– Он сказал, что моего отца убил он. Он мне соврал?
Мне надо знать. Попала я наконец у Квена в список «тех, кому надо знать», или нет?
– И да, и нет. – Эльф перевел взгляд на дверь.
Я развернулась на стуле. Он мог мне сказать. Кажется, даже хотел.
– Так да или нет?
Квен склонил голову и символически шагнул назад.
– Не мне рассказывать. С колотящимся сердцем я встала со стула, сжала руки в кулаки.
– Что произошло?
И снова Квен глянул в сторону ванной. Включился свет, луч пролился в комнату, рассеиваясь. По-женски высокий мужской голос что-то чирикал – похоже, сам с собой, – заполняя воздух веселым звуком. Ему ответил Джонатан, и я посмотрела на Квена в панике, зная, что в присутствии Джонатана он не скажет ничего.
– Это была моя вина, – сказал он тихо. – Они работали вместе. И там должен был быть я, а не твой отец. Пискари их убил – все равно что сам спустил курок.
С таким чувством, будто это не взаправду, я подступила ближе и увидела у него на лице испарину. Было очевидно, что он превысил свои полномочия, рассказав мне даже это. Но тут вошел Джонатан, а за ним – мужчина в обтягивающих черных шмотках и сияющих ботинках.
– О! – воскликнул этот коротышка, подбегая к туалетному столику с кучей коробочек в руках – в таких рыболовы наживку держат. – Рыжие! Обожаю рыжие волосы! И это же натуральный цвет, отсюда вижу! Садитесь, садитесь, голубушка! Ох, что я с вами сделаю, вы сами себя не узнаете!
Я обернулась к Квену. С затравленным взглядом усталых глаз он отступил прочь, а я осталась, задыхаясь, мне хотелось услышать еще, но я знала, что не услышу. Черт побери, как хреново Квен выбрал время! Я заставила руки спокойно висеть вниз, а не вцепляться ему в горло.
– Да садитесь же вы наконец! – воскликнул стилист, когда Квен наклонил голову и вышел. – У меня же всего полчаса!
Хмурясь, я усталым взглядом посмотрела на насмешливую физиономию Джонатана, потом села в кресло и попыталась объяснить этому человеку, что мне все нравится как есть, и не мог бы он просто вот быстренько пригладить их щеткой… Но он зашипел на меня, чтобы замолчала, продолжая выставлять на стол флаконы и флаконы спреев и инструменты, назначение которых я даже угадать не берусь. Я знала, что уже проиграла битву.
Я устроилась на сиденье Трентова лимузина, положив ногу на ногу и поправив юбку так, чтобы один из ее клиньев прикрывал колено. Шаль, которую я взяла вместо пальто, соскользнула по спине вниз, и я ее там оставила. На ней был запах Элласбет, с которым мои более слабые духи состязаться не могли.
Туфли были на полразмера меньше, зато платье сидело идеально: бюстье обтягивающее, но не стесняющее движений, юбка высоко на талии. Набедренная кобура ощущалась легко, как прикосновение одуванчика, совершенно незаметная. Рэнди убрал мои укороченные волосы с шеи, связав толстой золотой проволокой с бусинами в затейливую прическу, которая заняла у него двадцать минут беспрерывной болтовни. Но он был прав: я чувствовала себя совершенно на себя непохожей и такой эксклюзи-и-ивной…
Во втором лимузине за неделю уже еду. Тенденция, быть может. Если так, то я готова с ней мириться. Несколько нервничая, я глянула на Трента, который уставился на большие деревья при подъезде к воротам – их черные стволы резко выделялись на снежном фоне. Казалось, что он за тысячу миль отсюда и даже не замечает, что я сижу рядом с ним.
– У Такаты автомобиль лучше, – сказала я, чтобы прервать молчание.
Трент вздрогнул, плавно возвращаясь к реальности. От этого он сразу же стал выглядеть настолько молодым, насколько и был.
– У меня зато не арендованный, – сказал он.
Я пожала плечами, играя ногой и выглядывая в тонированное окно.
– Вам тепло? – спросил он.
– Что? А, да. Спасибо.
Джонатан миновал ворота, не замедлив хода – шлагбаум дошел до верхнего положения ровно в ту секунду, как мы под ним проехали. И закрылся так же быстро. Я подвинулась, проверила в сумочке амулеты, прислушалась к ощущению кобуры пейнтбольного пистолета, потрогала волосы. Трент снова отвернулся к окну, вернувшись в собственный мир, не имевший ко мне никакого отношения.
– Я хотела извиниться насчет того окна, – сказала я, потому что молчание мне не нравилось.
– Я вам пришлю счет, если его не удастся починить. – Он повернулся ко мне. – Вы отлично выглядите.
– Спасибо, – ответила я, оглядывая его шерстяной костюм на шелковой подкладке. Сверху он надел пальто, сшитое так, чтобы демонстрировать каждый дюйм его тела. В петлице у него был бутон розы, и я подумала, сам ли он его выращивал. – У вас у самого очень неплохой вид.
Он улыбнулся мне своей профессиональной улыбкой, но в ней был какой-то новый оттенок. Я даже подумала, не выражает ли он искреннюю теплоту.
– Очень красивое платье, – добавила я, гадая, не придется ли мне сегодня еще и к разговору о погоде прибегнуть. Наклонилась поддернуть нейлоновые чулки.
– А, кстати… – Трент наклонился вбок, сунул руку в карман. – Вот это к нему прилагается. – Он протянул руку, положил мне в ладонь тяжелые серьги. – И еще ожерелье.
– Спасибо.
Я наклонила голову, вынимая свои простенькие колечки, бросила их в сумочку и закрыла ее. Серьги Трента представляли собой цепочки переплетенных колец, достаточно тяжелых, чтобы быть золотыми. Я пристроила их на место, ощутив непривычную тяжесть.
– И ожерелье.
Трент приподнял его на руке, и у меня глаза раскрылись шире. Потрясающе красивое, сделанное из переплетенных колец размером с мой ноготь, в одном стиле с серьгами, оно представляло собой тонкого плетения кружевную пластину, и я бы назвала его готским, не будь оно таким богатым. В самом низу висела деревянная подвеска в виде кельтской руны защиты, и я застыла нерешительно, еще его не приняв. Красиво, но в этих притягивающих взгляд кружевах я уж точно буду похожа на потаскуху-вампира.
А еще у меня мурашки по коже от кельтской магии. Это очень специализированное искусство, в котором очень многое зависит не от правильности выполнения ритуала, а от веры заклинателя, – более религия, чем магия. А я не люблю смешивать религию с магией – эта смесь привлекает страшно мощные силы, когда нечто неизмеримое смешивает свою волю с намерениями заклинателя, и результаты не обязательно получаются согласованы с ожиданиями. Совершенно дикая магия, а я предпочитаю магию строго научную. Если зовешь на помощь высшее существо, так потом не жалуйся, что выполнились его планы, а не твои.
– Повернитесь спиной, – сказал Трент, и я глянула ему в глаза. – Я его вам надену. Чтобы оно выглядело правильно, должно быть надето туго.