— Это меня устроит.
Однако Делтриан еще не закончил.
— Согласно моим оценкам, нам надо провести еще несколько часов в астероидном поле, прежде чем мы убедимся, что все корабли ксеносов пустились в погоню за вами. Следует учесть погрешности ауспика. Следует учесть, что нас может зажать между обломками. Следует учесть возможность вмешательства ксеносов. Логистика…
— Учесть следует многое, — перебил Талос. — Я понимаю. Прячьтесь столько, сколько потребуется, и бегите, когда представится возможность.
— Я сделаю так, как вы пожелаете.
Техножрец развернулся, но промедлил, прежде чем подняться на трап. Талос не уходил.
— Вы задержались здесь, потому что хотите, чтобы я пожелал вам удачи? — Делтриан склонил к плечу скалящийся череп, заменявший ему лицо. — Вы должны знать, что сама идея «везения» для меня неприемлема. Существование основано на случайностях, Талос.
Повелитель Ночи протянул руку. Глазные линзы Делтриана на секунду сфокусировались на перчатке — их выдало тихое жужжание.
— Любопытно, — сказал техножрец. — Обрабатываю информацию.
Мгновением позже он сжал запястье легионера. Талос сжал запястье жреца, обменявшись с ним традиционным рукопожатием воинов Восьмого легиона.
— Это было честью, почтенный адепт.
Делтриан попытался найти подходящий ответ. Он был чужаком, однако древние торжественные слова — те самые, что произносили братья Восьмого легиона накануне безнадежного боя, — пришли к нему с неожиданной быстротой.
— Умри, как жил, сын Восьмого легиона. Облаченным во тьму.
Двое разжали руки. Тонкости были столь же чужды Делтриану, как и терпение, так что он немедленно развернулся и поднялся по трапу на корабль.
Талос промешкал, потому что видел Септимуса наверху трапа. Раб поднял руку в перчатке в прощальном жесте.
Талос фыркнул. Смертные. Чего только они ни делают на поводу у эмоций!
Он ответил своему бывшему рабу кивком и без лишних слов покинул ангар.
«Эхо» мчался сквозь астероидное поле, уже не заботясь ни о боеприпасах, ни о зарядах пустотных щитов. Обломки размером поменьше отлетали в сторону, отраженные потрескивающими щитами рвущегося сквозь астероидный рой корабля. Глыбы побольше погибали в пламени невидимых взрывов, когда орудия корабля превращали их в каменную пыль.
Крейсер не поворачивался, избегая столкновения. Он не замедлял ход, не маневрировал и не выбрасывал дронов, чтобы те расчистили путь. «Эхо проклятия» больше не прятался. Он вырвался из своего ненадежного укрытия и несся вперед, разворачивая все орудия на бортах и хребте и готовясь в любую минуту испустить последний боевой клич.
Талос на мостике наблюдал за происходящим с командного трона. Члены команды, все как один смертные, были практически безмолвны в едином порыве. Сервиторы распечатывали отчеты — у нескольких изо рта тянулись свитки испятнанного чернилами пергамента. Взгляд пророка не отрывался от оккулюса. За вращающимися кусками скал, за теми обломками, что еще не погибли под огнем орудий «Эха», их ждал вражеский флот. Талос видел, как они накатываются сквозь пустоту приливной волной, отвратительно слаженной, и как их поблескивающие солнечные паруса разворачиваются, ловя слабый свет далекого солнца.
— Отчитаться, — приказал Талос.
Со всех концов командной палубы раздались ответы. Крики «есть» и «готовы» прозвучали согласным хором. Если использовать фразу Делтриана, «все было готово». Теперь ему оставалось лишь ждать.
— Флот чужаков движется наперехват. Они блокируют самые очевидные маршруты сквозь астероидное поле.
Он и сам это отлично видел. Суда поменьше, выточенные из кости, оставались вокруг своих кораблей-маток — словно стайки мелких рыб, кормящихся возле акул, — но крупные крейсера двигались с не менее впечатляющей скоростью. Они рассекали космос плавными дугами, накренив паруса и стремясь преградить дорогу «Эху», как только тот выйдет из самого плотного участка астероидного поля.
Талосу не нравилось, как они движутся, — не только из-за нечеловеческого проворства, но и потому, что обогнать и превзойти огневой мощью этот флот было заведомо невозможно, а теперь казалось, что и быстротой маневрирования его ни за что не превзойти.
— Сорок пять секунд, повелитель.
Пророк откинулся на спинку трона. Он отчетливо понимал, что с большой вероятностью ему не уйти живым с этой командной палубы. Бегство к поверхности казалось самым сложным; а убивать этих тощих чужаков в подземельях Тсагуальсы будет по сравнению с этим восхитительным развлечением. У Талоса чуть слюнки не потекли в предвкушении.
— Тридцать секунд.
— Наводка на цели завершена! — крикнул артиллерийский офицер. — Нам понадобится минута свободного хода, прежде чем мы сможем дать первый залп.
— Ты получишь эту минуту, магистр оружия, — ответил Талос. — Сколько целей мы поразим?
— Если чужаки будут действовать так, как обычно действуют флоты эльдаров, а не выйдут на параллельный курс для обмена бортовыми выстрелами… пятнадцать целей, господин.
Губы Талоса под наличником дрогнули, но так и не сложились в улыбку. Пятнадцать целей одним залпом. Кровь Хоруса, ему будет не хватать этого корабля. Красавец «Эхо» был близнецом «Завета», и Корсарам нельзя было отказать в том, что за века владения крейсером они существенно улучшили его вооружение.
— Двадцать секунд.
— Включи общую систему оповещения судна.
— Выполнено, господин.
Талос сделал глубокий вдох. Он знал, что его слова услышат тысячи тысяч рабов, мутантов, еретиков и слуг на мириадах палуб корабля.
— Говорит капитан, — произнес он. — Я Талос из генетической линии восьмого примарха, сын бессолнечного мира. Небывалый шторм надвигается на нас и готов ударить в обшивку судна. Ваши кровь и пот — вот ключ к выживанию, и неважно, на какой из палуб вы служите. В грядущие минуты имеет значение каждая жизнь. Всем постам — приготовиться к бою.
— Пять секунд, господин.
— Включайте Вопль.
— Есть, господин.
— Первый залп — как планировалось, потом стреляйте по собственному усмотрению.
— Есть, господин.
— Господин, мы вышли из Талосианского Облака. Вражеский флот движется к…
— Открыть огонь!
«Эхо проклятия» мчался вперед изо всех сил. Инверсионные струи пламени в его кильватере были почти прекрасны в своей губительной мощи.
Широкие астероидные поля, окружившие Тсагуальсу, делали планету еще негостеприимнее. Отчасти благодаря им Тсагуальса служила таким надежным убежищем долгие годы после Ереси. Они представляли куда меньшую опасность для навигации, чем более плотное облако обломков вокруг расколотой луны, однако корабли эльдаров предпочитали уходить в сторону от скальных глыб, а не идти на прямое столкновение.