– А что, если они тебя арестуют?
– Постараюсь продержаться как можно дольше, повелитель.
– А мы будем торчать в этой могиле, не зная, что с тобой произошло? – прорычал Эль Сенусси. – Как беспомощные птенцы, которых можно брать голыми руками в их гнезде?
– Это мы исправим. Сейчас же.
Уже через час Бассам принес им колокольчик, который должен был звонить, если дернуть за одну из бечевок, укрепленных в разных концах лавки. Для установки сигнальной системы в новом, дорогом полу пришлось проделать небольшое отверстие. Бассам, сверля дырку, непрерывно издавал стоны по поводу подобного вандализма.
– Я не стану звонить, если не буду уверен в том, что меня забирают, – сказал он. – Правда, не могу обещать, что это мне обязательно удастся. Кроме того, звонить стану в том случае, если сигналом не выдам вас. Если услышите звонок, начинайте действовать самостоятельно. Не знаю, сколько времени мне удастся молчать. Мне ещё ни разу не доводилась подвергать испытанию свое мужество.
– Ты не прав, Бассам. Трус не смог бы вести тайную войну, постоянно находясь рядом с самим Учеником.
– И последнее, повелитель. Эль Надим стал лагерем рядом с городом. Идет переброска последней дивизии восточной армии. Врагам Ученика на Западе предстоит пережить трудную весну.
– Похоже, что ты прав.
– Какой прекрасный человек, – сказал Шадек, когда Бассам удалился. – И очень испуганный. Он боится, что под пытками ему долго не продержаться.
– Он – мой самый лучший агент, – произнес Гарун и тут же продолжил: – Белул. Как ты считаешь, не провалил ли свое дело наш толстый друг?
– Похоже, что полоса везения для него кончилась.
Подвал стал для них хуже любой темницы. У узника не остается надежд, он не верит в то, что может снова стать свободным человеком, он не способен по своему желанию покинуть узилище. Дни для людей Гаруна тянулись бесконечно, а ночи оказывались ещё длиннее. Вонь, как и было обещано, стала невыносимой. Гарун начал опасаться возникновения болезней. Он заставлял всех без исключения проделывать физические упражнения.
Бассам, похоже, совершенно забыл об их существовании.
Дважды из-за фальшивой стены до них доносились голоса производящих обыск людей, они, сдерживая дыхание, с оружием в руках ждали самого худшего.
Колокольчик едва слышно звякнул на восьмой день после его установки. Звук был настолько слабый, что Гарун сразу не смог понять, действительно ли он слышал что-то, или это шалят его расшатанные нервы.
– Они его взяли, – прохрипел Шадек. – Проклятие!
– Сколько он сможет продержаться? – спросил Белул.
– Кто знает? – ответил Браги. – В некотором смысле он прав. Благие намерения не много стоят, когда тело начинают прижигать раскаленным железом. Поднимите-ка меня к решетке.
Взглянув на пыльную улицу, он увидел, как белые балахоны уводят Бассама. Они крепко связали арестанта, чтобы тот не затеял борьбу и не вынудил их его убить.
– Они действительно его взяли. Проклятие! Одно дело быть храбрецом в своей лавке, и совсем другое дело проявлять бесстрашие, когда палачи ломают тебе пальцы на руках и на ногах.
– Нам надо уходить.
– Только после наступления темноты. Днем у нас не будет никаких шансов на успех. А пока разомнитесь хорошенько. Нам следует быть в форме.
– Но хотелось бы сделать так, чтобы мы могли дать им последний бой в том случае, если они вернутся, – сказал Шадек.
– Ну хорошо. Разберите стену! Осторожнее! Действуйте как можно тише. Затем мы её снова сложим, и пусть они её ломают, чтобы узнать сбежали мы или нет.
Беспричинная злобность и упадок духа узников мгновенно исчезли, и на смену им пришло состояние возбужденного ожидания.
Всю вторую половину дня они провели в напряжении, опасаясь появления Непобедимых. Однако никто не приходил. Белул и Шадек поочередно изучали порядок патрулирования улицы перед домом. Гарун и все остальные продолжали разминать задеревеневшие конечности.
Вечер был безлунным. Зимняя луна поднималась из-за горизонта лишь ранним утром.
Они вышли из укрытия сразу после смены часовых. Шадек и Белул утверждали, что начальники караулов явятся с проверкой не ранее чем через час. Им удалось выяснить, что на улицах размещены постоянные посты и, кроме того, действуют мобильные патрульные группы. Именно эти группы представляли для беглецов наибольшую опасность. Белые балахоны бродили парами и тройками без всякой системы.
– Будем надеяться, что они действуют с ленцой, – сказал Шадек. – Ведь патрулирование идет уже достаточно долго. Не могут же они хранить вечно беспредельную бдительность? Особенно тогда, когда все обыватели практически целуют им пятки.
– Хм, – с сомнением протянул Гарун и, обращаясь к Белулу, добавил: – Бери своего, друг.
Белулу предстояло снять первого постоянного часового и завладеть белой мантией. Гарун должен был прикончить второго и также натянуть на себя белый балахон. Оба были виртуозами подобного рода операций.
После этого, уже действуя под видом патруля, они будут снимать других часовых и расчищать таким образом путь для своих товарищей.
Если бы светила луна, то шансов на успех у них не было бы, так как часовые стояли в зоне видимости друг друга.
Белул подобно смертельно ядовитой змее действовал неторопливо, уверенно и терпеливо. Он безукоризненно выполнил свою задачу. Гаруну это удалось не так легко, но он все же расправился с часовым, не возбудив подозрения у других стражей.
Вскоре нашли свой конец четырнадцать Непобедимых, а беглецам удалось добраться до кольцевой улицы, которую вдоль берегов острова прокладывал Эль Мюрид. Между улицей и водой пролегала зеленая полоса шириной от двадцати до пятидесяти футов. Все было тихо.
Пока они дискутировали о том, как переправить на противоположную сторону не умеющих плавать, из темноты ночи материализовалась пара Непобедимых.
– В чем дело? – поинтересовался один из них.
Гарун начал что-то отвечать небрежным тоном. Однако в этот момент нервы кого-то из беглецов не выдержали. Он выхватил меч, сделал выпад, но промахнулся.
На Непобедимых бросилась вся группа.
Слишком поздно. Один из патрульных, прежде чем умереть, успел воспользоваться свистком.
– В воду! – рявкнул Гарун. – Помогайте друг другу как можете. – И уже тише Белулу: – Меня беспокоило, что все идет слишком гладко. Проклятие! Я думал, что у нас ещё останется время для того, чтобы украсть лошадей.
Вода оказалась ледяной. Гарун сыпал проклятиями, буксируя одного из неумеющих плавать через те места, где ноги не касались дна.
Однако, услышав шум погони, он совершенно забыл о холоде. На берегу острова замелькали огни многочисленных факелов.