— Погоди, про мясника мне мать чего-то рассказывала, — задумчиво проговорил Свен. — Ну да, точно, все уши прожужжала, что мясо теперь втридорога продают и колбаса постоянно с запашком. А новый хозяин, купчишка какой-то пришлый, жулик и пройдоха. Дочка-то прежнего мясника сдуру все ему по дешевке продала. Ну а новый лавочник ни стыда, ни совести не знает…
— Я ж не про лавочника спрашиваю! — опять перебил Свена колдун. — Ты мне объясни, чем вывеска старая ему помешала?
— Да что за вывеска? — с досадой воскликнул Свен.
— Та, где пастух на свирели играет. Уж так хорошо она получилась! Смотрел, помню, и душа радовалась. А теперь на двери лавки этакая мазня висит, не поймешь, что и нарисовано. Я столько раз расспрашивал знакомых, думал, они мне растолкуют, что случилось. Так все молчат, будто в рот воды набрали. Уж на что сосед мой, Керт, болтливый старикашка, не язык у него, а помело. Как начнет, бывало, все городские сплетни пересказывать, прямо хоть уши затыкай. Но стоило только мне о вывеске спросить, сразу замолчал, да тут же убрался восвояси. С тех пор больше носу сюда не кажет. А я думал себе у того же мастера табличку заказать… Ну, не сейчас, конечно, но все же… а художника и след простыл. Вот в чем дело, можешь ты мне объяснить или нет?
— Дались тебе эти вывески, — сквозь зубы процедил Свен.
Чувствовалось, что разговор с Петером ему наскучил. Какие-то вывески, мясники и художники… Сержант лениво огляделся по сторонам, небрежно скользнул взглядом по тихой улице, по старому Петерову домишке, покосившемуся забору… Неожиданно его внимание привлекла висящая на калитке табличка с еще не высохшей белой краской.
— Практикующий маг оказывает широкий спектр услуг, — медленно прочел Свен. — Слушай, а кто это здесь маг? — удивленно оглядываясь по сторонам, спросил он.
— Ну я, — порозовев от удовольствия, гордо ответил Петер. — Вот недавно патент получил…
Объяснить, что заверен документ печатью самого Нелльского герцога, он не успел из-за громогласного хохота Свена. Несколько птиц испуганно слетели с дерева.
— Слушай, ты, колдун, а фокус какой-нибудь можешь показать? — давясь от смеха, воскликнул он.
Чародей, чуть прищурившись, невозмутимо посмотрел на сержанта. Затем щелкнул пальцами, прошептал заклинание… и в стоящее у самых ног Свена ведро с краской что-то шлепнулось. Большое, очень крепкое, темно-зеленое яблоко. Ему бы висеть и висеть еще на ветке, наливаться румянцем на теплом летнем солнышке. Но у колдовства свои законы и нет ему никакого дела до чужих проблем. Недозрелый плод ни с того ни с сего вдруг свалился с яблони и с размаху плюхнулся в краску, брызги которой тут же покрыли ровными белыми пятнышками роскошные черные усы бывшего вояки.
Свен побагровел. С досадой пнул сапожищем ведро — только шпоры зазвенели — и, не оглядываясь, зашагал прочь. А Петер, ни слова не сказав, принялся очищать запачканный краской забор и подправлять вконец испорченную табличку. Все это в глубоком молчании, с задумчивым и слегка отрешенным видом. Как и всегда теперь, в любой ситуации, чтобы ни стряслось, абсолютно невозмутимо и спокойно, как и подобает настоящему колдуну.
Свен немного побродил по городу, просто чтобы убить время. К полудню его пригласил начальник стражи Бэр — поговорить насчет службы. Конечно, такого героя, как он, рассуждал Свен, в стражу возьмут без разговоров. Парень рассчитывал на сержантское звание, и Бэр даже вполне прозрачно намекал на это в предварительной беседе. Оставались только формальности.
Располагалась пинедская стража в старом двухэтажном доме. Едва ступив на порог, Свен мигом позабыл о встрече с Петером. Еще бы, здесь настоящая жизнь, здесь серьезные дела — город от разбойников охранять, преступления расследовать, мошенников на чистую воду выводить. Служба закону! Работа для настоящего мужчины! Это тебе не фокусы показывать, да заклинания шептать.
Однако первые же стражники, попавшиеся Свену в коридоре, толковали о магии и чудесах. Мол, ворье теперь совсем обнаглело, и поймать разбойников никак не удается, не иначе какое-то чернокнижие тут замешано… Вот бы чародея найти потолковее, чтобы разобрался.
— Разберемся и сами, без всяких колдунов, — усмехнувшись в роскошные усы, бесцеремонно встрял в разговор Свен. — А где тут, мастера, у вас начальник сидит? Мне бы с ним потолковать…
Пожилой седобородый стражник уставился на молодца.
— А, мастер Свен! Господин Бэр говорил, что вас ожидает. Вон по коридору ступайте, там направо да наверх по лестнице. На втором этаже, сразу увидите… А насчет чародейства, это вы зря, мастер. Хороший колдун очень даже полезен может оказаться. Только где же его отыскать, хорошего, в нашем-то захолустье…
— Да? — Свен подумал, что одного-то колдуна он знает, вряд ли хорошего… зато Петер дорого не возьмет. Если уж здешним стражникам приспичило непременно чародея нанять, то хоть сэкономят. А вообще от шептунов-чернокнижников толку не бывает.
— Ну, поглядим насчет колдуна, глядишь, какой и сыщется. Может статься, и с этим я помогу… — небрежно бросил Свен и зашагал в указанную сторону.
Солдат за его спиной что-то буркнул — вроде бы с недовольством. Наверняка слухи о предстоящем назначении Свена уже прошли — поскольку здесь знали, что парня ждет Бэр. Так что в глаза будущему начальству старик глядел вполне уважительно. Ну а если за спиной шепчутся… что ж, Свен не сомневался, что быстро себя покажет. Тогда и все шепотки прекратятся.
Парень поднялся по скрипучей лестнице. Здание стражи внутри оказалось старым и ветхим, краска на стенах облупилась, в углах проступила плесень. Да, порядок здесь наводить будет непросто… Вот и второй этаж. Почти у самой лестницы была массивная дверь, новая и прочная на вид. Дверь выгодно отличалась от убогой обстановки, наверняка это и есть кабинет начальника. Свен постучал:
— Господин Бэр, это я…
— Ага, мастер Свен! Заходи, голубчик!
На пороге появился начальник городской стражи Бэр, холеный блондин с окладистой бородкой и едва намечающимся брюшком.
Внимательно оглядев гостя с ног до головы, начальник, должно быть, остался доволен.
— Зайди-ка, голубчик, ко мне, — приветливо повторил Бэр.
Увидев кабинет начальника, Свен едва не присвистнул — обстановка здесь никак не соответствовала всему, что он видел по пути. В комнате было чисто, в большие, хотя и забранные решетками, окна струился солнечный свет, пятнал яркими бликами аккуратно выкрашенные стены, пестрые вышитые ковры и играл на развешанном тут и там начищенном оружии. Хоромы, настоящие хоромы!
Бэр ухмыльнулся — должно быть, остался доволен произведенным эффектом.
— Вот здесь мы, стало быть, и поговорим, без посторонних, так сказать, глаз, — все так же приветливо заговорил он. — Присаживайся к столу, погляди бумаги. Сейчас покончим с канцелярскими формальностями, подпишешь мне тут… кое-что… Сержантом я тебя в реестр вписываю, как и уговаривались. Не передумал, надеюсь, дружок?