Госпожа протянула руку, чтобы похлопать сестричку по плечу. Обычный безобидный жест.
– Стой! – рявкнул я так громко, что где-то в глубине пещеры обломилось несколько маленьких ледяных сталактитов.
– Ой… Я не подумала.
Вдоль стен пещеры тянулись ряды покрытых корочкой льда старцев. Никто не знал, кто они такие. Кроме, возможно, Баладитая. Почти все были еще живы. И все, подобно Душелову, беглецы, спасающиеся от некой неприветливой к ним силы. Но некоторые – и среди них слишком много братьев по Отряду времен Пленения – стали мертвым мясом. И чтобы убить их, хватило бы бездумного легкого или дружеского прикосновения.
Госпожа направилась к выходу, а я напоследок обвел взглядом местное население. Как и всегда, создавалось впечатление, будто все открытые глаза смотрят на меня. Я встретился взглядом с невидящими глазами Душелова и, сам не знаю зачем, подмигнул ей. Мы с ней старые конспираторы. И давно знаем друг друга. А с ней я познакомился куда раньше, чем с ее сестрой, – в давние, полные ужасов времена.
То ли сработала игра света, то ли мое воображение, но мне показалось, что она подмигнула мне в ответ.
* * *
Когда мы вернулись наверх, остальные уже начали собираться в обратный путь. Ревун громко похвалялся перед всеми желающими его послушать своей недавно обретенной способностью молчать. Он выглядел почти благодарным. Будучи старым циником, я весьма скептически оценивал истинную стоимость человеческой благодарности. Это валюта, чья ценность падает каждый час.
Оба старых чародея-Ворошка тоже готовились к путешествию. И это означало, что они поддались уговорам Тобо, пока мы с Госпожой находились в подземелье. И еще то, что для них оказалось легче расстаться с летательными столбами и магической одеждой, чем заставить себя вернуться в родной мир.
Выходит, что новости оттуда оказались весьма неприятными.
– Ты понимаешь, что это означает? – спросил я Тобо.
– Что? – Парень расслабился, флиртуя с Шукрат. Судя по их глуповато-счастливым взглядам, у меня создалось впечатление, что эта парочка вот-вот начнет уединяться в темных углах. Они уже не могли обходиться друг без друга.
И это вряд ли доставит Сари великую радость.
– Это означает, что нам нужно оставить внизу и Громовола. Или убить его. Что явится неверным политическим ходом. Но что-то делать с ним надо, поскольку я ни за что не позволю ему вернуться вместе с нами и создавать нам новые проблемы.
– Я поговорю с Нашуном и Первым Отцом. – Тобо повернулся к Шукрат:
– Пойдем, дорогая. Ха! Дорогая.
* * *
Процессия из нескольких летательных столбов спускалась в пещеру древних. О, насколько же это легче, чем топать пешком вниз и вверх. Старые Ворошки, облаченные в одолженные лохмотья, восседали за спиной Тобо и Шукрат. Громовол ехал позади Арканы, и это ничуть не мешало ей управлять леталкой.
Громовол рыдал и умолял, пока его вопли не достали всех.
Я могу заявить, что я человек безжалостный, но это не так. Будь я воистину безжалостным, кусочки Громовола разлетелись бы по всему миру после парочки моих острых замечаний насчет его характера и скверного поведения.
Сейчас я ощущал себя одним из Ворошков. Да я и выглядел как Ворошк. И моя ненаглядная тоже. Заключив со старыми хрычами сделку, мы вынудили их передать нам свои замечательные черные костюмчики.
Они станут восхитительным дополнением к доспехам Жизнедава и Вдоводела.
Тобо и Шукрат выглядели не менее внушительно – Тобо позаимствовал для себя черное одеяние Громовола.
У нас ушло всего несколько минут, чтобы уложить Громовола неподалеку от замерзших трупов тех, что некогда были моими друзьями. Не успели отзвучать его последние мольбы, как я сказал Госпоже:
– Я собираюсь спуститься на дно этой дыры. Хочу взглянуть на старую сволочь, которая отравляет нам жизнь уже полсотни лет.
– Ты что, рехнулся? – завопил Тобо. – Я туда точно не пойду. Я нервничаю уже от того, что она так близко.
– Тогда возвращайся наверх. Шукрат, ответь-ка мне на парочку технических вопросов, пока не ушла. Пожалуйста.
* * *
Черный барьер, приводивший Ножа в такое отчаяние, снова оказался на месте. Он жутко давил на мое сознание, но летательный столб совершенно его не заметил. Он полетел дальше. Надетое на меня черное одеяние Ворошка слегка зашевелилось, плотнее окутывая меня магической защитой.
Я уже знал, как называются столб и черный костюм на языке Ворошков, но не желал произносить эти длинные громыхающие слова. Язык можно сломать.
Столб преодолел барьер. Сидящая за моей спиной Госпожа издала негромкий звук, напоминающий те, которые я от нее слышу, когда мы занимаемся любовью.
Нам открылась именно та сцена, которую описывали другие: гигантская подземная полость без явных границ, освещенная чрезвычайно тусклым светом, исходящим неизвестно откуда. Мы смогли разглядеть лишь распростертую на полу огромную гору уродливой плоти цвета глянцевого баклажана. Она не шевелилась, даже не дышала.
Кина выглядела как старшая сестра Шевитьи. Она казалась воплощением всех тайных пороков, которые ей приписывали под всеми ее многочисленными именами с тех самых пор, как я узнал о ее существовании.
Мои воспоминания о следующих нескольких минутах совершенно ненадежны.
Почти немедленно большая лысая голова повернулась в нашу сторону. Рот Кины открылся, обнажив уродливые темные клыки. Кажется, язык у нее был как у змеи или ящерицы. Не припоминаю, чтобы прежде кто-то описывал ее язык именно таким, хотя ему и положено быть длинным, чтобы удобнее лакать кровь демонов.
Глаза богини стали открываться.
Сокрушительный напор ее воли обрушился на меня приливной волной. Свет погас. Для меня.
* * *
– Похоже, на сей раз тебе повезло, – сказал Тобо. – Леталка сама вынесла тебя оттуда.
Мне хотелось ответить, что везение тут ни при чем. Я все именно так и спланировал и с помощью его подружки настроил леталку на автоматическое возвращение. Но сейчас сил у меня едва хватало, чтобы дышать.
– Как Госпожа? – кое-как выдохнул я.
– Получше тебя. Она сейчас спит. Просила тебе передать, чтобы ты тоже отдыхал. Вот, возьми, это манна Шевитьи. Она тебя подкрепит. Если сумеешь ее проглотить.
Я с трудом повернул голову и увидел демона.
Шевитья смотрел на меня. На его плече сидела белая ворона. Но не одна из моих. Демон продемонстрировал мне парочку зубов – наверное, решил, что умеет улыбаться. Странно. Что-то я не припомню, что прежде он выказывал хоть какие-то чувства.
Наверное, он успел пошарить у меня в голове. И знает, что у меня появилась идея, как прикончить Кину.
Надеюсь, богиня не успела тоже заглянуть мне в мозги.