– Великая победа, повелитель, – объявил Эсмат. О событиях на юге он услышал во время посещения одной из близлежащих деревень. Вот уже некоторое время их отряд небольшими переходами продвигался на юг. – Роялисты и солдаты гильдии почти полностью уничтожены в битве под Лебианнином. Те, кому удалось спастись, заперты в городе.
Ученик был бодр, и к нему полностью вернулась способность рассуждать. Эль Мюрид видел возможности, которые несет с собой эта победа, но почему-то не возрадовался.
Он всю жизнь, повинуясь воле Всевышнего, вершил для Него великие труды, а Всевышний предал его. Бог позволил, чтобы стрела сразила его пророка за мгновение до полной победы. Ради веры он претерпел все унижения, которые можно придумать, принес в жертву ради неё все самое дорогое… Мертвое тело его веры осталось лежать на поле битвы между трупами его знаменосцев.
– Где мы сейчас, Эсмат?
– В Форганге, повелитель. В нескольких днях пути от Дунно-Скуттари. Там ты окончательно поправишь свое здоровье.
– Направь курьера к начальнику гарнизона. Пусть сообщит всем, включая полевых командиров, что я жив. Скажи ему, что я желаю объявить всеобщее перемирие. Он должен передать заинтересованным сторонам предложение о созыве через месяц в Дунно-Скуттари всеобщей мирной конференции.
– Неужели мир, повелитель? А как же Вторая Империя?
– Путем переговоров мы закрепим за собой те земли, которые освободили.
– Но у нас остаются враги, которые не пойдут на мировую.
– Гильдия? Бандиты бин Юсифа? Ты же сказал, что они почти уничтожены. На конференцию мы обязательно пригласим и Высокий Крэг. Они, я полагаю, достаточно устали от войны и готовы отказаться от санкций, введенных после того, как Непобедимые перебили тех стариков. Однако с роялистами мира не будет. Никогда. Во всяком случае, до тех пор, пока я и бин Юсиф ходим по одной и той же земле. Это останется нашим единственным сражением. Они убили все, что я любил. Мою жену. Моих детей. Нассефа. Даже мою веру в Бога и мое предназначение.
Эсмат ответил ему цитатой из Учения.
– Я был страшно наивен в то время, Эсмат. Теперь мне кажется, что ненависть – единственное подлинное чувство, присущее людям.
«Может быть, так же чувствовали те люди, которых я называл прислужниками Властелина Зла», – подумал Эль Мюрид. Пьяницы, игроки, содержатели притонов заняли свою нишу в жизни, возможно, не потому, что ими руководило изначальное зло, а лишь в силу всеобщей ненависти, обрекшей их на столь низменное существование. Впрочем, вполне возможно также, что некоторые люди получают наслаждение, испытывая ненависть к самим себе.
Его вступление в Дунно-Скуттари явилось прекрасным поводом для всеобщего празднества. Тысячи правоверных высыпали на улицы. Некоторые приветствовали его громкими криками, а некоторые рыдали от счастья, словно он принес им весть о полном триумфе их веры. Во влажном от речных испарений воздухе запахло подготовкой к грандиозному карнавалу. Восторженное проявление чувств не заставило себя долго ждать. На улицах появились люди в маскарадных костюмах и масках. По городу с веселым хохотом погнали быков. Правоверные и неверные братались, поливая свои объятия слезами радости.
Эль Мюрид с высокого балкона посылал веселящимся свои благословения. На его губах играла легкая улыбка.
У Эсмата это всеобщее ликование вызывало недоумение.
– Они радуются не за меня, Эсмат, а за себя.
– Не понимаю, повелитель.
– Они радуются не моим успехам или возвращению. Они счастливы потому, что, оставшись в живых, я набросил завесу тайны на завтрашний день. Я избавил этих людей от необходимости думать самим.
– Боюсь, что они будут разочарованы, узнав, что мы пошли на уступки и потребовали мира.
Ученик решил бросить вызов своему Богу. Его миссия состоит в том, чтобы создать Королевство Покоя. Он не может сделать этого, посылая людей на войну…
– Как обстоят дела с болеутоляющим средством? – спросил он, меняя тему. – Запасы достаточны?
– Когда-то ты называл меня бестолковым, повелитель. Я сделал выводы. Мы владели Ипопотамом не один год, и я сделал запасы, которых хватит на несколько жизней.
Эль Мюрид кивнул с рассеянным видом. Как хорошо, что есть средство отвлечь его от мыслей, от подлинных мотивов его разрыва с Всевышним. Он отдавал себе отчет, что за ссорой с Творцом стояла обыкновенная детская обида за то, что Всемогущий предательски не отвратил стрелы, причинив ему тем самым физическую боль.
– Этим людям безразлично, в какую маску облечена неизвестность, – сказал Эль Мюрид, возвращаясь к началу разговора. – Они просто хотят, чтобы маска существовала.
Примерно через неделю начали прибывать эмиссары союзников.
– На сей раз они, похоже, настроены весьма серьезно, – заметил Ученик. – Особенно Грейфеллз.
– Возможно, они чувствуют твою решимость, повелитель, – ответил Эсмат.
– Сомневаюсь.
Только что прибывшие делегаты сразу занялись своим любимым делом: закулисной возней и подсиживанием друг друга. Тем не менее состав миссий произвел на Эль Мюрида впечатление. Ему предстояло иметь дело с ответственными людьми, способными не только взять на себя, но и честно выполнить свои обязательства. Даже Гильдия наемников прислала делегацию под руководством прославленного генерала Лаудера. Итаскийцы направили на переговоры своего грозного военного министра и скользкого пройдоху герцога Грейфеллза. Переговоры – они шли публично – должны были принести ощутимые результаты.
В ходе официальных заседаний серьезных расхождений во взглядах почти не было. Ни одна из сторон не пыталась вести переговоры с позиций силы. Примерно через неделю Эль Мюрид сказал Эсмату:
– Думаю, что все получится как надо. Не позже чем через месяц конференция закончится подписанием договора. Мы окажемся в Аль-Ремише ещё до того, как твои старые дружки успеют припрятать то, что успели наворовать за то время, когда считали меня мертвым, – со смешком закончил Эль Мюрид.
Это был совсем иной Эль Мюрид. Он стал более живым и открытым. Ученик, казалось, получал детское удовольствие, вгоняя в смущение своих слушателей откровенными, а иногда даже насмешливо-циничными заявлениями. Люди припомнили, что его отец торговал солью. «В пророке заговорил голос крови», – шептали некоторые.
– Все скоро закончится, Эсмат, – продолжил Эль Мюрид. – Не волнуйся. Подлинными ворами являются итаскийцы. Они совсем запутались в своих противоречивых требованиях. В итоге мы получим даже больше, чем могли ожидать.
Ему почти сразу тайно удалось прийти к соглашению с герцогом Грейфеллзом. Соглашение это должно было иметь далекоидущие последствия. В частных встречах герцог демонстрировал прагматическую честность, которую Эль Мюрид оценивал очень высоко.
– Но что будет со Второй Империей, повелитель? Неужели нам придется отказаться от мечты?