Из Рима в город Марии чартерные рейсы шли довольно часто, но сезон паломничества кончился – этим вечером ни один самолет туда не летел. Следующий рейс – завтра утром, в шесть пятнадцать. Я купил билет в бизнес-класс и отправился искать гостиницу.

Я нашел «конвейер сна» внутри аэропорта, в нескольких шагах от ангара. Коридоры, одинаковые номера с кроватью и часами. В углу душевая кабина. Здесь отдых был поставлен на поток, как в других местах производство клея или электронных схем.