Вижу, даги мои слегка приободрились, головами закивали, парой фраз перекинулись… Наивные! Такие большие, а такие доверчивые. Я вам показал свою «связь», сам нарисовался перед вами, а теперь отпущу?!
Да, чего я с ними вожусь, лишние слова говорю и ножкой дрыгаю? Они мне будут нужны сегодня вечером, для работы. Возможно, даже после обеда, это уже как кость ляжет. И при этом они должны будут какое-то там расстояние пройти пешочком на глазах у прохожих, с непринужденным видом…
В общем, люди Шарипа занялись дагестанцами, а мы с ним закруглили вопрос по «мерсу».
— Сделаем так. Я подыщу укромное место. Сам перегоню туда «мерс» и скажу тебе, где это место. Ты переговори с Султаном, пусть пригласит каких-нибудь иногородних знакомых, которые этим занимаются. Только не дальних, а тех, что поближе. Например, из Георгиевска, Железноводска или Минвод. Если у него там есть такие кореша, это было бы в самый раз.
— Зачем лишний раз рисковать? — возразил Шарип. — Пусть стоит, занимайся своими делами. Отсюда и заберут.
— Напротив, мы рискуем, пока это стоит здесь, — я кивнул в сторону «мерса». — Ты не обольщайся особо, что уже два раза проверяли. Прийти могут в любой момент.
— Хорошо, сделаем, как ты сказал.
— Еще мне нужен бинокль…
Шарип вздохнул и принялся чесать репу. Знаю я этих товарищей как облупленных, сам таких готовил. Это нам нельзя ничего такого при себе иметь, чтобы при возможном контакте с органами не возникла даже тень подозрения. А у этих ребят, если уж на руках у них стволы и гранаты, запросто может быть бинокль или даже прибор ночного видения. Хотя бы для того, чтобы посадить наблюдателя на чердак и круглосуточно держать под контролем подступы к пункту дислокации. В данном случае — подступы к усадьбе Арсена.
Я, конечно, рискую, собираясь носить с собой бинокль. Но риск этот оправдан. В ближайшие три часа нам предстоит заниматься наблюдением со стороны, так что «стекла» очень даже пригодятся.
— Ну, я не знаю… У нас наблюдатель…
— Я в курсе. На чердаке?
— Зачем на чердаке? Окна высокие, улицу хорошо видно. Ходит один, по графику, из комнаты в комнату, смотрит…
— Так забор же заслоняет!
— Если коленями на подоконник встать — не заслоняет.
— Мне на три-четыре часа. Потом верну. Очень надо!
— Хорошо. Дам я тебе бинокль.
— Ну и отлично. А теперь пошли, позавтракаем…
Мы ели втроем — я, Ильяс и Артур, а остальные сидели и изображали застолье. Не сесть с гостями неприлично, а питаться в такую рань у вайнахов не принято. У них вообще по сути один нормальный прием пищи в сутки — вечером. Когда все сделано, не надо никуда торопиться, можно спокойно сесть и как следует насытиться.
После завтрака я сказал Арсену, что мне на пару дней нужна машина. Я не испытывал его терпения, просто мне и в самом деле была нужна еще одна машина для наблюдения, а лучше — две. Но две я просить не стал, это вообще было бы наглостью.
Арсен кивнул и молча вышел. Минут через пять вернулся с ключами и бумагами.
— В гараже «Мазда» стоит, забирай. На ходу, все нормально, только в салоне бардак — не успели сделать. Вот документы, готовая доверенность: впишешь кого хочешь…
Ну вот, уже лучше. Никаких эмоций и лишних слов, все четко, по-деловому. Что и требовалось доказать…
* * *
В свой номер мы даже не заходили. Сразу забрали со стоянки нашу «шестерку» (к дивизии мы на такси ездили) и поехали к «Заре».
Времени на всякие хитрости и премудрости для организации правильного наружного наблюдения не было, но мы легко обошлись и без этого. Я вообще заметил, по своей практике, что в подавляющем большинстве жизненных ситуаций все можно сделать очень легко и просто, без всяких логических нагромождений. Главное, найти к любой ситуации правильный подход.
В данном случае мы сделали правильно, что приехали вовремя. Явись мы на полчаса позже, вопрос можно было бы считать закрытым: понятно, что специально для нас они не оставили бы визиток с указанием своих рабочих пунктов, где их можно было бы поискать.
Выяснять, в каких конкретно номерах остановились «контрики», и вообще проникать на территорию «Зари» не было необходимости. Три знакомые нам машины стояли в дружной шеренге на санаторной парковке и видны были за километр. Нам осталось лишь найти подходящее местечко метрах в трехстах от парковки, рядом с трассой и приступить к наблюдению.
Да, скажу сразу, зачем я прицепился к этим «контрикам» (в армии так зовут «особистов», потому что их служба именуется военной контрразведкой).
Повторюсь: я не маньяк и не страдаю чрезмерно болезненным самолюбием. Это на тот случай, если кто вдруг усмотрит в данном случае аналогию со многими фильмами про умных психопатов. Там обычно показывают, что такой умный псих выберет себе копа поумнее (журналиста, психолога, адвоката и так далее) и начинает играть с ним в кошки-мышки, подбрасывая разные намеки на разгадку своих злодеяний. Типа, самолюбие тешит: я такой гениальный, что превзойти меня не в силах даже самые светлые головы вашей прогнившей Системы…
Хм… Вот сказал это, а сам подумал: ведь я собираюсь делать примерно то же самое, только со знаком минус. То есть никаких разгадок, мне, напротив, надо запутать противника донельзя.
Короче, с «контриками» я связался исключительно в силу оперативной необходимости. Во-первых, мне нужно было как-то проверить, не нарисовался ли я ненароком в их объективах. Напомню, вся эта нездоровая активность началась с того, что «контрики» пасли Руденко. Кто его знает, просто так они там глазели или по ходу дела все подряд писали на камеры? А вдруг мы там как-то нарисовались? Надо будет крепко подумать, как половчее это проверить.
Во-вторых, имелась настоятельная необходимость пустить противника по ложному следу. Это подразумевалось с самого начала, и резервные группы, типа Шарипа с бойцами, предназначались в первую очередь как раз для обыгрывания подобных ситуаций. Знай Шарип, для чего его на самом деле «заряжали» на территорию противника, думаю, он бы жутко возмутился…
Для второй цели (а по значимости — первой) «контрики» были очень хорошей кандидатурой.
Они приезжие, живут компактно, в одном месте, за ними проще следить, чем за местными. Например, работать с местным начальником уголовного розыска или, паче того, главным чекистом было бы весьма затруднительно.
Далее. Судя по прослушанным разговорам на узле, «контрики» маленько не в ладах с местными властями и будут работать автономно. Причем будут работать активно, чтобы реабилитироваться за одиннадцать трупов, которые возникли, как побочный продукт их неграмотно организованной операции.
А еще, мне очень понравилось, что их курирует какой-то высокий начальник. Прозвучало так: «покровитель», но это не меняет дела. Настолько высокий, что перевесил всех вместе взятых местных начальников и следственную комиссию из Москвы.