— Офицер!
Чарли Бадд возвращался от своей машины без опознавательных знаков, где запросил по компьютеру информацию о кражах на территории четырех округов. В этот день были зарегистрированы всего три кражи: в ночном магазине, на бензоколонке и в методистской церкви. Награбленное не соответствовало тому, что привезли с собой преступники, — там не было ни оружия, ни телевизоров, ни инструментов.
— Подойдите сюда, офицер, — тихо попросил мужчина.
Что за черт?
Роланд Маркс курил сигарету, прислонившись к борту грузового пикапа. Капитан считал, что он уже в десяти милях от бойни, но глаза этого человека горели решимостью. Похоже, он и не думал уезжать.
— Вы присутствовали при этой комедии. — Бадд стоял в углу командного пункта, когда Поттер устроил выволочку помощнику Генерального прокурора. Капитан огляделся, приблизился к смуглому великану и встал так, чтобы ветер относил от него табачный дым.
— Люблю летнюю пору. Сразу вспоминаю детство. Каждый день играл в бейсбол. А вы? Судя по вашему виду, вы бегаете как ветер.
— Занимался чем-то вроде легкой атлетики. А так в основном танцульки.
— Ну хорошо. — Маркс снова понизил голос. Бадд и не подозревал, что он способен говорить так тихо. — Походили вокруг да около, и будет. А то треплемся будто на обеде во время круиза, словно больше нечем заняться. Хватит — уже нет времени.
«Я так и не состоялся как офицер полиции», — подумал Бадд, в сотый раз вспомнив пулю, оборвавшую жизнь семнадцатилетней Сьюзан Филлипс. В горле появился комок, и он смущенно закашлялся.
— Сэр, мне в самом деле некогда…
— Ответьте мне: да или нет. Я же что-то заметил в ваших глазах, когда вы стояли в фургоне.
— Не представляю, о чем вы говорите, сэр.
— Пусть то, что я сделал, недопустимо. У меня в голове словно помутилось. Но вы ведь не до конца уверены, что Поттер был прав. Согласитесь, если бы в тот момент мы провели в фургоне голосование, больше людей оказалось бы на моей стороне.
— Это не конкурс на популярность, сэр, — возразил капитан.
— Разумеется, нет. Уж это точно. Вопрос стоит так: останутся девочки в живых или нет. А Поттеру, кажется, это безразлично.
— Неправда! По большому счету совсем не безразлично.
— Что я читаю на вашем лице, капитан? Уж не то ли самое, что наблюдал на командном пункте? Вы безумно боитесь за этих крошек на бойне.
«Наша первейшая задача заключается не в том, чтобы вытащить девочек живыми…»
— Признайтесь же, капитан.
— Он хороший человек.
— Знаю, что хороший. Но какое, к дьяволу, это имеет значение?
— Он делает все возможное.
— Из ада нет обратной дороги, — произнес Маркс. — Если мы позволим девочкам погибнуть — а именно это он и собирается сделать, — нам не будет покоя всю оставшуюся жизнь. Согласны?
— Но, сэр…
Сунув руку в карман пиджака, Маркс достал бумажник. На миг Бадду почудилось, что он собирается предъявить ему удостоверение помощника Генерального прокурора штата. Но то, что он показал, произвело на капитана еще большее впечатление — три фотографии девочек в глянцевых конвертиках. У одной брови ниточками и слегка искаженные черты лица. Дочь-инвалид.
— Вы ведь тоже отец, капитан. У вас тоже есть дочери.
Бадд проглотил застрявший в горле комок и хотел отвернуться, чтобы не видеть три пары темных глаз на фотографиях, но не сумел.
— Представьте, что ваши девчушки тоже там. А затем представьте, что некто вроде Поттера говорит: «Черт с ними, они расходный материал». Ну же, представьте…
Бадд сделал глубокий вдох и наконец отвернулся. Бумажник захлопнулся.
— Необходимо сместить его.
— Что?!
— Он подписал девочкам смертный приговор. Скажите-ка, что говорил Поттер о требованиях Хэнди? Ответьте мне как офицер!
Бадд понял, что ему бросают вызов, но не обратил на это внимания.
— Поттер сказал, что Хэнди покинет бойню только в наручниках или в мешке для перевозки трупов.
«А если девочкам придется умереть, то так тому и быть».
— И вам это кажется приемлемым, капитан?
— В мои обязанности не входит определять, что приемлемо, а что нет.
— Хотите сказать: «Я только выполняю приказ»?
— Примерно.
Маркс выплюнул изо рта сигарету.
— Ради Бога, капитан, неужели вы не способны прислушаться к голосу совести? Неужели у вас нет никаких иных ценностей, кроме той, чтобы оставаться на побегушках у этого жирного агента ФБР?
— Он старше по званию и федерал, — сухо ответил Бадд.
— Вы цепляетесь за слова, капитан, — продолжал Маркс со страстью проповедника. — Запихните свои слова себе за пазуху, чтобы оправдаться на похоронах этих девочек. Надеюсь, вам станет от этого легче. — Он лез Бадду в душу и скреб в ней пальцами. — На наших руках и так уже кровь одной из них.
«Он имеет в виду мои руки», — подумал полицейский.
И вспомнил, как упала на колени Сьюзан Филлипс. От удара пули у нее открылся рот, и от этого на мгновение исказилось ее красивое лицо. Но после смерти девушки оно снова стало прекрасным.
— Что? — спросил Бадд, следя за похожими на жуков комбайнами, ползающими с включенными фарами. — Что вы от меня хотите? — Это прозвучало очень по-детски, и капитан смутился.
— Я хочу выставить Поттера вон отсюда. Переговоры поведете вы, я или кто-нибудь другой от штата. Мы дадим негодяям долбаный вертолет в обмен на девочек. Проследим, где они сядут, и уничтожим к чертовой матери. Я уже все продумал. Вертолет может прибыть через полчаса, и его оборудуют устройством, которое позволит нам следить за его перемещением. Бандиты не узнают, что они у нас под колпаком.
— Поттер утверждает, что Хэнди слишком опасен и его нельзя отпускать.
— Не отрицаю, опасен, — кивнул Маркс. — Но, покинув здание, он окажется лицом к лицу с профессионалами. С мужчинами и женщинами, которым платят за риск. А этим девочкам — нет.
Бадду показалось, что из маленьких глаз Маркса вот-вот потекут слезы, и он вспомнил о его умственно отсталой дочери. Всю свою короткую жизнь она не вылезала из больниц.
Капитан про себя отметил, что Маркс ни словом не обмолвился о том, как повлияет это решение на его дальнейшую карьеру. Если бы помощник Генерального прокурора заговорил об этом, ему не удалось бы убедить Бадда. Молодой полицейский умел противостоять подобной дешевке. Его обезоружило и то, что Маркс, нажимая, избегал угроз. Капитан почувствовал, что его положили на обе лопатки и судья уже начал отсчет.
Господи!
— Но каким образом мы можем выставить Поттера? — Вопрос должен был поставить Маркса в тупик, но тот подготовился к нему. В его руке появилась маленькая черная коробочка. На миг Бадд заподозрил, что это бомба, но, присмотревшись, узнал диктофон.