— Немой! — ухватил за плечо продавца Аукстиньш. — Запасной выход есть?!
— Через подсобку! — продолжая стягивать руки майору, мотнул головою агент. — Чуть влево и назад — этот, что на улице, может нас и не заметить, там ложбина…
— Клаус! Прикрываешь отход! Потом — за нами!
— Яволь!
Таща за собою пленного, диверсанты пробрались вдоль коридора к запасной двери. Прислушались. Особо ничего услышать не удалось — мешала стрельба в магазине. Откинув засов, один из них с оружием наизготовку выскочил на улицу. Никого… желающих полюбопытствовать и посмотреть поближе на перестрелку не нашлось.
— Чисто!
— Туда! — махнул рукою гауптман. — Вон за тем домом у нас машина!
Он сам, агент да двое солдат (оглушенный майором диверсант так и не пришел в себя и остался в магазине, вытаскивать его было некому) — вот и вся группа. Надо было спешить, как минимум, двое из группы в бою участвовать пока не могли: приходилось тащить пленного. Но ничего… до машины не так уж и далеко…
Взвизгнув тормозами, остановился у выезда из переулка грузовик. Щелкая затворами, на землю посыпались солдаты.
— Ярошенко! Занять позиции! — немолодой уже лейтенант, пригибаясь, подобрался к колодцу — за ним, выставив в сторону магазина автоматный ствол, притаился водитель.
— Что там?!
— Диверсанты немецкие! Командира моего взять хотят! Он там стрельбу поднял, тогда вон тот, что на крыльце валяется, по мне пальнуть хотел… да не успел! Кто-то и сейчас оттуда стреляет… Да вон он!
В окне мелькнула вспышка — над срубом просвистели пули.
— Второй выход есть?
— Не знаю, товарищ лейтенант… есть, наверное. Но я же не разорвусь!
— Не переживай — это уже не твоя забота! Горбунов! Пять бойцов бери — обойти дом, там ещё выход может быть!
Обежавшие магазин бойцы сразу же увидели распахнутую дверь. Седоусый ефрейтор поднял руку в предостерегающем жесте.
— Т-с-с! Кто-то убег, но ведь и там палят ещё… А ну-ка — слева-справа запрятались! Сейчас эти деятели сбечь постараются…
Пошарив около стены дома, он, хмыкнув в усы, приподнял толстую жердь.
— Самое то!
Нестройный залп винтовок вынес последние остатки стекол в магазине и превратил в решето входную дверь. Резонно рассудив, что в подобной обстановке много не навоюешь, оставшийся диверсант, сменив диск в автомате, метнулся к выходу — пора было подумать и о себе.
Вот и распахнутая дверь…
Прижавшись к косяку, он попробовал осторожно выглянуть на улицу.
Вроде бы пока тихо…
Но это — совсем ненадолго, скоро солдаты обойдут дом, и тогда тут станет жарко! Следовало спешить!
Шаг… другой…
Высунувшаяся откуда-то сбоку жердь, заставила споткнуться — он выставил вперед руки, пытаясь предотвратить падение.
Бух!
Тяжелый винтовочный приклад со всего маху звезданул между лопаток. Оружие выпало из рук, и свет в глазах диверсанта померк…
— Ханс! Стрельба усилилась — к русским подошла помощь! Прикрой нас, Клаус, похоже, не выберется!
Теперь диверсантов осталось всего трое, включая агента, боевая ценность которого была весьма сомнительной. Но и до машины осталось всего метров двести. Можно было ещё успеть.
Успеть!
Так всегда, когда очень спешишь, время отчего-то растягивается, ноги становятся какими-то ватными, и каждый шаг дается с небывалым усилием. А ты уже мысленно там, впереди, и только проклятые ноги никак не хотят идти быстрее…
Но вот он — шершавый борт грузовика!
— Майора — в кузов! Вилли — за руль!
Гулко ударил за спиной автомат, рассыпались горохом винтовочные выстрелы — русские шли по пятам.
— Вперед!
Взревев мотором, грузовик рванулся в темноту…
Выдержка из рапорта гауптмана Норберта.
… В сложившейся ситуации, получив сведения о предполагаемом перебазировании интересующих нас лиц, я должен был принимать решение на месте. До ближайшего сеанса связи оставалось около двенадцати часов, и было совершенно очевидно, что шанс подойти к объектам на расстояние контакта может в дальнейшем и не представиться вовсе.
Поэтому, оценив обстановку, ввиду невозможности скрытного захвата цели № 1 (обозначенной в ориентировке как лейтенант Барсова), я приказал своей группе осуществить захват цели № 2 (обозначенной в ориентировке как майор Гальченко).
Атаковать каким угодно способом цель № 1, находившуюся в окружении не менее чем двух взводов вооруженных солдат противника, с учетом наличия имеющихся сил и средств, представлялось совершенно авантюристическим поступком. Поставленная перед группой задача, в случае подобной попытки, не только не была бы выполнена, но и могла привести к неизбежному, в случае неудачи операции, вопросу — какими обстоятельствами вызван столь пристальный интерес к рядовому офицеру?
После отбытия цели № 1 (вместе с которой убыла и большая часть солдат противника), нами был замечен оговоренный ранее визуальный сигнал от агента «Немой». Подача сигнала обозначала, что имеются благоприятные обстоятельства для захвата. Мною была отдана команда на выдвижение. Обстановка магазина была нам хорошо знакома, агент предоставил нам возможность его изучить.
Оставив на крыльце часового, группа, под видом комендантского патруля, вошла внутрь, и я, представившись начальником патруля, потребовал документы у майора. Проверив мои документы, он протянул своё удостоверение личности, после чего внезапно открыл огонь, застрелив унтер-офицера Берлинга и ранив обер-гефрайтера Корша. Услышав выстрелы, водитель майора открыл автоматный огонь, которым был убит часовой — унтер-офицер Валевский.
Принятыми мерами, майора удалось обезоружить и оглушить. Связав ему руки, группа покинула магазин через запасной выход. Лейтенант Рейн остался, чтобы задержать возможную погоню, которая и не замедлила последовать. На место боя прибыло до взвода солдат противника, которые, открыв массированный ружейно-пулеметный огонь, начали окружать нас. При попытке задержать преследователей, погиб также и унтер-офицер Малер. Но ценой своей жизни, он дал нам возможность погрузить пленного в автомашину и, отстреливаясь от превосходящих сил противника, остатки группы организованно отступили…
… Причину, по которой майор внезапно атаковал группу, указать не могу. В результате проверки моих документов, он не высказал никаких сомнений, из чего можно сделать вывод об их должном качестве. Можно предположить, что Гальченко и офицеры его подразделения хорошо известны сотрудникам комендатуры и они относятся к ним иначе, чем ко всем остальным военнослужащим Красной армии. Вполне возможно, что существует и некое указание, запрещающее проверять и досматривать их транспорт. Ибо майор открыл огонь только после того, как я предложил ему предъявить машину для осмотра…