– А что, пусть вызовет? – насмешливо спросил Гоша у Лени.
– Не надо, – быстро отказался тот. – И вообще, Настя, ты не дергайся. Все хорошо.
– А про какую скрипку они говорят?
– Это мне один мужик дал, для продажи. А теперь передумал.
– Да, да, именно так все и было, – радостно закивал Гоша. – Мужик передумал и просит скрипку отдать. Очень просит. Так где она?
– Здесь, – неохотно признался Леня. – У нас для сотрудников есть камера хранения… Настя, дай ключ.
Настя состроила недовольную гримаску, но протянула большой, словно от амбарного замка, ключ. Леня взял его, с деланым равнодушием уточнил у Гоши:
– Вы со мной пойдете?
– Обязательно, – жизнерадостно подтвердил тот. – Надеюсь, ты не против?
– Только об этом и мечтал, – проворчал парень. – Ладно, только обнимать меня перестаньте. Не хватает еще, чтобы ребята увидели.
– Нет проблем. – Гоша убрал руку. И тут же добавил еле слышно: – Но я рядом, не забывай! Так что без глупостей.
– Какие глупости, – так же тихо ответил Леня. – Я же сказал, что отдам скрипку.
Впрочем, взгляд, которым он обжег Гошку, был полон ненависти. Я подождала, пока они выйдут, потом последовала за ними и остановилась на пороге. Чтобы и торговый зал под наблюдением держать, и за напарником присмотреть – так, на всякий случай. Причем гораздо более внимательно я наблюдала за Леней и Гошкой, с встревоженной продавщицей прекрасно управлялся Гусев. Николай Дмитриевич начал рассказывать ей совершенно фантастическую байку про бестолкового приятеля, которому в наследство от прадедушки досталась офигенно старинная скрипка. А приятель теперь мечется, никак не решит, что ему с этой ценностью делать – и продать хочет, и продешевить боится. Я слушала его краем уха и внимательно смотрела, как Леня открывает дверь камеры хранения. Вытянув шею, я даже смогла эту самую камеру хранения разглядеть. Ничего особенного – обыкновенная комната со стеллажами вдоль стен.
Леня с отвращением ткнул пальцем:
– Во она, ваша скрипка.
– Положим, не моя, а господина Лосева. – Гоша вошел в комнату, и уже оттуда донеслась поправка: – Точнее, не его, а государственная, из Госколлекции.
Леня быстро оглянулся, и я погрозила ему пальцем. Он пожал плечами и сунул руки в карманы. Дескать, я и не думал ничего такого, и не собирался…
Тем временем Гошка снова показался, уже со скрипичным футляром в руках. Покачал его нежно в руках, словно младенца:
– Надо же, семнадцатый век… – Он осторожно открыл футляр, посмотрел на скрипку и покачал головой. – А скажи мне, Леня, как я узнаю, что это действительно скрипка из Госколлекции, а не деревяшка какая-нибудь?
– На внутренней стороне нижней деки стоит клеймо Паоло Маджини, – мрачно ответил Леня. – Посмотрите через эфы, сами увидите.
Гоша задумчиво взглянул на него и, держа раскрытый футляр на вытянутых руках, подошел ко мне.
– Наш общий друг посоветовал посмотреть через эфы на внутреннюю сторону нижней деки и убедиться, что там стоит клеймо Паоло Маджини, – старательно выговорил он. – Ритка, ты сумеешь проделать этот фокус или нужно вызывать специалиста?
– Никаких проблем.
Я достала скрипку из футляра, отошла с ней к окну и повернула к свету. Через узкие прорези хорошо просматривались темные латинские буквы. Некоторое время я пристально изучала их – на самом деле никакой необходимости в этом не было, мне просто захотелось немного поиграть на Гошкиных нервах. Не так уж часто мой многоопытный, безупречный напарник дает такую возможность. Насладившись напряженной театральной паузой, я уверенно кивнула:
– Есть. Паоло Маджини.
– Вот и славно, – с облегчением выдохнул Гоша и протянул мне футляр. – На, сложи все это имущество по правилам. И неси дальше сама – вес небольшой, а ты лучше знаешь, как с этой музыкой управляться.
Пока я укладывала скрипку и застегивала футляр, Гошка обратился к присутствующим с небольшой, но прочувствованной речью.
– Дорогие друзья! – провозгласил он. – Сегодня вы были участниками маленького, но важного события. Не будем говорить о том, что ему предшествовало, и о том, что за ним последует, – в данный момент это никого не интересует. Главное, что справедливость восстановлена и еще один, пусть крохотный, но такой необходимый кирпичик встал на свое место в башне мироздания! И карма каждого из вас сейчас очистилась и получила новый всплеск жизненной энергии. Особенно ваша карма, Настенька. – Он сладко улыбнулся ничего не понимающей продавщице – она вздрогнула и попятилась. Гошка тут же задумчиво поднял глаза к небу и уточнил: – Или это не карма, а верхние чакры?
Поскольку ответа сверху не последовало, он перевел взгляд на Леню. Тот молча хлопал глазами и явно ничего не понимал. Гусев Гошке тоже ничем не помог, хотя слушал его с удовольствием и даже кивал одобрительно. Когда напарник вопросительно уставился на меня, я отрицательно покачала головой:
– Не моя тема, – и, не удержавшись, съязвила: – Это тебе вчера все утро лекцию читали.
– Тоже верно, – мирно согласился Гошка. – Ну что ж, вопрос закрыт, так что всем спасибо, дорогие товарищи. А тебе, Коля, – повернулся он к Гусеву, – персональная благодарность. Хотя, говоря откровенно, если бы не твои кувырки на дороге, – теперь указующий перст напарника был направлен в грудь акробата, – вообще ничего бы не случилось. Так что ты всего лишь исправил свою ошибку.
– Ошибку исправил, – многозначительно повторил Гусев. – Расходимся без претензий?
– Без претензий, – ухмыльнулся Гошка. – Будь здоров!
– Без претензий, – подтвердила я. – Спасибо вам большое, Николай Дмитриевич. Может, вас до дома подвезти?
– Нет, не стоит. Я лучше сам, заодно заскочу в одно местечко, тут неподалеку. И знаете что… – На секунду он заколебался, потом продолжил: – Вы поосторожнее будьте за рулем. А то сейчас на дорогах много всякого жулья развелось… – Гусев смущенно кашлянул и направился к выходу. – В общем, счастливо оставаться.
– Будьте здоровы, – ответила я.
А Гошка дополнил:
– До свидания – не говорим!
Когда дверь за Гусевым закрылась, напарник жизнерадостно объявил:
– Нам, собственно, тоже пора. Настенька, имейте в виду, как только я получу зарплату, приеду специально, чтобы купить что-нибудь этакое, в смысле вложения денег… – Он пощелкал пальцами, соображая, во что бы ему вложить зарплату, и я подсказала:
– Канделябр.
– Точно! Спасибо, Рита. В общем, придержите для меня вот это. – Он ткнул пальцем в сторону громоздкой конструкции у окна. И, потеряв интерес к девушке, повернулся ко мне: – Пошли, Рита?
– Давно пора. – Я накинула ремень футляра на плечо.
Мы вышли из магазина, не взглянув на Леню, но не успели спуститься с крыльца, как он догнал нас и ухватил Гошку за рукав: