– Как там с… этой боеголовкой?
– Нашлась. Да вы и сами это знаете, товарищ генерал. Она в Восточной Сибири.
– Ты же группу отправлял, так?
Косарев кивнул утвердительно. Понял, что генерал хочет подробностей. Поделился как можно туманнее:
– Группа доехала успешно, хоть и были попытки взять ее под наблюдение и отследить пути перемещения. Но я принял необходимые меры, и теперь все идет как запланировано.
Генерал недовольно поморщился, слов мало, нужны факты, нужно что-то докладывать секретарю Совета безопасности, и так уж больше недели прошло, все сроки поставленные вышли, а результатов все нет и нет.
Он покрутил пепельницу на столе. Стряхнул скопившийся пепел.
– Но они хотя бы найдут боеголовку, полковник?
Косарев и сам не знал, слишком много было неизвестных в уравнении, вполне могла и неудача поджидать. Тем не менее обнадежить генерала следовало.
– Эти – найдут.
– Точно?
– Скорее всего.
– Ты мне точно скажи, полковник. – Генерал помрачнел, надоели эти туманные обещания. – Что мне наверх докладывать? Твои заверения? Или твои неопределенные ответы?
Косареву эти упреки были как слону дробина. Но все же злить начальство не стоило, нужно было или глаза ему открыть, или выдать конкретный результат. Все же придется прибегнуть к первому варианту:
– Что я могу сказать, товарищ генерал? Как только мне поручили это дело, я сразу же обнаружил за собой слежку. Меня и сегодня двое «пасли», причем открыто. И я не удивлюсь, что как только я доложу о конкретных результатах группы или озвучу своего человека в тех краях, противнику сразу же станет известно место дислокации группы и сам этот человек. Информация уходит, товарищ генерал, любая уходит. Мне, представляете, чтобы отправить сотрудника для обеспечения безопасности и прикрытия группы, приходится несколько часов избавляться от «хвостов», разъезжая по Москве, и приходить к сотруднику домой, так как вызвать его в свой кабинет означает подставить его под наблюдение противника.
Директор ФСБ почему-то не стал выговаривать за такое бесцеремонное «открытие глаз». Вздохнул лишь тяжело, ему и самому не нравилось такое положение дел в стране. Задавил окурок в пепельнице.
– Понимаю, полковник. Ладно, проехали, не будем больше об этом. Только одно скажи
– найдут?
– Найдут.
Косарев понял, что интерес генерала исчерпан и можно уходить. Поднялся. Немного подумав, добавил для обнадеживания:
– Это опытные люди, товарищ генерал. И они не подведут. Боеголовка не покинет территорию России, это я могу с полной уверенностью сказать.
Хозяин кабинета проворчал:
– Ты это президенту втолкуй…
Вернувшись домой под вечер, Косарев устало сбросил ботинки, не глядя, куда они попадали. Швырнул пиджак в направлении спальни. Прошел в ванную, крутанул вентиль крана, сунул раскалывающуюся голову под струю холодной воды. Простояв так с минуту, отключил воду и растерся полотенцем. Боль понемногу отпустила.
Денек выдался сумасшедший, пришлось пересмотреть кучу документов, что как будто назло скопились к рассмотрению именно сегодня. Также пришлось вызвать в кабинет кучу сотрудников: необходимо было создать видимость кипучей деятельности.
Вдобавок ко всему после обеда разболелась голова, старость уже на подходе, еще лет десять, и можно считать себя древним и отжившим свой век, а с такой работой… с такой работой до шестидесяти бы дотянуть.
Бросив полотенце на край ванны, Косарев вышел в коридор, причесался. Немного постоял, разглядывая себя в зеркало. Поморщился и пошел на кухню. Не успел открыть холодильник, как раздалась трель дверного звонка.
Недовольно проворчал, выходя в прихожую:
– Кого там еще принесло?
Дверной глазок показал стройную молодую девушку. Приятно улыбалась, в обеих руках держала какую-то папку, судя по всему, проводился очередной опрос. В последнее время постоянно всякую хрень спрашивали, то про отношение к властям, то про очередного политика, то собирали подписи жильцов против коммунальных служб, то еще чего.
Полковник вздохнул, открывая дверь. Хотел было уже послать ко всем чертям, пусть и красивая, пусть и молодая, но в этот момент увидел, что за папкой скрывается пистолет с глушителем…
Киллерша спокойно расстреляла всю обойму, сбросила пистолет, прикрыла дверь квартиры и вызвала лифт.
* * *
К вечеру десантники наконец добрались. Изрядно уставшие, за весь день ни разу толком не отдохнув; майор все поторапливал и поторапливал, опасался терять драгоценное время, но все-таки вышли к Серышево. Сидели теперь в кустах на краю леса, наблюдали за населенным пунктом, присматривались и раздумывали, с чего начинать и стоит ли вообще идти туда втроем. Кравцов все порывался один сбегать, разузнать, что к чему, но майор придержал; надо было осторожничать, так как вполне вероятно, что местная полиция уже знакома с их лицами, а это уверенности не внушает. Никитин сидел молча, дымил сигаретой, задумчиво крутил в пальцах зажигалку.
Левее, метрах в трехстах, проходила асфальтированная дорога, по которой изредка проезжали грузовые машины, легковых было мало, сказывалась провинциальная бедность, пару раз прошел рейсовый автобус, стадо коров прогнали… Справа, чуть более двухсот метров, тянулось железнодорожное полотно, проходя в Серышево, но за полчаса наблюдения не прошел ни один состав, словно ветка была неиспользуемая или же запасная.
Сам населенный пункт был не очень большим, весь состоял из частных домов, лишь в середине виднелась пятиэтажка, похоже в центре, ну и имелись двухэтажные дома, коих пришлось повидать достаточно, едва миновали Урал. Не из кирпича, как принято, а именно из бревен. Что еще было странным, так это отсутствие газовых труб, объяснялось это тем, что здесь везде топились дровами, не раз уже по дороге проезжали грузовые машины с бревнами либо с поленьями.
Лавров, наконец, перестал рассматривать. Повернулся.
– Я сам схожу, мужики. Осмотрюсь, попробую разговорить кого из местных, может, и получится убедить насчет объявления. Если не вернусь через три часа, сворачивайтесь и уходите.
Кравцов отрицательно мотнул головой:
– Мы тебя не оставим, Батяня. Штурмом возьмем, но тебя не бросим.
Лавров перевел взгляд на Никитина, вновь на Кравцова. Оба смотрели решительно, такие действительно весь населенный пункт на уши поставят даже без оружия.
Кивнул после нескольких секунд раздумья:
– Ладно, если через три часа не вернусь – действуйте по обстоятельствам. Но только аккуратно.
Старлеи переглянулись, мрачная ухмылка посетила усталые лица.
– Все будет в лучшем виде, товарищ майор, не беспокойтесь.