— Поймите меня правильно. — Голос оказался под стать всему остальному: не то чтобы женский, но и нисколько не мужественный.
— Мне совершенно необходимо с вами поговорить, мистер Равель, — продолжал он торопливо, словно боясь, что ему не дадут этого сделать. — Очень важно для вас — и вашего будущего.
Он остановился, оценивая мою реакцию.
— Моего будущего? Я и не знал, что оно у меня есть.
Бледно-голубые глаза довольно блеснули; ответ, похоже, понравился.
— Разумеется, — кивнул он удовлетворенно. — Разумеется есть!
Отхлебнув из стакана, он внимательно посмотрел мне в глаза. На губах мелькнула беглая улыбка.
— Более того: ваше будущее куда значительнее вашего прошлого — или, по крайней мере, может быть куда значительнее…
— Мы встречались? — перебил я.
— Понимаю, мои слова кажутся непонятными. — Он покачал головой. — Прошу поверить, у нас нет времени! Пожалуйста, выслушайте…
— А я и слушаю, мистер, — как вас зовут?
— На самом деле это не имеет значения, мистер Равель. Я не более чем вестник. Мне поручено встретиться с вами — и передать сообщение.
— Поручено?
В ответ мой собеседник только пожал плечами.
Протянувшись через стол, я ухватил детское запястье руки, державшей стакан. Напиток пролился на стол; непрошеный гость напрягся, будто хотел встать, но передумал.
— Загадками говоришь? — начал я. — Хорошо, давай поиграем. Насчет поручения — я положительно заинтригован. Приятно чувствовать себя важной птицей: кто-то решил, будто ко мне стоит приставить такого сладкоречивого шпиона, как ты…
Я широко улыбнулся; ответом мне была улыбка — по-прежнему любезная, хотя и несколько принужденная.
— Что вы скажете, мистер Равель, узнав о моей принадлежности к секретной организации, куда только суперменов принимают?
— И какого ответа ты от меня ждешь?
— Что я сумасшедший. Потому-то я и не хотел тратить время на околичности… Мистер Равель, ваша жизнь в опасности.
Я не стал ни соглашаться, ни спорить.
— Через… — Тут он посмотрел на часы, надетые на запястье свободной руки, в английском стиле. — Через полторы минуты сюда войдет мужчина в черном костюме с тростью черного дерева в руке. С набалдашником из серебра. Он сядет на четвертый табурет у стойки, закажет порцию неразбавленного виски, выпьет, повернется, поднимет трость и выпустит три отравленные стрелки прямо вам в грудь.
Я отхлебнул гренадин. Натуральный продукт, не какие-нибудь помои. Не все так плохо на моем поприще…
— Чистая работа, — кивнул я. — А на бис что предполагается исполнить?
Мой изысканный собеседник даже будто испугался немного:
— Шутить изволите, мистер Равель? Мы говорим о вашей смерти. Здесь и сейчас, через несколько секунд!
Он почти кричал, наклонившись вперед; с губ летела слюна.
— Чему быть, того не миновать, — кивнул я, отпуская мягкую руку и поднимая свой стакан. — На пышных похоронах не настаиваю.
Теперь уже он схватил меня за руку; маленькая пухлая ручка оказалась сильнее, чем можно было ожидать.
— Речь идет о неизбежном — если не действовать немедленно!
— Ага… То самое будущее, продолжительное и достойное.
— Мистер Равель! Уходите немедленно!
Порывшись в кармане куртки, мой ангел-хранитель выудил карточку с адресом: Колвин-Корт, 356.
— Очень солидное старое здание, совсем недалеко. Снаружи деревянная лестница, прочная и надежная. Подниметесь на третий этаж — комната номер девять в конце коридора. Входите и ждите.
— С какой такой радости? — возмутился я, высвобождая рукав из цепких пальчиков собеседника.
— Чтобы не погибнуть!..
Сладкий голосок едва ли не дрожал. Похоже, ему не нравится. Что хорошо для его планов, то плохо для моего светлого будущего — по крайней мере, такое ощущение крепло с каждой минутой.
— Откуда ты узнал мое имя?
— Прошу вас! Время на исходе! Почему нельзя просто поверить?
— Во-первых, имя неправильное — я назвал его вчера торговцу Библиями. Выдумал, не сходя с места. Вы, случаем, не торгуете книжками, мистер Икс?
— Для вас это важнее собственной жизни?
— Ты, приятель, совсем запутался. Речь вовсе не о моей жизни, а о твоей.
Мой собеседник и вправду запутался; убедительное выражение лица расползлось в разные стороны. Он все еще пытался его собрать, когда дверь на улицу распахнулась и в баре появился некто в черном пальто с черным бархатным воротником, черной фетровой шляпе и с черной тростью в руке.
— Вот!.. — прошептал мой новый друг, будто порнографическую открытку показал. — Все как было сказано. Скорее, мистер Равель, пока он вас не видит…
— Не такой уж ты супермен. Он меня сначала заметил, а уж потом через порог переступил.
Сбросив надоедливую руку, я выбрался из кабинки. Человек в черном уже сидел на четвертом табурете у стойки, не глядя в мою сторону. Аккуратно пробравшись между столиками, я устроился слева от него.
Человек не обратил внимания, даже когда я ткнул его локтем в бок несколько грубее, чем полагается по правилам хорошего тона. Пистолета в кармане нет, я бы почувствовал. Черная трость удобно устроилась меж колен, серебряный набалдашник в дюйме от правой руки.
— Смотрите внимательно, номер не удался, — прошептал я. От моих губ до уха человека в черном было не больше восьми дюймов.
Не особенно беспокоясь, он повернул лицо ко мне, очень медленно. Высокий, узкий лоб, впалые щеки, складки у ноздрей белые на серой коже, глаза — как черная галька.
— Вы обращаетесь ко мне? — спросил он ледяным голосом.
— Не знаете ли, кто это такой? — ответил я вопросом на вопрос, тоном любезным и доверительным. Два толковых парня всегда могут найти общий язык, не правда ли?
— Кто?
Никаких следов оттепели.
— Вон тот — мечта галантерейщика с гадкими ручками… Мелкий засранец за моим столиком. Сидит и ждет, чем все это кончится. — Я подарил джентльмену в черном самую открытую и искреннюю из моих улыбок.
— Вы ошибаетесь, — сказал черненький и отвернулся.
— Ничего страшного, — кивнул я доброжелательно. — Никто не безупречен. Но почему бы нам не посидеть и не потолковать — втроем? Нет, в самом деле?
Тут его наконец проняло: каменный подбородок дрогнул — одна миллионная дюйма, не более. Подобрав шляпу, он соскользнул с табурета. Случайно зацепившись носком туфли, я уронил трость на пол, наделав немало шума. Подбирая трость, я неловко наступил на нее; что-то хрустнуло.