Тауг поднял голову:
— Слишком много для сэра Свона, сэра Гарваона и для меня, Этела. Возможно, слишком много и для Шилдстара тоже. Но только не для сэра Эйбела. Вот увидишь.
— Хорошо сказано! — воскликнул Мани.
— Только мне жаль, что здесь нет Баки. — Голос Тауга прозвучал тише. — Мне нужно сказать ей одну вещь.
Я отступил назад:
— Это хорошо, что Баки здесь нет. Возможно, ты захочешь обдумать свои слова, прежде чем произнести.
— Нет, я точно знаю, что хочу сказать. Я просто хочу сказать это. Я хочу сказать, что вы должны остаться здесь. Баки хочет, чтобы вы отправились невесть куда и сразились невесть с кем.
— В Эльфрис, — уточнил я. — С Гарсегом.
— Но вы здесь, и вы нужны нам. Если вы нас покинете, мы все погибнем.
— Вы оба ошибаетесь. — Я присел на ступеньку кресла. — Ты слишком мрачно смотришь на вещи, и эта девочка тоже.
— Этела, сэр.
Я с улыбкой кивнул:
— Этела. Я не виню никого из вас, но все равно вы ошибаетесь.
Тут впервые подала голос странная женщина:
— Я не стану убегать и прятаться.
— Верно. — Я кивнул. — До сих пор вы были здесь рабами. Почему бы вам не остаться рабами? Возможно, ангриды убьют сэра Гарваона, сэра Свона и меня — коли сумеют. Возможно, они убьют также всех наших меченосцев и лучников, или почти всех. Возможно даже, они убьют Тауга, оруженосца сэра Гарваона, лорда Тиази и лорда Била. Но зачем им убивать рабов? Рабы же трофеи, а не враги.
— И я тоже не враг, — заметил Мани, — или, по крайней мере, они не посчитают меня таковым. Вы думаете, они убьют королеву Идн?
Я помотал головой.
— Я тоже так не думаю. — Мани на мгновение задумался, склонив набок лоснящуюся голову. — Я сделаю для нее все возможное, и уверен, она сделает все возможное для меня. У нас все получится. Она захочет спасти и своего отца тоже, и вполне вероятно, нам удастся.
Я широко улыбнулся сначала коту, потом Этеле.
— Вот видишь, Тауг, мы с Гильфом единственные из здесь присутствующих, кому действительно грозит опасность, и серьезная.
Гильф зарычал, громко и басовито.
— Он говорит, что они должны опасаться его, — перевел я, — и, несомненно, он прав.
— Можно, я его поглажу? — спросила Этела.
— Если он не уберет голову.
Гильф не убрал.
— Давай перейдем к другим вещам, о которых говорили вы с Таугом. Тауг хочет известить Баки, что берет назад свое обещание уговорить меня отправиться в Эльфрис. Он считает, что я нужен здесь, дабы защитить тебя и твою маму.
— И меня, — сказал Тауг.
Я не обратил на него внимания.
— Он ошибается, поскольку у него нет причин пятнать свою честь. Я не отправлюсь ни в Эльфрис, ни в любое другое место, покуда вы во мне нуждаетесь. Даю вам слово.
Этела улыбнулась и поблагодарила меня, но ни ее мать, ни Тауг никак не показали, что слышали мои слова.
— Я хочу в Эльфрис, я…
Дубовая дверь (одна из пяти дверей разного дерева и разных размеров) открылась, в комнату вошел Тиази. Я встал:
— Прошу прощения, милорд. Дверь была не заперта, и я подумал, что мы можем подождать вас тут.
Тиази подошел к самому большому креслу.
— Вы думаете, я оставил дверь незапертой, чтобы мои посетители могли расположиться поудобнее в ожидании меня? — На его губах играла легкая улыбка.
— Я не думал ничего подобного, милорд. Просто поскольку ваша дверь оказалась незапертой, я решил, что вы не станете возражать, если я перевяжу Тауга здесь.
— Я держу дверь незапертой из хвастовства. Я всегда гордился тем, что во всем Утгарде не найдется такого смельчака, который отважился бы войти сюда без моего приглашения. Вероятно, эти две рабыни, — Тиази указал на Этелу и ее мать, — ничего не знают обо мне. А даже если и знают, они никак не могли знать, что это мой кабинет, — если только вы не сказали им. Вы сказали?
— Нет, милорд. Если бы я сказал, мне пришлось бы объяснить, почему я хочу, чтобы они присутствовали при нашем разговоре, а я просто хотел перевязать Тауга. Дело не терпело отлагательств.
— Вы уже перевязали, — указал Тиази.
— Да, милорд. Девочку зовут Этела. — Я повернулся к Таугу. — Правильно?
— Да, сэр, — подтвердила сама Этела.
— А женщина — ее мать. Думаю, я знаю ее имя, но будет лучше, если она сама представится.
Мать Этелы, казалось, меня не слышала.
— Она редко разговаривает с посторонними, только со мной, — сказала Этела. — Да и со мной не всегда.
Тиази сложил ладони домиком, составив кончики пальцев один к другому, и улыбнулся:
— Образцовая женщина.
— Чересчур образцовая, — сказал я. — Вы славитесь своим магическим даром. Король Гиллинг находился при смерти, но вы могли бы спасти его.
Взгляд Тиази помрачнел.
— Я не сумел установить личность убийцы, так и не сумел.
— Я имел в виду другое.
— Он защищен колдовскими чарами. Иного объяснения нет. Я охранял короля, но он встал с постели… — Огромные руки сжались в кулаки. — Он услышал голос той женщины и выбежал из спальни. Тьфу!
— Тауг считает, что положение у нас угрожающее. Верно, Тауг?
Тауг поднял голову:
— Думаю, да. Они ненавидят нас. Я не знаю, что плохого мы им сделали, но они нас ненавидят.
— Ангриды — потомки Великанов зимы и древней ночи, которым пришлось покинуть Скай, — сказал я. — Обитатели Ская, изгнавшие Великанов, — наши оверкины.
— Митгартр сотворен из крови и плоти Имира, — добавил Тиази. — Он по праву принадлежит нам.
Мани предостерегающе поднял лапу:
— Господа! Господа! Безусловно, вы сами понимаете, что ни одна из сторон не заинтересована в ссоре.
— Великаны зимы и древней ночи, — спокойно сказал я, — берут силой и присваивают все, что могут. Сыны Ангр ведут себя точно так же.
— Вы хотите поссориться со мной, — пробормотал Тиази.
— Вовсе нет. — Я улыбнулся. — Тауг напомнил нам о нашей застарелой вражде. Мы можем забыть про нее? До поры до времени?
Тиази начал было говорить, но умолк.
— Тауг считает, что тысячи ангридов возьмут приступом Утгард, перебьют всех и сожгут замок дотла.
Этела дотронулась до моей руки:
— Он же каменный.
— Да. Ничего подобного не случится, разумеется. Ангриды, желающие возвести на престол нового короля, напали на сэра Свона и Тауга, чьи силы состояли из них самих и семерых рабов, в том числе трех женщин и одного ребенка. Насколько я видел, все они сражались как настоящие мужчины. К ним присоединился Шилдстар с несколькими своими сторонниками, и толпа не смогла взять над ними верх. Сотни ангридов против одного рыцаря, оруженосца, нескольких рабов и двенадцати-четырнадцати своих соплеменников. Сэр Гарваон пришел на подмогу с несколькими своими воинами, и сотни великанов, желающих свергнуть короля Гиллинга, не сумели воспрепятствовать сторонникам последнего…