— Лионель, я хочу знать… Чье это зеркало внизу, в подвале? Твое?
— Что?
— Зеркало на подставке.
— А… эта штука? Нет. Оно там… с лета. Мне кажется, это хозяйка его притащила.
— Но она же никогда туда не ходит. Всегда тебя посылает!
— Ну, наверное, в тот раз она сделала все сама. Видимо, это показалось ей важным.
Этот ответ Яэль не удовлетворил. Зеркало было тяжелым, а хозяйка старалась избегать тяжелой работы.
— Когда оно там появилось? — настаивала Яэль.
Лионель задумался.
— Ну… в конце июля или начале августа.
— Когда я была в отпуске.
— Угу.
Яэль в волнении постукивала ногой. Ниточки соединялись.
— А скажи, не было ли каких-нибудь необычных посетителей, пока я отдыхала?
— Что значит «необычных»?
— Все, что могло показаться странным: полиция, телефонная компания, что-нибудь в этом роде…
Лионель вытаращился:
— Нет, ничего такого не припоминаю. Хотя нет, были пожарные!..
— Что им было нужно?
— Просто хотели убедиться, что в здании соблюдаются нормы пожарной безопасности.
— Они ходили по комнатам?
— Да. Они везде смотрели.
— И в подвал спускались?
Лионель кивнул:
— Да, они даже просили у меня ключи.
— И ты им их дал?
— Ну конечно, это же пожарные! Вечером они мне их вернули.
Яэль начинала понимать. Тени были хорошо организованы, они прислали «пожарных», которые должны были завладеть ключом примерно на час: этого времени достаточно, чтобы сделать дубликат. Затем они вернулись ночью и поставили зеркало. Вмонтировали в ту дверь в коридоре какое-то устройство, чтобы она могла двигаться и закрываться по сигналу. Как? Два магнита с противоположным зарядом вставляются в дверь и в дверную раму, например… Они могли также повернуть два магнита, чтобы дверь открылась, или, наоборот, развернуть их друг к другу, чтобы дверь закрылась. Яэль не очень в этом разбиралась, но могла легко представить огромное разнообразие возможностей.
В тот день совсем рядом с ней прятался человек. На служебной лестнице. Воспользовавшись дубликатом ключей, он вошел в подвал, зажег свечи и заманил ее вниз.
У Яэль по спине пробежал холодок.
Она вспомнила чашу с ртутью, в которой образовывались слова, в часовне в катакомбах. Ртуть — металл. Можно создать хитроумное устройство, играющее с магнитными полюсами — зонами отталкивания и зонами притяжения, — управляющее жидкостью через радиоуправление, и в чаше появятся слова.
Тени преуспели в фокусах и иллюзиях. Но с какой целью? Зачем все это было нужно?
— Пойду загляну в подвал, — сказала она.
Но тут по радио начались новости. Яэль прислушалась. В начале было экстренное сообщение о дорожном происшествии. Затем политика. Имя Яэль уже исчезло из срочных новостей, журналисты ждали развития событий, чтобы снова вернуться к этому сюжету.
Что ж, тем лучше.
Диктор продолжал:
«Швейцарская полиция сообщила, что сегодня утром в гостиничном номере найден мертвым женевский банкир, миллионер Анри Бонневиль. Он был застрелен прошлой ночью. Ведется расследование. Новости спорта. Чемпионат первой лиги продолжится на выходных с…»
Лионель не успел обернуться, как Яэль уже бежала по лестнице, перепрыгивая через ступеньки.
61
Зеркало стояло там же, где Яэль видела его шесть дней назад. Одинокая лампочка еле освещала подвал. Яэль повернула зеркало. Ощупала заднюю сторону. Плотная твердая поверхность.
Ее отражение было ясно видно в зеркале, однако было окружено полумраком, словно утоплено в темном масле. Долго искать не пришлось — инструменты лежали прямо перед ней, на верстаке. Она схватила молоток, размахнулась, и ее обида и гнев разлетелись миллиардом осколков по подвалу.
Десятки фрагментов реальности смешались в воздухе, прежде чем упасть на пол. В раме остались острые треугольники. Яэль заметила тоненькую пленку. Теперь, когда зеркало развалилось на кусочки, она была хорошо видна.
Яэль порылась на столе и нашла рабочую лупу Лионеля. Она внимательно рассмотрела отдельные осколки: в стекле через равные интервалы были рассеяны крошечные отражающие призмы. Яэль осмотрела края зеркала и увидела черные объективы, гораздо меньшего размера, чем позволяла сделать современная наука.
Камеры?
Нет! Проекторы размером с булавочную головку! Нанотехнологии!
Яэль постепенно начинала понимать, как это все работает. Проекторы создавали изображения теней, каждый в определенном направлении, а дистанционно управляемые призмы отражали их. Проекторы перемещали тени так, чтобы они двигались и рисовали все, что нужно, а призмы отражали эту картинку. Все это происходило на прозрачной пленке, микроскопически тонкой и плотно прилегавшей к поверхности. Тени накладывались на изображение в зеркале.
Это, должно быть, стоило бешеных денег.
Яэль выпрямилась. Она упустила из виду последний пункт. Самый важный. Чтобы запустить программу и привести в движение проекторы, нужно было знать, стоит Яэль перед зеркалом или нет. И ей был известен только один способ узнать это. Самый простой. Где-то в комнате есть скрытая камера. Это значит, что за ней следят. Тени знают, что она здесь.
Но Яэль поняла кое-что еще. Тени никогда не хотели ей навредить. Они хотели информировать ее. Значит, возможно, сейчас ей ничто не угрожает…
Нет, нет, я ошибаюсь! Тени… Тени могущественны, но речь идет о разных людях, разных целях… Анри Бонневиль — лишь один из них. Вернее, был одним из них… Он и его люди хотели поговорить со мной. Заставить меня узнать о его существовании. Но другие были против. Они послали убийц, чтобы уничтожить меня. Как они узнали? Следили за Бонневилем? Тогда они, вероятно, наблюдают за его оборудованием.
Значит, это может привести их к ней, в этот подвал. Яэль побежала к двери, взлетела вверх по лестнице, задыхаясь, схватила рюкзак. Лионель растерянно посмотрел на нее:
— Ты уходишь? Но Шоггот…
— Он мертв! — вскричала она, задыхаясь. — Спасибо за все, Лионель. Когда-нибудь я отблагодарю тебя… Надеюсь, что смогу.
И она исчезла на служебной лестнице.
Она знала, что это очень глупо. Но все же открыла дверь своего дома. Села в гостиной, которую так любила и которая теперь была источником страха.
Полиция, Тени и убийцы следили за ее жилищем, но усталость и отчаяние заставили ее броситься в пасть к волку. Она хотела укрыться в этих стенах, хотя бы на несколько минут. Пока не придет в себя. Пока не поймет, кто она такая.