С минуту Дезире молчала. Она вскрыла пакет с одноразовыми палочками для еды и стала постукивать ими друг о друга.
– И что, нравится тебе защищать животных?
Мелфорд покачал головой:
– Разве людям, которые помогают больным и утешают отчаявшихся, это нравится? Разве может, например, человеку нравиться уход за прокаженными в Судане? Сомневаюсь. Нравится – не нравится… Тут дело совсем в другом. Просто это помогает ощутить гармонию с окружающим миром, что гораздо важнее, чем любые приятные ощущения.
Женщина долго кивала, продолжая постукивать палочками друг о друга. Потом вдруг уронила их, будто они внезапно нагрелись, и встала из-за стола.
– Мне нужно идти.
Мелфорд протянул ей руку. Казалось, Дезире удивилась, но руку пожала.
– Не хочешь сказать мне, на кого ты работаешь? – спросил он. – И почему ты следила за нами?
– Сейчас не могу.
Вид у нее был такой, будто она искренне об этом сожалеет.
– О'кей.
Мелфорд отпустил ее руку, и она уже было направилась к выходу, но разговор был еще не окончен.
– Знаешь что, – сказал он, – ты слишком умна, чтобы работать на них. Ты совсем из другого теста.
Женщина слегка покраснела:
– Я знаю.
– Цзе, – напомнил Мелфорд.
Она взглянула на свою руку и кивнула.
– Так кто же она такая?
– Не знаю. Но она работает на них, кем бы они ни были.
В ресторане я съел свой ло-мейн и выдул пять или шесть маленьких чашечек чаю. Появление Дезире привело меня в некоторое замешательство, но Мелфорд, казалось, был совершенно спокоен. Он невозмутимо поедал свои зеленоватые овощи в кляре, мастерски орудуя палочками и рассказывая мне про философа по имени Альтюссёр [53] и какие-то идеологические государственные аппараты. Только когда мы вновь оказались в машине, я решился завести разговор об этой женщине:
– А тебя не беспокоит, что нас преследует какая-то странная дама в безумном прикиде?
– По-моему, в безумных прикидах есть свое очарование. Разве нет? Я, между прочим, заметил, как ты рассматривал ее лифчик. Ты, наверное, думал, не купить ли тебе подарок для Читры.
Меня поймали с поличным, и мне это не понравилось.
– Да, не могу не признать: пожалуй, в другом прикиде она напугала бы меня гораздо больше и не была бы такой… – На этих словах я запнулся.
– Сексуальной?
– Ну да, – осторожно согласился я. Я не знал, насколько можно доверять вкусу Мелфорда в том, что касается сексуальности женщин. – В конце концов, это не важно. За нами следят – вот что главное. Что будем делать?
– Ничего, – ответил Мелфорд. – Она больше не будет за нами следить. К тому же, честно говоря, сомневаюсь, что у нее были какие-то дурные намерения.
– Послушай, тут на каждом шагу валяются трупы, и я знаю, что некоторые из них – твоих рук дело. Но не кажется ли тебе слегка легкомысленным полагать, будто никто не замышляет против нас ничего дурного?
– Я не сказал, что никто. Я уверен, что кое-кто замышляет против нас огромное количество всякой дряни. Но не думаю, что этот кое-кто – Дезире. Это же по глазам видно: она собирается уйти от них. А нам с тобой она не только ничего не сделает – она даже не расскажет своим хозяевам про нашу беседу. Я это нутром чую.
– Ага, нутром чуешь. Отлично.
– А что делать? Пока мы не знаем, кто они такие, придется полагаться на интуицию.
А не рассказать ли ему все, что я знаю? Что во всем этом замешан Игрок? Но раз уж вчера ночью я ему ничего не сказал, выболтать все сейчас было бы странно. Мелфорд подумает, что я от него что-то скрываю и что, возможно, мне нельзя доверять. Я решил, что в случае необходимости нужно будет как-нибудь исподволь подвести его к этому открытию: например, внезапно обнаружить что-нибудь, что выведет его на Игрока. А пока что, оставив это в секрете, я чувствовал себя спокойнее, несмотря на то, что утаивал важную информацию от парня, который, как мне было известно, время от времени разбирается со своими обидчиками посредством пистолета с глушителем.
– Ну ладно, а куда мы едем теперь? – спросил я.
– Если ты не забыл, у нас с тобой важное дело, – ответил Мелфорд. – Нам нужно выяснить, кто был третьим. Помнишь третье тело в фургоне?
– А как насчет денег? Они, похоже, ищут какую-то огромную сумму. Может, попробуем выяснить, о чем речь?
Мелфорд покачал головой:
– О деньгах забудь. Бесполезно. Давай лучше тело искать. Первым делом его надо будет осмотреть – мало ли что. Может быть, эти ребята такие идиоты, что даже не забрали документы. Я сам понимаю, что шансов мало, но попытаться стоит.
– Ну да, – сказал я. – Отличная идея. Надо как следует обыскать труп – вдруг найдется бумажник? Может быть, конечно, я чего-то не понимаю, но не надо ли нам сперва выяснить, куда они спрятали тело?
– Видишь ли, умник, так уж получилось, что у меня есть на этот счет одно подозрение, и очень даже правдоподобное. Ты заметил, как воняет в этом трейлерном парке? Знаешь, что это за вонь?
– Не знаю. Запах трейлеров, наверное.
– Это свиноферма, Лемюэл. Этот городишко под названием Медоубрук-Гроув – всего лишь трейлерный парк, который существует за счет поборов, взимаемых с проезжающих, которые якобы превышают скорость. Но кроме того, здесь есть еще небольшая свиноферма, а разведение свиней, как ты понимаешь, сопровождается выделением огромного количества отходов. И отходы эти должны куда-то деваться. Так вот, эта вонь, которая разносится по всему трейлерному парку, идет от отстойника, или «лагуны», как его здесь называют, – отвратительного месива из свиной мочи, свиного дерьма и гниющих свиных туш, отравляющего окружающую среду. Насколько я себе представляю, это единственное место в округе, где можно спрятать трупы. Вот туда-то мы и направляемся.
– И что, мы просто вот так спокойненько туда залезем и станем копаться в свином дерьме и всем будет наплевать? Это все-таки частная собственность.
– Не волнуйся, там никого не будет. Нет там никакого старого Мака. [54] Нет никакого «Хрю-хрю здесь и хрю-хрю там». Такие заведения практически не нуждаются в обслуживании. Достаточно, чтобы кто-нибудь приходил раз в день и кормил животных.