– Да я не буду больше гонять! – завыл Глобус.
– Живее! – прикрикнул на него Камыш и покосился на Гарпуна, который уже терял терпение. Пока это выражалось в его взгляде и нервном подергивании правой ногой.
Глобус несколько раз безуспешно попытался сунуть трясущуюся руку в карман джинсов.
– Сука! – Камыш неожиданно шагнул к нему и двинул носком кроссовки в подбородок.
Охнув, Глобус перевернулся на спину. Камыш навис над ним, сам достал брелок и отошел в сторону.
– Если хочешь умереть легкой смертью, то поднимайся, стукачок! – прохрипел Гарпун.
Глобус неожиданно вскочил на четвереньки и проворно пополз к Гарпуну:
– Миленькие… Родненькие… Что хотите… Эта журналистка…
Теперь уже Гарпун ударил его ногой в лицо. Глобус охнул, перевернулся на бок и завыл. От его тоскливо-обреченного воя в жилах Лентяя стыла кровь. Но он не подавал виду, прекрасно понимая, что Камыш и Гарпун сейчас исподволь наблюдают за ним. От того, как он будет вести себя дальше, зависит многое. Может быть, самое главное, ставшее смыслом его жизни – месть за любимого человека. Его не интересовало, каким боком к смерти Зои причастен несчастный Глобус, но он почему-то верил своим новым друзьям, что этот человек заслуживает наказания.
– Живьем придется сжигать, не хочет гнида легкой смерти. – Камыш плюнул себе под ноги.
– Не надо! – завыл Глобус, вскочил на ноги и бросился прочь. Однако не успел он сделать и пары шагов, как зацепился ногой за какую-то проволоку и рухнул на мусор.
– Значит, так, чтобы нам не возиться, берешь канистру и спускаешься вниз, – спокойным, ровным голосом заговорил Гарпун. – Там ставишь ее рядом с собой и стоишь. Лентяй тебя пристрелит, а потом мы тебя от греха подальше сожжем. Нет – гореть тебе живьем.
Странно подергиваясь, Глобус встал, подошел к канистре, взял ее двумя руками и поволок вниз. Вскоре он уже стоял на дне ямы, среди отходов.
Гарпун посмотрел на Лентяя. Догадавшись, что от него требуется, Лентяй достал пистолет. В последний момент Глобус рухнул на колени:
– Братаны! Да вы вдумайтесь…
Не в силах больше видеть его мучений, Лентяй направил ствол ему в грудь и дважды надавил на спуск…
– А теперь контрольный, – направляясь следом за ним, подсказал Камыш.
Глобус был еще жив. На губах пузырилась розовая пена. Он трясся, словно сильно замерз. Штаны на глазах становились мокрыми.
Удивленный тем, что не испытывает абсолютно никаких чувств, Лентяй выстрелил Глобусу в ухо. Он дернулся и затих. Как-то странно и быстро стали изменяться широко открытые глаза. Взгляд остекленел.
Камыш торопливо открутил с горловины канистры пробку и стал тщательно поливать труп, при этом стараясь делать это так, чтобы капли бензина не попадали ему на штаны.
Лентяй обернулся. Гарпун молча наблюдал за ними сверху.
Сзади раздался хлопок, а легкая ударная волна жара слегка качнула Лентяя.
– Уходим, – взял его за локоть Камыш.
* * *
В отличие от Марты, которая поселилась в отдельном номере, Матвей устроился в так называемом блоке. На три комнаты общий туалет и душевая кабина. Его целью было не привлекать к себе внимания, а играть роль командированного, считающего каждую копейку.
Весь вечер он провалялся перед телевизором, просматривая в основном местные новости. Это давало возможность получить общее представление о городе. Потом поднялся в кафе, где оказался за соседним с Мартой столиком. Уткнувшись в монитор ноутбука, она пила кофе, одновременно свободной рукой ловко управляясь с клавиатурой.
– Девушка, у вас свободно? – молодой мужчина в костюме без галстука вопросительно уставился на нее сверху вниз.
Марта смерила его оценивающим взглядом и улыбнулась:
– А разве вы здесь еще кого-то видите?
Матвея передернуло. Он неторопливо поедал солянку, с деланым равнодушием смотрел закрепленную на стене телевизионную панель и наблюдал за происходящим за соседним столиком.
– Вы даже за ужином работаете? – мужчина поставил локти на стол и попытался заглянуть в экран.
Марта предусмотрительно взяла верх крышки и слегка наклонила ее, давая понять, что не стоит этого делать. Ее лицо при этом украсила застенчивая улыбка.
– Извините, – мужчина отстранился от стола, давая возможность официанту выставить перед ним заказ.
– Вас как зовут? – неожиданно спросила Марта.
– Виктор, – представился мужчина.
– Победитель, – улыбнулась Марта.
– Совершенно точно, – кивнул Виктор.
– Вы откуда приехали? – спросила Марта.
– Из Вольска, – беря вилку, ответил мужчина. – А вы?
– Из Урюпинска, – соврала Марта.
– Деловая командировка? – продолжал допрос Виктор.
– Не угадали.
– Тогда на конгресс, – как само собой разумеющееся сказал Виктор.
– Почему так решили? – удивилась Марта.
– Еще люди ездят в гости, но тогда они не живут в гостиницах, – резонно заметил новый знакомый Марты.
– Нет, к науке я никакого отношения не имею…
Неожиданно мужчина рассмеялся, едва не подавившись картофелем фри.
– Извините, – утираясь салфетками и комкая их, стушевался он. – Но вы очень все серьезно воспринимаете. Вас там в вашем Урюпинске в ежовых рукавицах держат.
– А вас в Вольске в варежках из лебяжьего пуха. – Марта закрыла крышку, намереваясь уходить.
– Да не обижайтесь вы, – заторопился Виктор. – Просто я сразу понял, что мы коллеги…
– В каком смысле?
– Ну, немного не так выразился, – он отложил вилку в сторону, – я тоже последователь учения бишепа Вайта. Здесь сейчас, – он обвел вокруг себя взглядом, – почти все приехали на конгресс.
«Вот это удача! – весь превратившись в слух, подумал Матвей, с ходу догадавшись, к чему клонит Виктор. – Неужели Марта не поймет, о чем речь?»
– У нас не принято обсуждать дела в общественных местах, – между тем ответила Марта.
– А в каком номере вы поселились? – Виктор отпил из чашки чаю и выжидающе уставился на нее.
«Вот влипли», – Матвей лихорадочно думал, как поступить.
Они абсолютно ничего не знали о секте. А что, если в ней не принято отказываться от встречи? Он даже допускал, что адептам не претит свободная любовь. Если Марта поступит сейчас неправильно, рыба сорвется с крючка.
Матвей встал и подошел к столику:
– Добрый вечер!
– Здравствуйте, – окинув его изучающим взглядом, кивнул Виктор.
– Позвольте, я присяду? – Матвей взялся за спинку стула.