Вот так же и убийца мог сунуть руку в снег и спрятать револьвер. Теперь его уже не найти…
Тени в ранних сумерках быстро удлинялись. Ратлидж пустился вдогонку за Дрю. В Эрскдейле в одном доме за другим зажигали свет, и сверху городок стал похож на яркие, но не слишком аккуратные бусы, нанизанные на нитку дороги.
Все постояльцы собрались на кухне к позднему ужину. Сидели за столом мрачные, насупленные. Иногда кто-то пробовал завести разговор, но после нескольких реплик беседа умолкала, и каждый погружался в собственные мысли. На кухню спустилась даже миссис Камминс. К своей еде она едва притронулась. Время от времени она вставляла замечание, не имевшее никакой связи с тем, что говорили другие.
Один или два раза она осведомилась, не видел ли кто-то ее мужа.
— Гарри всегда первым садится за стол, — невпопад пояснила она.
Элизабет Фрейзер ответила:
— Гарри скоро вернется. Он ведь отправился на поиски с одним из отрядов.
Почти все поисковые партии уже вернулись. Последняя попытка найти маленького Джоша окончилась неудачей. Пока Ратлиджа не было, пришло сообщение от сержанта Уорда. В записке было написано: «Мы дошли до точки».
Миссис Камминс расстраивало и то, что ее постояльцы ужинали на кухне. Она не однажды предлагала разжечь камин в столовой, где всем будет удобнее.
— Там так красиво…
Ратлидж уже успел осмотреть столовую. Она находилась на западной стороне, солнце не проникало туда до середины дня. Поэтому, несмотря на красивый камин, старинные дубовые стулья с резными спинками и овальный дубовый обеденный стол с толстыми ножками в форме львиных лап, там было холодно и неуютно. Стоящие на буфете две статуэтки стаффордширских спаниелей уныло смотрели на входящих; Ратлидж посветил фонарем на большую супницу, и ему показалось, что украшающий ее фарфоровый фазан вот-вот взлетит. По словам Элизабет Фрейзер, в столовой уже давно не накрывали.
— С середины сентября у нас не так много постояльцев, — призналась она.
На то, чтобы разжечь огромный камин и согреть просторную комнату, ушел бы не один час.
— Может быть, завтра вечером, когда ваш муж вернется домой, — ответил Ратлидж, чтобы отвлечь миссис Камминс.
— Гарри даже не додумался прислать мне весточку, — брюзгливо заметила хозяйка гостиницы. — Как по-вашему, почему от него до сих пор ничего не слышно? Вдруг и с ним что-то случилось? Я всегда так за него волнуюсь! Может, они наткнулись на другие трупы?
Ее слова словно всколыхнули всех. Никто не мог больше сдерживать чувства. Джанет Аштон досадливо воскликнула:
— Конечно, за такой срок уж можно было найти хоть что-то! Следы Джоша, ямку в снегу, где он укрывался от ветра, оброненную перчатку! Те, кто пошли на поиски, отлично знают местность и способны ориентироваться даже ночью, под проливным дождем! Здешние овцеводы часто хвастают, что находят заблудившихся овец. Они не раз находили раненых туристов, несмотря на густой туман, который спускается на Эрскдейл на несколько дней. Местные утверждают, будто могут сказать, где они находятся, по очертаниям камней под ногами или по запаху…
Миссис Камминс, встревожившись, ответила:
— Хотите сказать, что мой муж и остальные не выполнили свой долг? Не может быть! Мистер Робинсон, неужели вы тоже так считаете?
Робинсон поднял измученное, напряженное лицо. Джанет быстро покосилась на бывшего зятя:
— Извини, Хью. Не хочу тебя огорчать, но ожидание действует мне на нервы. Всякий раз, как кто-то подходит к двери, во мне оживает надежда и тут же умирает, когда я слышу, что по-прежнему нет никаких новостей. Я не могу спать, просыпаюсь при малейшем шорохе. Должно быть, ты чувствуешь то же самое. У нас всех нервы на пределе.
Элизабет Фрейзер, пытаясь ее отвлечь, поменяла тему:
— Ну да, а вам ведь еще и больно. Может, послать за доктором Джарвисом?
Но Джанет уже развернулась к Ратлиджу:
— Жаль, что я не знаю, о чем вы говорили с Полом Элкоттом! Жаль, что вы не взяли меня с собой. Вы не знаете его, инспектор! Не знаете, каким он может быть хитрым и уклончивым! Джералд тоже меня никогда не слушал. Он жалел младшего брата и во всем ему потакал по примеру их матушки. И посмотрите, чем все закончилось!
— Мисс Аштон, — перебила ее Элизабет Фрейзер. — От таких речей никому из нас не станет легче!
Джанет некоторое время молча смотрела на нее, а потом опустила глаза:
— Извините. Я совсем недавно потеряла сестру. Я прекрасно помню, как она боялась Пола, а Джералд думал, что у нее обычное недомогание, связанное с трудной беременностью. Я хочу одного: чтобы Джош поскорее нашелся! Тогда мне можно будет любить хотя бы ее частицу… А еще я хочу справедливости. Инспектор Ратлидж, вам ведь не приходилось терять близких? Вы не понимаете, что чувствую я… что чувствуем мы.
Не желая, чтобы его насильно втягивали в неприятный разговор, Ратлидж ответил:
— Мисс Аштон, всем нам доводилось терять любимых. И вполне естественно сетовать на то, что мы не в силах предотвратить или изменить.
— Вот что я вам скажу. — Хью Робинсон отложил вилку, так как больше не мог притворяться, что ест. — Он… Джош жив. Я это чувствую! Что бы там ни говорили те, кто ходили его искать.
— Поймите, выжить в такую погоду можно лишь чудом, — возразил Ратлидж. — Вы должны приготовиться… на тот случай, если…
— Нет, он жив! — Робинсон вскинул на Ратлиджа глаза, полные отчаяния.
— Не понимаю, при чем тут Пол Элкотт, — заметила вдруг миссис Камминс. — Ведь Джош — сын Джералда, так? Милый Джералд, он был такой славный… мне его так недостает! — Лицо у нее сморщилось.
Элизабет Фрейзер поспешно сказала:
— Джош — сын Хью Робинсона…
Миссис Камминс смутилась:
— Надо же, а я и не знала! Мальчик жил в доме Джералда. Что ж, тогда…
Ратлидж перехватил взгляд мисс Фрейзер и покачал головой. Пытаясь сменить тему, он обратился к Джанет Аштон:
— Давно собираюсь вас спросить. Почему, выезжая из Кесвика, вы не послушались полицейских, которые перекрыли дорогу? Они ведь точно знали, что до Эрскдейла в метель не добраться!
На миг ему показалось, будто в ее глазах мелькнуло неподдельное изумление. Впрочем, ей удалось довольно быстро справиться с собой.
— Ну да, не послушалась. Мне казалось, что метель пройдет стороной. Что я сумею добраться до Эрскдейла, если буду часто давать коню отдых и ехать не спеша.
Хэмиш сказал: «Она не знала, что полиция перекрыла дорогу. Значит, выехала из Кесвика еще до того, как стало известно о метели».
Элизабет Фрейзер собралась было что-то сказать, но потом, видимо, передумала. Джанет Аштон покосилась на нее и продолжила: