Так что, прежде чем отдать документы, нужно четко представлять, в чем их главная ценность.
И потом, перед ним, Забродовым, полковник Мещеряков поставил конкретную задачу: опередить засланного с Запада агента и первым вычислить и накрыть тех или того, кто занимается поставками оружия на Ближний Восток. То есть, можно сказать, сделать опережающий марш-бросок. А для этого сейчас у него появилась уникальная возможность взять из этих документов максимум информации.
То, что среди бумаг находились счета, где фиксировались все поступления на счет фирмы и на личные счета Паршина и Грановского, было понятно сразу. Но доказать, что эти средства поступали за переброску оружия, было невозможно. Среди бумаг были договоры на поставку бытовой техники, гуманитарной помощи, игрушек и всяких других ничего не значащих товаров. Они же проходили по всем накладным. Теперь проверить, что же там были за игрушки и бытовая техника, которые самолеты «Серебряных крыльев» отправляли в одну из стран Ближнего Востока или Африки, не представлялось возможности.
Но больше всего Забродова интриговали непонятные цифры на отдельном листке. Если сопоставить их с другими счетами, набор цифр представлял ровно половину полноценного счета. И это было странно. Представить, что это был код банковской ячейки? Но такой длинный и сложный код просто невозможно запомнить. В конце концов Забродов даже предположил, что это мог быть номер телефона. И решил утром попытаться набрать его на своем мобильнике. О чем будет говорить, если ему ответят, он сейчас не задумывался.
Оставив листок с таинственными цифрами до завтра, Забродов еще раз проанализировал счета, где были зафиксированы суммы, перечисленные на счета Паршина и Грановского после того, как пропал «Дракон». Было ясно, что на этих счетах тогда осели деньги, которые должны были получить семьи пропавших ребят.
Елена всматривалась в них с особым чувством. Было видно, что внутри у нее все клокотало.
– Здесь, на этой бумажке, – сказала она наконец, едва сдерживая переполнявшие ее эмоции, – жизнь и смерть девушки Котлярова, матери Чирикова. Да вообще жизнь всех троих ребят… А они, эти деньги, как я понимаю, могут до сих пор лежать где-нибудь в банке и накапливаться, накапливаться… Потом Паршин купит себе еще один дом, новую любовницу… И вы, Ева, когда вступите в права наследства, если эти деньги еще не растрачены, сможете купаться в золоте и дать сыну достойное образование…
Ева Грановская, уловив во взгляде Елены не просто горечь, но даже ненависть, поспешила пообещать:
– Как только я вступлю в права наследства, я обязательно компенсирую ваши потери.
– Мои потери, как и потери родных друзей моего брата компенсировать невозможно, – сухо заметила Елена. – Да и зачем теперь мне это? Теперь я богата. Сказочно богата. И еще сама могу осчастливить кого угодно. Но я не успокоюсь, пока не отомщу этому Паршину за все зло, которое он совершил. На вас, Ева, если и держу обиду, я ее преодолею. Вы и так много страдали. И теперь вы такая же жертва, как и я… Но Паршину мало не покажется! Я вам обещаю!
От ее слов у Забродова по коже пробежали мурашки. Он, общаясь с Еленой и наблюдая за тем, как она отдает распоряжения прилетевшим с ней якобы слугам, понял одно: ни он, ни Ева понятия не имеют, каким образом она осуществляет план мести Паршину. Но остановить ее на этом пути невозможно.
– Самое обидное, – как казалось Забродову, уже не в первый раз произнесла Елена, – что Паршин и Грановский не сообщили о том, что их самолет с тремя гражданами России пропал на территории Сирии. Ведь можно было организовать поиск, можно было выкупить их, обменять на каких-нибудь пленных, в общем, протянуть им руку помощи.
– Насколько я знаю, – попыталась напомнить Грановская, – Сергей, да и Паршин, наверное, были уверены, что ребята погибли.
– Просто им так было удобнее думать. Но почему же в таком случае они получили и прикарманили все деньги? Ведь сирийская сторона ни за что бы не выплатила ни доллара, если бы груз не был доставлен или пропал, – заметила Елена, показывая зафиксированные в счетах кругленькие суммы.
Ева Грановская от этих слов совсем потерялась.
– Даже если Паршин и Грановский поступили в этом случае бесчестно, – попытался заступиться Забродов, – думаю, Ева здесь ни при чем.
– Конечно, – горько вздохнула Елена. – Сын за отца, жена за мужа не ответчики.
– Вот именно, – поддержал ее Забродов. – Вы и сами все прекрасно понимаете. Еве сейчас тяжелее, чем нам. Ведь неизвестно, где теперь ее сын. Елена, очень прошу вас, будьте к ней милосердны.
– Постараюсь, – пообещала Елена.
В конце концов уже под утро они обе пошли спать. А Забродов, заварив себе еще одну джезву крепкого кофе, в который раз попытался проанализировать даты, которые были обозначены напротив очередных поступлений. Было ясно, что в папке находились документы не по всем выполненным компанией заказам. Это были особые рейсы. А поскольку наркотиками, как узнал Забродов по своим каналам, Паршин никогда не занимался, можно было предположить, что документы фиксировали сделки и полученные за них средства исключительно по переброске оружия в какие-то определенные точки.
Илларион Забродов подошел к окну, где уже начинал брезжить рассвет, и неожиданно вспомнил знаменитую театральную присказку, которую любила повторять его мама: «Если в первом акте на стене висит ружье, в конце второго оно обязательно должно выстрелить!»
Подумав, он взял мобильник и в который раз оценил все достоинства Интернета. Побродив с полчаса во Всемирной паутине, он наловил-таки, можно сказать, отменных мух. Сопоставив даты перечисления средств на счета фирмы, на личные счета Паршина и Грановского с датами военных конфликтов, которые возникали в разных странах Ближнего Востока и Африки, он заметил совсем не странную закономерность. Даты приблизительно совпадали. То есть поставленное на самолетах компании Паршина оружие проверялось на поле боя. Теперь, если придется доказывать причастность компании Паршина к поставкам оружия, у них будет, возможно, неожиданный для него, но ясный аргумент. Даже не один.
Характер военных конфликтов, их сценарий, где бы они ни происходили, были приблизительно схожими. Была власть и были те, кто хотел ее изменить. И через некоторое время после рейса самолета «Серебряных крыльев» повстанцы начинали одерживать победы. То есть взаимосвязь между рейсами самолетов и военными конфликтами была бесспорной.
Однако ни Елене, ни Еве Забродов об этом своем открытии решил пока не говорить. Елена была поглощена планом мести Паршину, для Евы Грановской сейчас самым главным было отыскать сына. Она все еще надеялась, что те, кто его похитил, дадут о себе знать, позвонят, потребуют выкуп или что-нибудь подобное.
Несмотря на то что Илларион Забродов всю ночь пил кофе, он все-таки успел, устроившись на одном из диванчиков в холле, часок вздремнуть.
Проснулся он от потрясающего аромата каких-то восточных пряностей. Это Елена сама приготовила им на завтрак кус-кус.