Тут уж не выдержал Скурд. Он поднял глюма за шиворот и так посмотрел на него своим единственным глазом, что бедняга испуганно зажмурился. Разбойник поставил малыша обратно на землю, и ведьма продолжила:
— Но наша битва далеко еще не была проиграна!
Уцелевшие ведьмы изловчились увертываться от огненных стрел. Они все вместе стали нашептывать какое-то древнее, ужасное заклинание. Воздух вдруг завибрировал: метла подо мной стала то и дело проваливаться в воздушные ямы. А под несколькими ведьмами метлы даже переломились, и женщины, кувыркаясь, полетели в Розовое Облако. Некоторые
из ведьм, те, что поопытней, успели произнести заклинание и повисли в воздухе. Подруги на метлах тут же бросились к ним и многих спасли. Я тоже помчалась к одной из ведьм — она висела в метре от Облака и боялась пошевелиться, чтоб не ослабить силу своего заклинания. Я протянула ей руку, но вдруг раздался ужасный рев. Я со страху едва удержалась
на метле, а бедная ведьма, которой я пыталась по мочь, испуганно вскрикнула и тут же упала прямо в розовую пелену. На моих глазах у нее выросли хвост и лапы, крик превратился в лай… — Ведьма печально улыбнулась. — Ты слушаешь меня, маленький глюм? Пришло время дракона.
Бурунькис с заметным облегчением вздохнул., покосился на Скурда, но промолчал.
Я не сразу поняла, чей рев поколебал небеса. И только чуть позже я увидела, как прямо с темного неба к Облаку спускается огромный черный дракон. Я никогда не видела драконов, поэтому меня сковал дикий ужас, даже дыхание перехватило. И лишь только когда древнее могучее создание принялось рвать когтями Розовое Облако, я поняла, что дракон на нашей стороне. Удары чудовища были так мощны, что от Облака отлетали клочья. Они несколько мгновений висели в воздухе, а потом исчезали. Перепончатые крылья дракона подняли настоящую бурю. Облако дрогнуло и заколебалось. Ведьмы стали радостно переглядываться и поздравлять друг друга с победой. Я тоже улыбалась. Дура я, дура! — Хонка всхлипнула, и Скурд поспешил вытереть ей слезы платком. — Наблюдая за черным драконом, никто и не заметил, как сверху внезапно спикировал еще один дракон. И этот дракон был розовый… Насколько я раньше слышала, драконы — создания хотя и жестокие, но благородные. И прежде чем атаковать, они всегда предупреждают противника криком. Но розовый дракон кричать не стал. Он напал подло, молча. Его когти впились в спину черного дракона, а клыки вонзились в шею. Началась битва драконов — более ужасной битвы видеть мне не приходилось. Я даже не подозревала, что драконы способны так сильно ненавидеть друг друга…
Так бывает, — подтвердил Скурд. — Я знаю это. Мне однажды приходилось наблюдать за сражающимися драконами. Ни один зверь так не терзает другого, как драконы друг друга. Многовековая мудрость и одиночество заставляют их люто ненавидеть своих собратьев. Даже выросшие вместе молодые драконы — и те не исключение. Вот почему вы никогда не увидите в неволе дракона старше пятисот лет: таких просто не пытаются приручить. Их невозможно заставить идти в бой бок о бок с другим драконом. Они тут же начинают сраженье между собой.
Этот бой длится до тех пор, пока один из драконов не умрет. Что Кб, Хонка, было дальше?
Дальше? — Фройляйн Хонка задумчиво помолчала. — Дальше стало совсем худо. Розовый дракон победил. Он разорвал черному крыло, и они оба исчезли в розовом тумане. Я и ведьмы затаили дыхание, ожидая конца поединка… А потом розовый дракон снова взлетел. Он дыхнул пламенем на скучившихся ведьм… и на землю хлынул дождь из горящих факелов. Никто больше не сомневался, что битва проиграна. Ведьмы повернули свои метлы и полетели прочь. Остались только самые смелые, отчаянные и глупые, — вздохнула Хонка. — Пятьдесят ведьм.
Надеюсь, ты была среди них? — спросил глюм.
Ты считаешь меня такой отважной, малыш? Или глупой?
Вместо глюма ответил Скурд:
— Ты очень, очень смелая девушка, фройляйн Хонка. Я горд тем, что познакомился с тобой…
— Ах, я скорее глупая и безрассудная. Что могли сделать пятьдесят ведьм дракону, которому нипочем ни огненные шары, ни сверкающие молнии? Когда я пыталась ударить в глаз дракону огнем из своей тросточки, чудовище взмахнуло крылом, и меня понесло от него и Розового Облака прочь. Кажется, я уже тогда потеряла сознание. А потом меня нашли вы… Вот и все.
Выслушав историю Хонки, все еще долго молчали. Только Скурд сказал:
— Бедная девочка…
Он наклонился и поцеловал Хонке руку.
Король и Скурд, немного посовещавшись, решили отклониться от маршрута.
— Мы сделаем небольшой крюк, чтобы доставить Хонку к одной моей знакомой, — объяснил разбойник. — Это неподалеку. Везти девушку к барону никак нельзя, долгой дороги ей не пережить.
— А как же она поедет, — удивился Бурунькис, — если не может держаться в седле? Кареты ведь у нас нету!
Скурд посмотрел на Хонку, улыбнулся.
— Тут совсем близко. Я понесу ее на руках.
Король с удивлением взглянул на разбойника, но промолчал. Генрих одобрительно кивнул. Глюм неопределенно пожал плечами.
Ты хочешь меня нести? — улыбнулась Хонка, не отводя глаз от Скурда. — На руках?
Мои мышцы не слабее твоей метлы, — ответил Скурд. Он снял куртку и осторожно, как очень хрупкое сокровище, поднял Хонку на руки. — И поверь мне, в отличие от какой-то деревяшки, я бы тебя никогда не уронил. Даже если бы на меня дохнула тысяча драконов.
Лица Скурда и девушки были совсем близко друг от друга. Скурд глянул на Хонку в упор.
— Если хочешь помочь, обними меня, — сказал разбойник.
Хонка нерешительно обняла Скурда, и Генрих увидел, как девушка вдруг покраснела и зажмурилась, словно потеряла сознание.
Мне кажется, этот разбойник ей нравится, — зашептал Бурунькис Генриху. — Не пойму только чем — одним глазом, что ли? Женщин никогда не разберешь…
А я одного человека тоже понес бы на руках, — задумчиво проговорил Генрих, подумав о принцессе Альбине. — Нес бы, пока не умер.
И кого это? — Глюм удивленно посмотрел на мальчика.
Да так, ты его не знаешь…
Хотя путь, по словам Скурда, был недальний, шагать ему пришлось никак не меньше десяти минут. Лицо его покраснело, а на руках вздулись вены. Не раз товарищи-разбойники предлагали ему помочь, но он категорически отказывался.
Наконец отряд добрался до небольшого аккуратного домика, который стоял на опушке леса. Перед ним протекал чистый холодный ручеек. В домике жила сморщенная старушка Эльза Нагельгаст. Увидев Скурда, она очень обрадовалась, а узнав, почему он пришел к ней, тут же бросилась стелить на кровать чистое белье.
Не беспокойтесь, господин Скурд, я присмотрю за девушкой. Можете положиться на меня — я буду ей как мать. Ах, какие у нее раны! Уж бедненькая, поди, и настрадалась.