– Для начала на сутки, нет, лучше на день, точнее на двенадцать часов, – ответила я после некоторых размышлений и услышала от менеджера достаточно внушительную цифру. – Простите, это в какой валюте?
– В гривнах, но если хотите, я посчитаю, сколько это будет вам стоит в долларах, в евро или даже в рублях.
– Да, посчитайте в долларах, – попросила я, хотя уже сама понимала, что взять напрокат автомобиль – это удовольствие не из дешевых. Услышанная вскоре новая цифра лишь подтвердила это.
– Да вы не переживайте, мы вернем вам залог, если вы, конечно, не разобьете нашу машину.
– Я подумаю, – сказала я и повесила трубку.
Обзвонив другие фирмы, я пришла к выводу, что условия предоставления в прокат легкого транспорта мало чем отличаются. Впрочем, в автопарке одной компании имелись не только иномарки, но и машины украинского производства – «ЗАЗ Сенс», залоговая стоимость которых была гораздо ниже. К тому же там меня заверили, что все автомобили оснащены навигаторами и видеорегистраторами. Меня это вполне устраивало, ведь я пока очень плохо ориентировалась в Харькове и немного опасалась подстав на дорогах. Но благодаря этим приборам мои проблемы решались.
* * *
На следующий день ровно в восемь утра я села в арендованный автомобиль. Я снова была в седле, хоть и в чужом! Подъехав к нужному дому на улице Академика Белецкого, я заняла удобную позицию и, вооружившись фотоаппаратом с мощным объективом, стала ждать Алферьеву. Юля с Алексеем приехали в свое будущее кафе к девяти часам, причем зашли туда не со двора, а с центрального входа. Я сделала несколько снимков того, как центральная фигура моего расследования выходила из «Шевроле» и заходила потом в помещение. В половине десятого к кафе стали подтягиваться люди, желающие получить там работу. Я решила на «собеседование» не ходить. Наверняка у меня первым делом спросили бы документы, и я не смогла бы подтвердить, что меня зовут Яна Тарасюк. А под своей фамилией мне светиться перед Алферьевой и Зинченко не было никакого смысла.
Поток соискателей схлынул примерно к часу дня, после чего Юля с Лешей вышли на улицу и, что-то оживленно обсуждая, отправились пешком мимо своего «Круза». Мне пришлось выйти из машины и последовать за ними. Вскоре парочка зашла в действующее кафе, расположенное на соседней улице. Неужели это тоже их заведение? Разумеется, я не могла не заглянуть туда. Очень скоро я поняла, что этим рестораторам ничто человеческое не чуждо – они банально проголодались, вот и решили пообедать. Я тоже была не против того, чтобы заморить червячка. Расположившись за соседним столиком, я могла слышать все, о чем говорили Зинченко и Алферьева.
– На салаты цены у нас будут значительно ниже, – тихо, но уверенно произнес Алексей. – При нашем обороте это должно быстро окупиться.
– А как насчет ассортимента? – поинтересовалась Юля, взмахнув рукой, и я заметила на безымянном пальце ее правой руки тоненькое колечко.
Интересно, они только помолвлены или уже успели пожениться? Впрочем, он тоже окольцован, так что эти двое, скорее всего, состоят в браке.
– Сначала он будет максимально широким, чтобы понять, что именно и где пользуется спросом. Не удивлюсь, если в разных частях города пристрастия у харьковчан окажутся разными. На основную массу потребителей мы и будем ориентироваться, а гурманы с заковыристыми вкусами – это не наш контингент. Ладно, Юленька, – ласково обратился Алексей к своей спутнице, – ты что будешь заказывать?
– Как обычно. А ты, Леша?
– А я сегодня пообедаю по полной программе, – и Зинченко стал перечислять подошедшей к ним официантке блюдо за блюдом.
Алексей явно любил покушать и нисколько не комплексовал по поводу своей далеко не спортивной фигуры. Что касается Юли, то она отдала предпочтение легкой, богатой витаминами пище. Я впервые видела Алферьеву так близко – эта девушка действительно была хороша собой. Грибов назвал ее бриллиантом, которому он сделал соответствующую оправу. Сегодня эти эпитеты были к Алферьевой не очень-то применимы. Одета она была скромно – в костюмчик из неотбеленного льна. Из украшений на ней было только скромное обручальное колечко, а косметики на ее лице – по минимуму. Я не смогла удержаться и сфотографировала ее с близкого расстояния, конечно же, не фотоаппаратом, а мобильником, чтобы не вызывать никаких подозрений.
Обсудив с Юлей меню с профессиональной точки зрения, Зинченко стал делать критические заметки по поводу интерьера и униформы официанток. Чувствовалось, что Алексей достаточно четко представляет себе, что он хочет видеть в своих собственных кафе. Алферьева соглашалась почти со всем, что предлагал ее муж, а свои мысли высказывала вслух довольно робко. Тем не менее Леша к ним внимательно прислушивался.
Пообедав, рестораторы вернулись к своему кафе, ненадолго зашли туда, взяли какие-то сумки и сели в машину. Отпустив их на приличное расстояние, я поехала в том же направлении. Из Ближней Журавлевки они переместились в Гончаровку, на улицу Конева. Как выяснилось, именно там располагалось их второе кафе, где в четыре часа началось собеседование с претендентами на свободные рабочие места.
Мне стало скучно сидеть в машине, и я решила развлечь себя разговорами с теми, кто уже прошел собеседование.
– Скажите, – обратилась я к парню, вышедшему из кафе, – это здесь на работу берут?
– Да, – кивнул он.
– А вы уже там были?
– Да, только что вышел.
– Ну и как, взяли? – любопытничала я.
– Пока не знаю, обещали позвонить. Я два года барменом работал, а мне сказали, что главное не опыт, а желание работать в этой команде. А по-моему, главное – это, чтобы клиент был доволен. Тогда он хорошие чаевые оставит. А вы кем хотите работать, если не секрет? – поинтересовался у меня молодой человек.
– Посудомойщицей.
– А почему не официанткой? – удивился он.
– Мне сказали, что официанток уже набрали.
– Ладно, удачи вам! Может быть, еще увидимся, – и парень зашагал к станции метро.
Я же прислушалась к разговору двух девчонок, вышедших на улицу.
– Что-то я уже сама не хочу здесь работать. Отбор такой, будто предстоит мыть посуду в столовой Верховной Рады. Не понимаю, зачем посудомойщицам знание английского?
– Наверное, для того, чтобы инструкцию к посудомоечной машине читать, – предположила ее подружка.
– Тогда скорее китайский понимать надо, а не английский. Ладно мы бы официантками устраивались, а так, чтобы посуду в подсобке мыть, и русский с украинским сойдут. Я же не виновата, что у нас в школе только немецкому учили, – жаловалось высокая блондинка.
– А у меня по английскому твердая четверка была, так что у меня есть шанс получить эту работу, – не теряла надежды вторая, тоже высокая, но брюнетка.
– Ника, но мы же вместе хотели работать. Давай другое место поищем.
– Света, ты меня прости, но мне работа в вечернюю смену нужна, а здесь у меня есть реальный шанс трудоустроиться.