Забавно, как мы все чтим закон и порядок в теории, но при этом никто не хочет идти на кухню и помочь с готовкой.
Дин был готов к выходу. Синдж открыла ему дверь. Он был уже снаружи, когда я внезапно осознал, что предоставил ему тот самый шанс, которого он добивался.
– Черт! Я же хотел держать его подальше от этой девчонки!
«Можешь не беспокоиться. Он полностью сосредоточен на покупках».
Я и сам стал рассеянным. Какую долю истинной истории нам удалось выманить у Чодо? Сможем ли мы использовать ее, чтобы как-то его сдерживать?
Скорее всего нет. Чодо был достаточно умен, чтобы уметь выскользнуть почти из любой ситуации. Как правило, за чужой счет.
Пенни Мрак вошла в комнату, тихая как мышка, готовая кинуться прочь при малейшем поводе. Никто не произнес ни слова. Чодо был последним из присутствующих, на кого она взглянула, – исключая пленного служителя А-Лафа, чье присутствие смущало ее.
Его тоже беспокоило ее присутствие – несмотря на предполагаемое бессознательное состояние дьякона. Он повернул нос в ее сторону, раздув ноздри, а затем плотно сжав их, словно учуял неприличный запах.
– Твой приятель? – спросил я.
Она плюнула на дьякона и шлепнулась в мое пустое кресло. Котята, набежавшие со всех сторон, тут же облепили ее.
– Кое-кто здесь рад тебя видеть, – заметила Тинни.
Пенни хмуро взглянула на Чодо.
Он узнал ее. Даже я мог чувствовать его эмоции. В теле Большого Босса существовала человеческая жилка – отеческая жилка.
Разумеется, мне она уже была знакома. Чодо всегда был необычайно снисходителен с Белиндой, которая только еще больше ненавидела его за это.
«Найди способ выманить мисс Тейт из комнаты».
Что он там затеял?
– Милая, давай пойдем посмотрим, не забыл ли Дин поставить чайник.
Неуклюже. Ответом мне было максимальной мощности каменное лицо. Она что-то почуяла, хотя и не могла понять, что именно.
Пока мы ходили ставить чайник, мой толстый старый хитрый приятель внушил Пенни, что единственный способ, которым она может вести переговоры с Чодо, – это через него. Что на данный момент было правдой. Однако этот процесс не обязательно должен был включать в себя неограниченный доступ внутрь ее головы. Все та же старая история насчет старости и коварства, берущих верх над молодостью и талантом. Она позволила своим эмоциям возобладать над здравым смыслом.
Поэтому-то он и хотел, чтобы Тинни не было в комнате – она могла бы предупредить Пенни.
Он снабжал меня тоненькой струйкой новой информации, чтобы я продолжал отвлекать Тинни, пока он поддерживает переговоры между Пенни и ее папочкой. И даже эта крохотная струйка была предельно интересной.
«Загадка камня объяснена».
– Э?
Взгляд Тинни оторвался от заварного чайника.
– Похоже, ты с каждой минутой становишься все примитивнее.
– Унгаба! Смотри огонь длинный волос! М-м! Моя хватать, нравится!
– Если хочешь, чтобы тебе плеснули кипятком на штанину, продолжай в том же духе.
– Думай, потом говори, женщина!
Мешок с костями тем временем продолжал:
«Камень кинула в тебя девочка – это ееглавный секрет, которыйона хотела бы сберечь. Присутствие там пономаря было не случайным. Он искал ее. Он шел за ней следом».
Предупреждая мой вопрос, он пояснил:
«Она хотела убрать тебя с дороги. Ты слишком все усложнял, из-за тебя Дин мог отказаться помочь ей».
– Но она всего лишь ребенок! – Впрочем, это был ребенок Чодо. Несомненно.
К Тинни снова вернулось каменное лицо.
«Доля злого умысла была не слишком велика. Ей не приходило в голову, что она может убить тебя. Она хотела только нанести тебе достаточные повреждения, чтобы ты убрался с дороги, пока она доберется до своего отца и заручится его поддержкой. Она была уверена, что он поможет ей ниспровергнуть служителей А-Лафа – не зная, что именно мистер Контагью послужил акушером при рождении нового культа. Кстати, она, по всей видимости, не имела представления ни о том, что Фениксовы камни порождают огонь, ни даже о том, что жрица ее храма считала их особенно ценными. Вместе с лукошком котят мать дала ей свои ритуальные украшения, священные книги и полный мешок камней – никак не объяснив, какое значение имеют эти украшения и эти камни. Если бы я был настолько же циничен, как ты, я бы предположил, что большинство камней, захваченных в храме А-Лат сторонниками А-Лафа, действительно были речной галькой, и ничем больше».
До Тинни наконец дошло. Она хлопнула меня по рукам, отбросив их в сторону, и схватила чайник.
– Ты просто свинья, вот ты кто! Что он там с ней делает?
– Она пыталась меня убить.
– Чепуха! К тому же ей это не удалось. Она просто…
– Что?! Ты знала?
– Мы о многом говорили с ней. Ей одиноко без ее котят.
– И ты ничего не…
– Это был личный разговор, Гаррет! Ты же не пострадал, правда?
Я закатил глаза, апеллируя к небесам. То есть даже моя лучшая подруга – и она теперь туда же?
Прежде чем я успел выразить дальнейшие протесты, она сказала:
– Кто-то стучит.
Вряд ли это было что-то критичное, иначе Мешок с костями уже осыпал бы меня предупреждениями. Но ведь Дин не мог уже вернуться, правда? Рыжеволосая все-таки не настолько привлекательна.
Появилась Синдж и доложила:
– Пришел Плоскомордый. С ним эта женщина.
– Какая женщина?
– Торнада. – Ее тон не оставлял сомнений относительно ее оценки моей знакомой.
Тинни явно чувствовала облегчение.
– Что, кавалерия подоспела вовремя, а? – съязвил я.
Она показала мне язык.
– Ты поплатишься за это, женщина. Попомни мои слова, ты поплатишься за это!
Она лишь презрительно усмехнулась.
Торнада была в таком ауте, какого не достигала даже Мелонди Кадар.
– Гар-рет! – пробулькала она, глядя на меня мутным взором и держась за обе стены, чтобы не упасть. – С-сукин ты сын! Ты с-сукин сын, даже если ты х-хар-роший парень!
Она прислонилась к стенке.
– Сей-час, погоди минутку… Я чего-то сов-всем никакая…
– Что это? – спросил я Плоскомордого.
– Это? Очень пьяная женщина.