Он толкнул локтем Хэма.
— Есть у тебя серьезные нарушения дисциплины? — тихо спросил он.
Хэм нахмурился, услышав неожиданный вопрос.
— Случаются иногда. В такой толпе всегда найдутся недовольные.
— Знаешь кого-то конкретного? Человека, который хотел бы уйти отсюда? Мне нужно услышать мнение того, кому не нравится наша затея.
— Двое сидят в карцере, — сказал Хэм.
— А прямо здесь? Лучше, чтобы он находился тут, за столом.
Хэм, поразмыслив, оглядел солдат.
— Вон тот парень, за вторым столом, в красном плаще. Его две недели назад поймали на попытке бегства.
Человек, о котором шла речь, оказался тощим и нервным типом. Он сидел за столом ссутулившись, с отсутствующим видом. Кельсер покачал головой.
— Мне бы кого попривлекательнее.
Хэм в раздумьях потер подбородок. Потом указал на другой стол.
— Билг. Вот тот здоровый, за четвертым столом справа.
— Вижу, — пробормотал Кельсер.
Он пригляделся: сильный, мускулистый мужчина, с окладистой бородой и в жилете.
— Он достаточно умен, чтобы открыто не нарушать дисциплину, — сказал Хэм. — Но он исподтишка настраивает людей. Считает, что у нас нет шансов выстоять против Последней империи. Я бы отправил его в карцер, но не могу наказывать человека только за то, что он боится… тогда мне пришлось бы пересажать половину армии. Кроме того, он слишком хороший воин, чтобы просто взять и избавиться от него.
— Он просто великолепен, — решил Кельсер.
Воспламенив цинк, он всмотрелся в Билга. Цинк не давал возможности читать мысли, зато позволял вычленить человека из толпы и воздействовать только на него, возбуждая или успокаивая определенные чувства, и вдобавок из сотен источников металла поблизости помогал выделить нужный.
Разглядеть Билга в толпе оказалось не так легко, и Кельсер сосредоточился на всем столе, удерживая внимание на чувствах Билга и его соседей. Наконец он встал. Разговоры в пещере постепенно затихли.
— Друзья, прежде чем я уеду, мне хотелось бы еще раз сказать, что вы произвели на меня огромное впечатление, — заговорил Кельсер.
Его голос, усиленный хорошей акустикой, разносился под сводами пещеры.
— Вы становитесь отличной армией. Простите, что забираю генерала Хэммонда, но я привез на его место прекрасного человека. Многие из вас и раньше знали генерала Йедена — и вам известно, что он уже много лет руководит мятежниками. Я уверен, что он поможет вам стать еще лучшими солдатами.
Кельсер начал понемногу тянуть за чувства Билга и его соседей по столу, накаляя их страсти.
— Я прошу вас совершить великое дело, — продолжал Кельсер, не глядя в сторону Билга. — Скаа, живущие в Лютадели, — да и вообще все скаа — даже не догадываются, на что вы готовы ради них. Они не подозревают, как вы учитесь сражаться, они не знают о битвах, которые вам предстоят. Однако они отдадут вам должное. И однажды назовут вас героями. — Он чуть сильнее нажал на чувства Билга. — Гарнизон Лютадели силен. Но мы сумеем разбить его, особенно если быстро возьмем городские стены. Не забывайте, зачем вы пришли сюда. Вы пришли не просто научиться махать мечом или застегивать шлем. Речь идет о революции, равной которой не видел мир, — о том, чтобы захватить власть и изгнать лорда-правителя. Не забывайте об этом.
Кельсер сделал паузу. Краем глаза он видел, как помрачнели лица мужчин за столом Билга. Наконец в полной тишине Кельсер услышал, как кто-то что-то тихо пробормотал. Но благодаря акустике эти слова эхом разлетелись по пещере.
Кельсер нахмурился, поворачиваясь к Билгу.
— Ты что-то сказал? — спросил он.
«Вот момент, когда он должен решиться. Струсит или нет?»
Билг бросил на него ответный взгляд. Кельсер с силой ударил по его чувству протеста. Ему удалось: Билг вскочил. Его лицо налилось краской.
— Да, сэр, — рявкнул он. — Я что-то сказал. Я сказал, что кое-кто из нас вовсе не забыл о «цели». Мы думаем о ней каждый день.
— И что именно ты думаешь? — поинтересовался Кельсер.
По пещере пробежал шепот — солдаты передавали разговор тем, кто сидел слишком далеко.
Билг глубоко вздохнул.
— Мы думаем, сэр, что вы посылаете нас на заклание. Армия Последней империи куда больше столичного гарнизона. И не имеет значения, возьмем мы городские стены или нет… нас в любом случае перебьют. Вы не можете победить империю с парой тысяч солдат.
«Блестяще, — подумал Кельсер. — Прости, Билг. Кто-то должен был это сказать… но не я».
— Я вижу, здесь мы не согласны, — громко произнес он. — Я верю в этих людей и в их великую цель.
— А я верю, что ты — дурак и фантазер! — проревел Билг. — И я был еще большим дураком, когда потащился в эти проклятые пещеры. Если ты так уверен в победе, то почему никого не выпускаешь отсюда? Мы будем сидеть в клетке до тех пор, пока ты не отправишь нас на смерть!
— Ты оскорбляешь меня! — крикнул Кельсер. — Ты отлично знаешь, почему никому не разрешается выходить. Почему ты так хочешь сбежать, солдат? Может, тебе не терпится продать товарищей лорду-правителю? Получить несколько мер за четыре тысячи жизней?
Лицо Билга стало еще краснее.
— Я бы никогда такого не сделал, но я не позволю посылать меня на бойню! Твоя армия — пустая затея!
— Твои слова — слова труса и предателя, — парировал Кельсер.
Он оглядел толпу.
— Генералу не пристало бросать вызов младшему по званию. Найдется ли солдат, готовый показать этому человеку, что такое честь?
Сразу же встало около двух десятков. Кельсер обратил особое внимание на одного. Он был ниже других ростом, но выглядел чрезвычайно пылким и искренним. Кельсер приметил его еще раньше.
— Капитан Демокс!
Молодой капитан стремительно вышел вперед.
Кельсер выхватил свой меч и протянул его воину.
— Умеешь драться на мечах, парень?
— Да, сэр!
— Кто-нибудь, найдите клинок для Билга и пару колетов.
Кельсер повернулся к Билгу.
— У знатных людей есть традиция. Когда они не могут договориться, то улаживают дело при помощи дуэли. Победи этого человека — и иди куда хочешь.
— А если он победит меня? — спросил Билг.
— Тогда ты умрешь.
— Я все равно умру, даже если останусь, — заявил Билг, принимая меч из рук ближайшего соседа. — Принимаю условия.
Кельсер кивнул и махнул рукой, предлагая солдатам раздвинуть столы и освободить место для дуэли. Солдаты окружили импровизированную площадку, чтобы наблюдать за схваткой.
— Кел, что ты делаешь? — прошипел Хэм.