Жизнь, как и время, никогда не стоит на месте. Ты либо двигаешься вместе с ней, либо она потечет мимо, оставив тебя вязнуть в холодном бесплодном песке.
Она спустилась в гараж. К Тайсу как раз пришла агент по недвижимости, они разговаривали в конторе. Пернилле постучалась, вошла и села на стул.
— Мой опыт подсказывает, — говорила женщина, — что вам следует принять предложение. Да, мы ожидали большего. Но рынок сейчас не в лучшем состоянии, а вам надо срочно расплачиваться с банком.
— Эти банки… — пробормотал он.
Она с улыбкой обратилась к Пернилле:
— Теперь, когда все закончилось, можно и с финансами разобраться.
Лицо Пернилле застыло.
— В смысле, я, конечно, не имела в виду, что… — поспешно добавила женщина.
— Когда они собираются въезжать? — перебил ее Бирк-Ларсен.
— Очень скоро. Что касается денег…
Пернилле вдруг вскинула голову.
— Нам нужно это обсудить, — сказала она. — Вы не могли бы оставить нас на минуту?
Женщина казалась удивленной, но все же вышла.
— Проклятые банки, — пробормотал Тайс.
На столе лежали чертежи, схемы, несколько фотографий, сделанных для продажи дома.
— Я ведь так и не видела его как следует.
— Да…
— Какой он? Красивый? Там есть сад?
— Это Хумлебю. Три этажа…
— А мальчикам там понравилось бы?
— У них у каждого была бы своя комната. Они могли бы играть в железную дорогу. Конечно, им бы там понравилось.
— И школа совсем рядом…
— Пернилле… — Он бросил взгляд на женщину за стеклянной перегородкой. — Эта мегера сказала, что нашла покупателя. Цена мизерная, но… — Она молча слушала. — В банке были бы довольны.
Она перебирала фотографии на столе. Серый кирпич, сад.
— Но если ты передумала…
— Нет, нет. Соглашайся. — Она посмотрела на него. — Нам ведь нужны деньги?
— Деньги, — повторил он с бессильной яростью.
Лунд нашла таксиста Леона Фреверта возле остановки туристических паромов в Нюхауне. Он полировал свой «мерседес», стоящий в ряду других машин в ожидании клиентов, и не желал разговаривать. После трех односложных ответов Фреверт наконец не выдержал:
— Я уже сообщил вам все, что знал. Она села ко мне в машину, и я отвез ее по адресу. Что еще я могу добавить?
— У нее была сумка?
Он уставился на идеально чистое лобовое стекло. Лунд невольно вспомнила Дитту. Фреверт ни разу не посмотрел ей в глаза.
— Прошло почти три недели. Чего вы от меня ждете?
— Так была у нее сумка или нет?
Он отложил тряпку и наконец взглянул в ее сторону:
— Может, и была, кошелек-то она достала откуда-то. Не знаю.
— Я имею в виду дорожную сумку, или чемодан, или рюкзак.
— Нет, ничего этого не было.
— Вы точно помните?
— Если бы что-то такое было, я бы убрал это в багажник.
Очередь такси продвинулась. Теперь Фреверт был вторым.
Она ни минуты не сомневалась, что он давно бы уехал, будь у него такая возможность.
— Она ничего не говорила о своих планах?
Он казался более худым, чем она запомнила. Измученным.
— Я уже сказал: ратуша и улица Грённинген. Это все.
Первая машина в очереди уехала. Следующим был Фреверт.
— А про аэропорт она ничего не говорила?
— Точно нет. Я бы вызвался ее отвезти. Это хороший рейс. — Он почесал жидкие волосы. — Хотя… ваш вопрос мне напомнил…
— Что?
— Она попросила меня подождать.
— Подождать?
— Да, теперь я припоминаю. Она сказала, что ей надо забежать в одно место поблизости, всего на минуту, и попросила подождать ее. — Он засмеялся. — Это в пятницу-то вечером? Я и так пошел девчонке навстречу, когда она заезжала в ратушу. В такое время куча клиентов, не мог же я из-за нее простаивать. — И вдруг его словно осенило, он побледнел. — Господи, а если бы я подождал?
— Куда Нанна хотела ехать дальше?
Фреверт напряг память:
— Кажется, она говорила про Центральный вокзал.
Вокзал был напротив парка Тиволи. Лунд видела только одно объяснение тому, зачем Нанне Бирк-Ларсен мог понадобиться Центральный вокзал.
Она сразу направилась к камерам хранения. За стойкой стоял парень в синей униформе, вид у него был очень важный. Он сообщил Лунд, что после трех дней хранения все вещи изымаются из ячеек и отправляются в хранилище.
— Если вы дадите мне ключ от ячейки, я поищу ваши вещи, — добавил он. — За это взимается дополнительная плата.
— Ключа у меня нет.
— Тогда назовите номер ячейки.
— И номера я не знаю.
— В таком случае, — торжествующе провозгласил парень, — вы ничего не получите.
— Это дорожная сумка. Ее сдали примерно тридцать первого октября.
Ему было лет восемнадцать. За его спиной она видела полки с невостребованными вещами — ряд за рядом, уставленные сумками и чемоданами.
— Она вообще ваша, эта сумка?
— Если вы позволите мне зайти внутрь и скажете, где искать, я сама найду.
Он сложил на груди руки:
— А больше ничего не хотите? Бесплатный билет первым классом в Хельсингёр? [6] Чизбургер?
Она достала визитку, протянула ему:
— Я Сара Лунд. Вы нам звонили по поводу подозрительной сумки.
Он изучил визитку и сунул в карман.
— Как насчет удостоверения?
Она уже начала перелезать через металлическую вертушку справа от стойки.
— Я сама могу поискать эту сумку.
Она проскочила мимо приемщика внутрь, игнорируя его вопли, сразу направилась к дальним рядам, стащила наугад какую-то сумку. Дата на полке стояла недавняя. Значит, багаж Нанны должен быть где-то здесь.
— Эй вы! Немедленно остановитесь! Я официальный представитель железной дороги!
— Да я же пытаюсь вам помочь, — бросила через плечо Лунд, быстро двигаясь между рядами.
— Все, я начинаю сердиться!
Он встал перед ней, сложив ручки-прутики на груди.