Плодитесь и умножайтесь.
И я пустил огонь… навстречу огню.
– Довольно.
Ноултон едва расслышал голос шефа.
– Сэр?
– Остановите видео.
Ноултон поставил на паузу.
– Сэр, самая страшная часть – как раз конец записи.
– Я увидел достаточно. – У шефа был больной вид. Он несколько раз прошелся по кабинке и вдруг повернулся к Ноултону. – Мы должны связаться с ФС-2080.
Ноултон задумался: тут были определенные сложности. ФС-2080 было кодовым именем одного из самых надежных агентов шефа во внешнем мире – именно он рекомендовал Консорциуму Зобриста как клиента. В эту минуту шеф, несомненно, клял себя за то, что положился на мнение ФС-2080; работа с Бертраном Зобристом внесла хаос в тонко отлаженную структуру Консорциума.
Первопричина этого кризиса – ФС-2080.
Все удлиняющаяся цепь тяжелых неудач, связанных с Зобристом, вызывала уже опасения за судьбу не только Консорциума, но, возможно… всего человечества.
– Необходимо выяснить истинные намерения Зобриста, – сказал шеф. – Я хочу точно знать, что он там разработал и реальна ли эта угроза.
Ноултон знал, что если кто и может ответить на эти вопросы, то только ФС-2080. Кто мог лучше знать Бертрана Зобриста? А Консорциуму пора нарушить протокол и выяснить, какого рода безумное предприятие поддерживал он по неведению весь последний год.
Ноултон обдумывал возможные последствия прямого обращения к ФС-2080. Само восстановление прямого контакта было чревато определенным риском.
– Сэр, если мы свяжемся с ФС-2080, – сказал он, – нам придется проявить в вопросах некоторую деликатность.
В глазах шефа вспыхнул гнев. Он вынул мобильный телефон.
– Нам теперь не до деликатностей.
Сидя с двумя спутниками в отдельном купе «Фреччардженто», человек в галстуке с «огурцами» и стильных очках изо всех сил старался не чесать сыпь, зудевшую все сильнее. Боль в груди тоже как будто усилилась.
Когда поезд наконец вырвался из туннеля, он посмотрел на Лэнгдона – тот, видимо, пребывал в глубоком раздумье и только сейчас открыл глаза. Сиена, сидевшая рядом с ним, посмотрела на мобильный телефон, который лежал на столе без дела: в туннеле сигнала, естественно, не было.
Она хотела продолжить поиски в Интернете, но не успела даже протянуть к телефону руку, как он завибрировал и отрывисто забибикал.
Узнав звонок, Феррис сразу схватил телефон, взглянул на осветившийся экран и встал.
– Извините, – сказал он, постаравшись скрыть удивление. – Мать прихварывает. Надо ответить.
Сиена и Лэнгдон понимающе кивнули, а он быстро вышел в проход и направился к ближайшему туалету.
Там он запер дверь и принял звонок.
– Алло?
В телефоне прозвучал мрачный голос:
– Говорит шеф.
Туалет во «Фреччардженто» был не больше, чем в авиалайнере – только-только повернуться. Феррис закончил разговор с шефом и опустил телефон в карман.
Земля уходит из-под ног, подумал он. Вся картина мгновенно изменилась, ему нужно было сориентироваться, и на это ушло некоторое время.
Мои друзья – теперь мои враги.
Он приспустил галстук и посмотрел на свое воспаленное лицо в зеркале. Оно выглядело хуже, чем он думал. Но по сравнению с болью в груди это его мало беспокоило.
Он нерешительно расстегнул несколько пуговиц и раскрыл рубашку.
Заставил себя поглядеть в зеркало и рассмотрел голую грудь.
Господи.
Темное пятно увеличилось.
Кожа в середине груди была иссиня-черного цвета. Пятно, прежде размером с мяч для гольфа, теперь было величиной с апельсин. Он легонько тронул болезненное место и передернулся.
Он торопливо застегнул рубашку. Только бы хватило сил сделать то, что должен сделать. Следующий час будет решающим, подумал он. Требуется целый ряд тонких маневров.
Он закрыл глаза, сосредоточился и прокрутил в уме свои дальнейшие действия.
Мои друзья стали врагами, снова подумал он.
Преодолевая боль, он сделал несколько глубоких вздохов, чтобы успокоить нервы. Ты годами обманывал людей, напомнил он себе. Это ты умеешь.
Теперь он был готов вновь предстать перед Лэнгдоном и Сиеной.
Мое заключительное представление, подумал он.
В качестве последней предосторожности перед тем, как вернуться к ним, он вынул аккумулятор из телефона, сделав его бесполезным.
Как он бледен, подумала Сиена, когда Феррис вернулся в купе и с тяжким вздохом сел на свое место.
– Как вы себя чувствуете? – спросила она с искренним беспокойством.
– Все в порядке. Спасибо.
Поскольку он явно не хотел углубляться в эту тему, Сиена перешла к делу.
– Мне нужен ваш телефон, если не возражаете. Я хочу еще поискать этого дожа. Может быть, удастся кое-что выяснить до того, как попадем в Сан-Марко.
– Ну разумеется. – Феррис вынул из кармана телефон и посмотрел на дисплей. – Ах, черт, разрядился, пока я говорил. Похоже, полностью. – Он взглянул на часы. – Венеция уже скоро. Придется подождать.
В восьми километрах от итальянского берега, на «Мендации», координатор Ноултон молча наблюдал за тем, как шеф расхаживает по тесной кабинке, словно зверь в клетке. После разговора по телефону шеф о чем-то напряженно думал, и Ноултон знал, что в такие минуты его лучше не трогать.
Наконец шеф заговорил, причем таким встревоженным тоном, какой Ноултону редко доводилось слышать.
– У нас нет выхода. Мы должны показать это видео доктору Элизабет Сински.
Ноултон, хоть и старался не выдать удивления, так и застыл в своем кресле. Этой седой ведьме? От которой мы весь год прятали Зобриста?
– Хорошо, сэр. Попробую послать ей по электронной почте.
– Боже упаси. Утечка – и разойдется по Сети. Будет массовая истерия. Я хочу, чтобы вы в кратчайший срок доставили Сински к нам на борт.
Ноултон смотрел на него в изумлении. Он хочет, чтобы директора ВОЗ привезли на «Мендаций»?
– Сэр, такое нарушение нашего режима секретности… мы подвергаем себя…
– Выполняйте, Ноултон! НЕМЕДЛЕННО!
ФС-2080 поворачивается к окну стремительно мчащегося «Фреччардженто» и смотрит на отражение Лэнгдона в стекле. Профессор все еще бьется над загадкой, которую оставил на посмертной маске Бертран Зобрист.