– Мистер Провик! – Голос дрожал. Человек явно не верил собственным глазам.
– Что там?
– Ведущий Страж сбросил экран.
– Мы прорвались?
– Нет, сэр. Они его сняли. Нарочно.
– Безумие!
Он проверил данные в поисках ошибки, которой там не было. Страж выплевывал огня больше, чем получал. И огонь не слабел, как должно было бы быть. Лупо посмотрел визуальный дисплей.
От «Фульминаты-12» во все стороны летели клочья. Он выбрал один, отъюстировал увеличение…
– Черт меня побери!
«Фульмината-12» обдирала себя, как луковицу, отбрасывая слои по сотне метров толщиной и целые демонтированные секции. А слои под ними были вооружены так же мощно, как и сброшенные.
Зрелище было неутешительное. У них всегда есть что-то, чего ты еще не видел.
Все чаще и чаше его орудийные платформы были вынуждены терять время, экранируя себя. И от этого труднее было парировать точечные выпады вражеских истребителей.
– Черт их побери! Они такие же психи, как самоубийцы Симона. Просто лезут, и все. Как отбить того, кому наплевать на смерть?
Интересно бы узнать, почему они так дешево ценят свои жизни. Но сейчас не время об этом думать. Лупо постучал по запястью:
– Готовы? Время.
Он выплыл из зала, когда никто на него не смотрел. И присоединился к своей семье на мостике личного вояджера. Пока Лупо Первый выводил судно из ангара, он сказал:
– «Фульмината-12» взорвалась минуту назад. Хотите посмотреть?
– Можно.
На Лупо навалилась тяжелейшая усталость. Усталость сильнее, чем от любой изматывающей работы. Та усталость, что приходит после страшного напряжения, после такого поражения, когда работа половины жизни оказывается напрасной.
Он этого ожидал, но ожидание не смягчило удара.
За кормой вояджера пламя и смерть рвали когтями ночь, раздирая в клочья ткань пространства.
«Джемину-7» охватило абсолютное молчание. В каждом отсеке, который мог похвастать обзорным экраном, люди смотрели, как расцветает на звездном небе огненный цветок – панегирик «Фульминаты-12» самой себе.
Уже две тысячи лет ни один Страж не прибегал к саморазрушению. Даже в поражении в такой крайности не было необходимости.
Военачальник подозревал, что это была не необходимость, а декларация. Никому и ничему не могла позволить «Фульмината» стать арбитром ее судьбы.
Характер.
Военачальник оглядел Обожествленных. Макарска Виз отказывалась замечать его присутствие. Она была сильно потрясена. Поддержка, которой она пользовалась, после выходки с кваем растворилась как туман.
Военачальник грубо нарушил благоговейную тишину:
– Готовьтесь, парни. Сейчас наша очередь.
К воздуху примешивался запах страха.
«Джемина» уже глубоко влезла в смертельный мешок, приближаясь к месту, где сбросила экраны «Фульмината-12». Очень много сил противника было уничтожено. Но и оставалось много. Может быть – достаточно.
На Военачальника навалилась свинцовая тяжесть. Он не хотел идти следом за «Фульминатой-12» в забвение. Решился ли бы он, если бы не было здесь свидетеля – «Фретензиса-28»?
На них обрушилась мощь врага. За несколько секунд «Джемина-7» оказалась заперта в своем экране слишком туго, чтобы вести ответный огонь.
Стрейт посмотрел, что делают его рейдеры и истребители.
Немногие оставшиеся от «Фульминаты-12» и некоторые с «Джемины-7» шли к «Фретензису» пополнять боезапас. От пилотов «Фульминаты-12», измотанных и упавших духом, вряд ли будет много толку.
И противник тоже начал восстанавливать силы. Вдруг Военачальник понял, почему Старейча, казалось, намеренно рвался к своей судьбе.
– Полное ускорение вперед! – приказал он, проклиная про себя того, кто обрек его на этот прямой курс. – Свяжите меня с командирами эскадрилий. Со всех Стражей. Всем кораблям: передавать дальше тем, с кем у нас нет прямой связи.
Щелчок! Включились все резервированные для Обожествленных экраны.
– Сеть поставлена, Военачальник.
– Внимание, всем эскадрильям. Говорит Военачальник «Джемины-7». Всем кораблям, которые могут это сделать, – выходить из боя. Противник уходит на пополнение боезапаса. Всем кораблям: преследовать его, по открытым ангарам открывать огонь. Уничтожать корабли, идущие на пополнение боезапаса. На батареи противника времени не тратить. При необходимости пополнения боезапаса идти на «Фретензис-28». «Фретензис-28», я хочу вогнать этот кулак насквозь и действовать с тыла. У вас хватит пилотов резерва на корабли с «Фульминаты-12» и «Джемины-7»?
Короткое «да» и конец связи.
Военачальник проверил щит. Он держал, но давление на него росло. И должно было еще вырасти. Может быть, настолько, что придется последовать примеру Старейчи и лишь надеяться, что перед смертью «Джемина-7» успеет очистить этот мешок.
А он мог бы отдать приказ убрать экран? Он не был Военачальником «Фульминаты-12», одержимым идеей непобедимости, готовым выбрать смерть, если альтернативой было отступление.
А все эти Обожествленные, многие из которых были Военачальниками до него, понимали, что с ним происходит, и думали: могли бы они сами отдать такой приказ?
– Военачальник!
Голос был встревоженный. Он поспешил к пульту этой женщины. Она показала на монитор. На нем был чертеж лежащей впереди части мешка, перечеркнутый полями огня. Она убрала поля огня, а неприятная картина и мрачный прогноз остались.
– Я должен был догадаться.
Он думал, что это мешок, а не труба. А замысливший операцию противник явно не собирался упускать ни одной возможности.
Конец смертоносной трубы был забит мертвыми каменными обломками.
– Сколько их? Четыре?
– Шесть. Два маленьких.
Оставалось только одно решение. Уходить от столкновения поздно. Значит, надо войти в него с экраном.
– Оттуда ведется огонь?
– Нет, сэр. Зондирование показывает только мертвый камень.
– Покажите еще раз поля огня.
Она вызвала их на экран. Он стал их рассматривать, игнорируя предупреждения связанной с экраном системы. Потом хмыкнул. Слабое решение, но единственное.
Надо было открыть впереди порт и бросить в него всю огневую мощь, чтобы уменьшить массу обломков. Направить порт, как ствол орудия, чтобы он был каналом для хеллспиннеров. Если мастерам закрутки не нужно будет тратить времени на прицеливание, плотность огня хеллспиннеров будет больше.
Он отдал приказы. «Джемина-7» направила вперед массированный огонь. Военачальник смотрел на схему, не обращая внимание на трескающийся экран. Щит выдержит. Или не выдержит.