Маленькая крепость медленно оплывала, словно сделанная из разогретого воска. Как только я заснула и не могла больше помешать ему, Гоблин тут же переложил всю дальнейшую колдовскую работу на плечи Тобо. Последнему пришлось немало потрудиться, чтобы выкурить уцелевших врагов из их убежища. Скверный мальчишка учился у своих наставников гораздо дольше, чем и он, и они хотели признавать.
Солдаты гарнизона выносили наружу своих мертвых и раненых, когда меня разбудил крик. Я села. Уже близился рассвет. И мир вокруг стал совсем другим.
– Красавчик, что случилось? – спросила я.
Один из моих ветеранов узнал одного из врагов.
– Этот парень у них за старшего, – объяснил Красавчик. – Это – Кусавир Пете, Дрема. Помнишь? Мы думали, что он погиб, когда бахратский батальон попал в засаду под Кушкоши и был уничтожен.
– Помню.
Я помнила и еще кое-что, то, чего Красавчик не знал. То, о чем рассказала лишь Мургену, который находился в одном из своих призрачных блужданий в то время, когда произошла эта резня. Кусавир Пете, в те времена один из братьев Отряда, присягнувший ему на верность, завел в ловушку наше самое крупное воинское формирование, скомплектованное из союзников Отряда. Можно считать, что именно это поражение стало для нас концом Кьяулунской войны. Кусавир Пете нарушил свою клятву. Кусавир Пете предал своих братьев. В моем списке людей, с которыми я жаждала встретиться, он стоял очень высоко. Даром, что до сих пор мне довелось столкнуться лишь с одним человеком, который утверждал, что Пете уцелел, а его предательство было вознаграждено высоким постом, деньгами и новым именем. Но даже те из наших, кто ничего этого не знал, быстро вычислили, что к чему, стоило им увидеть его.
– Что же ты не попросил ее изменить свою внешность? – сказала я, когда они швырнули его, истекающего кровью, к моим ногам. – Хотя ты, наверно, не ожидал и такой щедрости с ее стороны.
Я не позволяла ему отвести взгляд. То, что он увидел в моих глазах, убедило его, что нет смысла отрицать что-либо. Вайра-Наг выполз наружу, и я не стала удерживать его.
Все больше и больше людей собиралось вокруг. Поскольку многие были не в курсе дела, я рассказала, как Душелов склонила Кусавира Пете к предательству и как он помог ей уничтожить более пятисот наших братьев и союзников. Первоначальные и не совсем искренние приветствия тут же сменились красноречивыми советами относительно разных способов, с помощью которых мы можем разделаться с предателем. Я не мешала людям выговориться – до тех пор, пока некоторые не начали распускать руки. Тогда я сказала Гоблину:
– Спрячь его куда-нибудь. Он еще может нам пригодиться.
Возбуждение постепенно улеглось, и я смогла позволить себе удовольствие плотно поесть. Почувствовав себя гораздо лучше, я воспользовалась возможностью побеседовать с господином Сурендранатом Сантаракситой.
– Похоже, такая жизнь вам по душе, – сказала я, добравшись до него. – Вы выглядите лучше, чем в то время, когда покидали город. – И это была чистая правда.
– Дораби? Парень, я думал, ты погиб. Несмотря на бесконечные уверения, что это не так. – Наклонившись поближе, он добавил доверительно: – Они не все честные люди, твои товарищи.
– Что, Гоблин и Одноглазый уже взялись обучать вас игре в тонк?
Вид у библиотекаря стал немного… смущенный, что ли?
– У них есть чему поучиться. – Потом застенчивость сменилась некоторой игривостью. – Мне кажется, я тоже кое-чему научил их. В юности карточные трюки были одним из моих хобби.
Я не удержалась от смеха, представив себе, как эти пройдохи сами оказались в дураках.
– Вы нашли что-нибудь полезное для меня?
– Я прочел каждое слово в каждой книге, которые мы прихватили с собой, включая современные хроники вашего Отряда, написанные на известном мне языке. И не обнаружил ничего выдающегося. Тогда я позволил себе немного поразвлечься, попытавшись разобраться в хрониках, которых не мог прочесть, путем сравнения текстов, написанных на разных языках.
Это в большой степени было делом рук Мургена. Он носился с идеей копирования материала с целью отсеять все ненужное и неправильное. Один из его грандиозных проектов состоял в том, чтобы проверить на точность изложения Анналов, написанные Госпожой и Капитаном, сравнивая их с показаниями других свидетелей и переводя на современный таглиосский. Некоторые из наших предшественников тоже поступали так, так что все последние тома Анналов фактически были результатом совместной работы нескольких авторов.
– Похоже, мы много книг унесли с собой? – спросила я.
– Точно улитки, вы таскаете всю свою историю на спине.
– Это точно. Удачный образ, однако. Не надоедает копаться во всем этом?
– Мальчик не дает мне скучать.
– Мальчик?
– Тобо. Он – блистательный ученик и поражает меня даже больше, чем ты в свое время.
– Тобо?
– Именно. Кто мог ожидать этого от нюень бао? Благодаря тебе, Дораби, все мои предубеждения рушатся одно за другим.
– Я и сама поражена. – Тобо? Либо у Сантаракситы открылся неожиданный талант вдохновлять учеников трудиться, либо Тобо имел озарение, в результате которого им овладела сверхъестественная жажда знаний. – Вы уверены, что говорите о Тобо, а не о подменыше, оставленном эльфами?
Только мы о нем заговорили – и, пожалуйста, дьяволенок уже тут как тут.
– Дрема, Ранмаст, Речник и остальные, кто с ними, вот-вот доберутся сюда. Доброе утро, господин Сантараксита. Я сейчас свободен. – Он что, и впрямь так тянется к знаниям? – Ох, прости, Дрема. Па хочет поговорить с тобой.
– Где?
События разворачивались слишком стремительно, и до сих пор у меня не было возможности поймать Мургена.
– В палатке Гоблина. Все, кроме ма, считают, что это для него самое безопасное место.
Сари можно понять. В результате она лишилась возможности обсудить с мужем кое-какие личные моменты.
Когда я уходила, мальчик и старик уже склонились над книгой. Я бросила на Сантаракситу предостерегающий взгляд, который, однако, остался незамеченным.
Гоблина в палатке не было. Ну конечно, нет. Весь в трудах – не покладая рук выполнял многочисленные поручения, которые я возложила на него. Ха-ха.
Трудно себе представить, как одно-единственное человеческое существо в состоянии устроить такой беспорядок на столь ограниченном пространстве. Палатка Гоблина была значительно выше и вдвое вместительнее, чем любая из наших. Я могла в ней стоять, и еще оставалось примерно два дюйма про запас. То, что выглядело как скамейка какой-нибудь доярки – без сомнения, украденная, – составляло всю мебель колдуна. Остальное пространство было завалено случайными вещами, большинство из которых имели такой вид, точно их выбросили за ненадобностью предыдущие владельцы. Догадаться, по какому принципу их тут собирали, не представлялось возможным.