– Секундочку.
Нокс стал ждать. Завибрировал iPhone, на линии пошли помехи.
– Да, я могу вам помочь, – послышался в трубке другой женский голос. – Есть особые пожелания?
– Квартира должна быть не выше двадцать четвертого этажа. – То есть не позднее полуночи.
– Сколько спальных мест? – То есть сколько вас?
– Три.
– Секунду, я проверю нашу базу данных.
– Четыре! Нас же четверо! – зашептала Грейс.
Нокс жестом велел ей помолчать. Он, мол, сам счету обучен.
В трубке защелкало, загудело. Наконец раздалось:
– У нас имеется очень милая квартирка с дивным видом; полагаю, она удовлетворит вашим запросам. Адрес: Чжуншань-саут-роуд, дом номер тысяча восемьсот. Наш представитель может показать вам квартиру.
Нокс знал: такого адреса на Чжуншань-саут-роуд не существует. 1800 означало шесть часов вечера; следовательно, фразу можно расшифровать как Чжуншань-саут-роуд, 600. По этому адресу находится паромная пристань Дунмэнь Лу, а рядом – отель «Индиго».
– На каком этаже квартира? – спросил Нокс. То есть: в котором часу?
– На двадцать первом. Встреча с нашим представителем в восемь вечера. – Значит, в девять. Указание на время встречи Нокс проигнорировал – оно было сделано исключительно на случай прослушки.
– Благодарю вас.
Джон понятия не имел, как выйти на связь, когда они доберутся до парома. Впрочем, когда доберутся, тогда он и будет этим голову забивать.
– Мы очень признательны за ваш заказ и рады услужить вам.
Послышались короткие гудки. Нокс спрятал мобильник в карман.
– Три спальных места? – повторила Грейс.
– Во-первых, не спальные места, а люди. Трое.
– Почему трое, а не четверо?
– Потому что я не брошу Дулвича. Вы втроем уедете сейчас. Мы с Дулвичем присоединимся к вам позднее.
– Мистер Дулвич сам справится, – заявила Грейс. – Мистер Праймер о нем позаботится, не допустит дурного.
– О нас мистер Праймер уже позаботился, – съязвил Нокс. – Сержант – из числа тех, кому легко найти замену. Как и всем нам… Ладно, разговор окончен. Вы уходите вместе с Дэннером и Лю. Обоим нужна медицинская помощь. Мы с Сержантом не заставим себя долго ждать. Возражения не принимаются.
Грейс очень хотелось возразить, но они как раз добрались до верхних ступеней, оказались на улице, в густой толпе и под проливным дождем.
18:15
Нокс остановил двух велорикш – так передвигаться было безопаснее, чем на такси или общественном транспорте.
Грейс и Дэннер взобрались на мокрые пластиковые сиденья под рваным тентом. Нокс усадил Лю Хао в ту повозку, что стояла первой. Оба велорикши держались полосы, отведенной для мотоциклов. Через двадцать минут они добрались до паромной пристани и отеля «Индиго». К парому выстроилась очередь в несколько тысяч человек. Быстро темнело, люди нервничали, очередь грозила превратиться в неуправляемую толпу.
Нокс, Грейс, Дэннер и Лю Хао вошли в холл отеля «Индиго». Все четверо успели промокнуть до нитки. Джон сообщил портье, что он – от «Белой звезды». Их проводили в два номера на втором этаже (никогда не селись выше пятого этажа). Номера, разделенные холлом, были оформлены в современном европейском стиле, изобиловали нержавеющей сталью и матовым стеклом.
Нокс и Грейс осмотрели разбитую голову Лю. Грейс пыталась говорить с Лю Хао на путунхуа; он только моргал. Впрочем, налитые кровью глаза хранили не совсем бессмысленное выражение.
– Плох, бедняга, – пробормотала Грейс.
– Ничего, скоро им займется специалист, – успокоил Нокс.
Грейс вышла в туалет и вернулась аккуратно причесанная. Дэннер отключился, едва принял горизонтальное положение. Лю Хао усадили в подушки, приложили к ране лед.
Нокс позвонил, заказал ужин и черный чай – ночь обещала быть долгой.
– Нужно поговорить, – сказала Грейс. – Только не здесь – в другом номере.
– Мы не можем бросить этих двоих, – возразил Нокс.
– Вывезти пятерых – не шутка.
– У меня козырь имеется, – Джон коснулся кармана. – Диск из видеокамеры. Должно хватить на билет домой для Сержанта, да времени мало. Давайте это позже обсудим, ладно?
Грейс покачала головой, но вслух не возразила.
– Мы обязательно это обсудим, честное слово.
Нокс шагнул к двери, вошел в номер напротив.
Джон позвонил на iPhone Дулвича. Козловски ответил после четвертого гудка.
– Слушаю.
– Это я, – сказал Нокс. – Телефоны надежные, не парься.
– Ты был занят. Не зря старался – теперь ты первый в списке «Их разыскивает шанхайская полиция».
– Я выдал тебе адрес и назвал человека, с которого можно спросить!
– Я тоже ворон не считал. Только, видишь ли, в отсутствие заложников и денег на выкуп все выглядит как пошлейший налет. И одна из ниточек тянется к тебе.
– Пускай тянется.
– Просто учитывай это. Я бы на твоем месте залег на дно.
– Мне нужен человек, у которого ты забрал этот телефон. Сегодня. Доставь его ко мне. Он поедет со мной.
– Во-первых, я не хочу знать, где ты находишься, – сказал Козловски. – А во-вторых, этого не будет. Они взяли одного водилу. Им известно, что тут заговор, и у двери твоего друга дежурит коп. И друг твой останется там, где он есть.
– Ты должен изменить ситуацию, – сказал Нокс.
– А помнишь наш разговор? Ну, тот, когда я предупреждал, насколько далеко тебе позволено зайти?
– У меня есть видеозапись, которую сделал пропавший оператор перед самым своим исчезновением.
Последовала долгая пауза.
– Что ты имеешь в виду? – наконец спросил Козловски.
– Ты не ослышался. Та самая запись, на которой видно, что Лю Хао стал свидетелем некоего преступления – убийства, как он утверждает. А еще там фигурирует один небезызвестный монгол, причем в момент рывка к видеокамере. Если ты помнишь, с той ночи оператора никто не видел. Я прав?
Козловски снова надолго замолчал.
– Неужели тебе не хочется пролить свет на исчезновение оператора? – продолжал Нокс. – На видео монгол вступает в сделку с некой очень важной персоной. С богатой персоной. С дородной персоной. С персоной китайского происхождения. А вся заваруха связана с Марквардтом и «Бертолд групп», точнее, с их крупными тайными выплатами с целью узнать некое число. Монгол выступает в качестве посредника. А очень важная персона, по всей видимости, – источник.
– О каком числе ты говоришь?
– О многозначном.