– А скажи-ка мне, Максим, – проговорил Быков, пожевав бесцветными губами и прищурив глаза под нависшим веснушчатым лбом, – а какого хрена тебе не работалось в банке? Почему тебе не жилось нормальной жизнью? Профессия у тебя современная, уважаемая, перспективная. Зарплата в твоем возрасте не в пример молодым сотрудникам полиции, я думаю. Зачем было все это? Тебя же уважали, ценили, а ты…
– Кто меня уважал и ценил? – вдруг с болью выпалил Максим. – Кто вам сказал, что я жил сладкой и безмятежной жизнью. Может, он вам это сказал?
Дрожащий палец Максима ткнул в сторону Антона, сидевшего в сторонке.
– А он что знает? То, что ему Галка наплела? А Галка что знает? Она начальник отдела, а почему, я не знаю. Может, она там с начальством трахается, а может, она умная… не как я.
– Вот как? – удивленно спросил Быков. – Про Романову мы потом поговорим, а сейчас давай-ка о тебе. Так что тебя на работе не устраивало?
– Не устраивало… – обреченно и тихо проворчал Максим, уставившись в пол. – Много чего не устраивало. Вы полковник, вам не понять…
– Ну, почему же? Я и лейтенантом был в свое время. Так значит, обида в тебе, гложет она тебя? Не признавали в тебе специалиста, уважения не хватало? Кстати, на Антона ты не косись! Он, между прочим, хвалил тебя как программиста. Говорил, что ты талант.
– Спасибо, только поздно меня хвалить. Вы бы раньше пришли и моему начальству это рассказали, – пробурчал Максим. – Я такое мог… могу, а меня за мальчика держали! Финтифлюшкам всяким зарплату регулярно два раза в год повышали, а я как балласт.
– И ты решил аферой свое самолюбие потешить, наказать свое начальство? А ты не подумал, что наказываешь простых и ни в чем не повинных людей? Деньги-то ты воровал чьи-то, не с личного же счета вашего управляющего? Ладно, идем дальше. И ты в своем круге компьютерщиков на эту тему по пьянке распинался, так?
Максим поднял настороженные глаза на Быкова, потом глянул на Антона и снова уставился в пол.
– Подельников ищете?
– Быстро ты тут жаргонных словечек нахватался, – усмехнулся Быков.
– Нахватаешься тут! А только я вам никого называть не буду. Да и не знаю я, через кого все это пошло. Трепал языком и трепал…
– Значит, ты плакался в среде компьютерщиков, что тебя не признают и что ты на весь свет обижен? Так?
– Да! – выпалил Максим. – Нашло на меня, понимаете, накатило! Вот и решил, что богатеньким не повредит, а мне компенсация за моральный ущерб. Да и снимал я со счетов по их меркам копейки. Так, чтобы в клубе оторваться разок-другой…
Получалось, что Максим придумал способ взламывать «личные кабинеты» владельцев счетов из чувства собственной неудовлетворенности. А потом до кого-то из преступников дошла информация о Максиме как о талантливом хакере. Наверное, они давно наблюдали за средой программистов, приглядывались к людям. И вот в один прекрасный день, в смысле, ночью в клубе, к Максиму подошли двое. Был он сильно «под градусом», да еще раздражен недавним разговором о своей непризнанной долюшке, судьбинушке. И предложили они ему солидный куш за то, чтобы парень придумал, как в конкретном банке взломать электронную защиту, отключить на некоторое время сигнализацию. А потом, когда грабители будут далеко, снова включить.
Максиму тогда удалось скрыть свою радость от того, что банк эти кавказцы выбрали именно тот, в котором он и работал. Он не стал в этом признаваться, отлично понимая, что в глазах неискушенных грабителей будет выглядеть чуть ли не богом. И потешить самолюбие ему тоже очень захотелось. Одним словом, Максим согласился помочь. А спустя пару дней до него дошло, что преступление доведет его до колонии, а профессионализм до хорошей должности, любимой работы и больших заработков. Он вообще решил больше воровством денег со счетов не заниматься. Побаловался, и хватит.
Идея, которая пришла в голову Максима, была проста. Он отключит сигнализацию, а спустя несколько минут включит ее. Грабители попадутся, а он заявит, что сам придумал и наладил систему контроля, которая и помогла заметить отключение сигнализации и попытку ограбления банка. Его заслуга и только его!
Правда, оставался риск, что задержанные преступники расскажут о его участии. Максим понимал, что такой риск есть, но и здесь он видел выход. Он заявит, что ему угрожали, что ему ничего не оставалось делать, как согласиться, а потом помочь грабителей поймать. Сразу не рассказал, потому что боялся этих кавказцев. Ведь это вполне объяснимо. И он реализовал свой план с блеском, довольно потирая руки и удовлетворенно посмеиваясь. Одного Максим не знал: полиция взяла на месте преступления не всех, Лечи Автаев, который его и вербовал, ушел.
И Максим особенно не прятался, продолжал вести ту жизнь, которую и привык вести. Он ходил по клубам, тусовался. Он и предположить не мог, что Автаев его разыскивал по всему городу. А когда нашел, то убивать не стал. Даже не так! Он сделал вид, что готов Максима убить, но в последний момент пожалел, смилостивился, нашел повод сохранить его подлую жизнь. Ценой были все те же деньги. И Максиму пришлось снова вернуться к взлому «личных кабинетов» клиентов и хищению денег для Автаева.
Сначала условие было отработать сумму в пять миллионов постепенно, а потом наступил день, когда чеченец пришел и сказал, что срочно нужны одним махом три миллиона семьсот тысяч. И перегнать на счет, который он даст. Максим выполнил. Но самое удивительное, что Максим категорически отказывался брать на себя произошедшее позднее хищение двадцати пяти миллионов с нескольких счетов.
– Я понимаю тебя, – миролюбиво согласился с Максимом Быков. – Ты считаешь, что это какие-то особо крупные размеры хищения. Пойми, дурачок, что пять миллионов и тридцать миллионов – это фактически один и тот же уровень. Вот сотни миллионов, да перечисленные за границу, – это серьезное преступление! А в твоем случае…
– Не выйдет, господа хорошие! – вдруг ощерился Максим. – Знаю ваши штучки, наслышан. Вам на меня списать надо ваши «висяки», отчитаться хочется. А мне и так все равно, да? Хотите повесить на меня чужое? Ищите сами этого умника. Значит, кроме меня, есть еще светлые головы.
Антон не понял, почему Быков не стал настаивать и не продолжил уговаривать Максима признаться. И только когда они с Быковым возвращались в город, Алексей Алексеевич сказал после почти получасового молчания:
– Видишь ли, Антон…
Старлей посмотрел на шефа, на его профиль и нос картошкой, который даже зимой почему-то выглядел облупленным, и стал ждать продолжения начавшегося разговора. Но Быков молчал, лавируя в потоке машин и о чем-то сосредоточенно думая. Наконец он опять заговорил.
– Видишь ли, дело складывается не очень приятное, Антон. Если ты считаешь, что все закончилось, то ошибаешься. Я думаю, Максим не врал, когда клялся и божился, что последние взломы на двадцать пять миллионов сделал не он.
– Почему? – не понял Антон. – Еще что-то случилось?
– Да. Случились еще два взлома, и оба после ареста Максима.