— До чего же он могуч, — негромко сказал Бриз. — Я могу угомонить в лучшем случае пару сотен человек. А здесь не меньше десяти тысяч!
Призрак перегнулся через парапет.
— Хочется спрыгнуть вниз. Просто чтобы…
Он вдруг замолчат и тряхнул головой, как будто просыпаясь. Вин нахмурилась. Что-то изменилось… Она осторожно пригасила медь — и обнаружила, что больше не ощущает давления лорда-правителя. Чувство страшной тяжести, пустоты, выпотрошенности почему-то исчезло. Призрак поднял голову, остальные члены команды расправили плечи.
Вин посмотрела по сторонам. Покосилась вниз. Скаа на площади выглядели все так же. Но ее друзья…
Она поймала взгляд Кельсера. Главарь стоял выпрямившись, решительно глядя на приближавшийся экипаж, на его лице отражалось предельное сосредоточение.
«Он подбодрил нас, пробудил мятежные чувства, — догадалась Вин. — Вступил в схватку с лордом-правителем».
Для Кельсера даже защита такой маленькой группы людей уже была борьбой.
«Бриз прав, — подумала Вин. — Как можно сражаться против такой силы? Лорд-правитель подмял под себя сразу несколько тысяч человек!»
Но Кельсер не сдавался. Вин на всякий случай подожгла медь. Потом воспламенила латунь и стала помогать Кельсеру, расталкивая, пробуждая чувства окружавших ее людей. Выходило странно… она как будто пыталась сдвинуть стену. Но должно быть, от ее усилий был прок, потому что Кельсер едва заметно расслабился и бросил на нее благодарный взгляд.
— Смотрите, — сказал Доксон, явно не замечая их невидимой битвы. — Телеги с пленниками!
Он показал на обоз из доброго десятка телег, тащившийся следом за каретой лорда-правителя по живому коридору.
— Узнаешь кого-нибудь? — спросил Хэм, наклоняясь над оградой.
— Отсюда не видно, — смущенно ответил Призрак. — Дядя, ты действительно жжешь медь?
— Да, горит вовсю, — сказал Клабс. — Тебе ничего не грозит. В любом случае мы далеко от лорда-правителя, и не о чем беспокоиться… площадь слишком велика.
Призрак кивнул и, похоже, воспламенил олово. Мгновением позже он покачал головой.
— Нет, никого не узнаю.
— Ну, ты и не видел большинства рекрутированных нами, — пробормотал Хэм, щурясь.
— Верно, — согласился Призрак.
Он по-прежнему говорил с заметным акцентом, но его усилия освоить правильную речь уже привели к неплохим результатам.
Кельсер подошел к парапету и прикрыл глаза ладонью, защищаясь от солнечного света.
— Пленников-то я вижу, но… нет, никого не узнаю. Это вообще не солдаты.
— Тогда кто же? — спросил Хэм.
— По большей части женщины и дети, — сказал Кельсер.
— Семьи солдат? — ужаснулся Хэм.
Кельсер покачал головой.
— Сомневаюсь. У них не было времени выяснять имена убитых.
Хэм стоял с непонимающим видом.
— Это наверняка случайные люди, Хэммонд, — с тяжелым вздохом сказал Бриз. — Просто живой пример… их схватили, только чтобы наказать всех столичных скаа за укрывание мятежников.
— Даже не так, — возразил Кельсер. — Сомневаюсь, чтобы лорд-правитель знал, что большинство солдат набрано в Лютадели, или что его вообще это интересует. Он, скорее, полагает, что в провинции случился очередной бунт. А казнь — лишь способ показать, в чьих руках власть.
Карета лорда-правителя заехала на возвышение в центре площади. Зловещий экипаж остановился, но сам лорд-правитель не вышел.
Телеги с узниками тоже остановились, и солдаты начали стаскивать с них людей. Черный пепел продолжал сыпаться с неба, когда первую группу обреченных, почти не сопротивлявшихся, втащили на каменный эшафот. Казнью руководил один из инквизиторов. Он показывал, как расставить пленников между четырьмя возвышениями с чашами малых фонтанов.
Четырех пленников бросили на колени — по одному рядом с каждым фонтаном, — и четыре инквизитора взмахнули обсидиановыми топорами. Четыре топора опустились, четыре головы слетели с плеч. Солдаты крепко держали тела. Кровь хлынула в чаши фонтанов.
Струи воды окрасились красным. Солдаты сбросили трупы и тут же подтолкнули к чашам следующую четверку.
Призрак побледнел, его явно тошнило.
— Почему… почему Кельсер ничего не делает? Почему не спасает их?
— Не валяй дурака, — огрызнулась Вин. — Там внизу восемь инквизиторов… не говоря уже о самом лорде-правителе. Кельсер был бы идиотом, если бы вмешался.
«Хотя я не удивлюсь, если он подумывает об этом», — тут же мысленно уточнила Вин, вспомнив, как Кельсер чуть не бросился в одиночку на целую армию.
Она посмотрела на Кельсера. У него был такой вид, словно он с трудом держит себя в руках. Кулаки его сжались так, что побелели костяшки пальцев. Ему безусловно хотелось остановить казнь.
Призрак отшатнулся и скорчился в углу крыши: его начало рвать. Хэм тихо застонал, и даже Клабс помрачнел. Доксон наблюдал с серьезным видом, как будто свидетельствовать смерть невинных людей было для него чем-то вроде ритуала. Бриз лишь уныло качал головой.
А вот Кельсер… Кельсера переполнял гнев. Его лицо налилось кровью, мускулы напряглись, глаза сверкали. Еще четверо казнены, один из них — ребенок…
— Вот это, — сказал Кельсер, яростно махнув рукой в сторону эшафота, — вот это наш враг. И нам от него не уйти и не скрыться. Это не просто работа, от которой можно отказаться, столкнувшись с непредвиденными осложнениями.
Еще четверо…
— Посмотрите на них! — потребовал Кельсер, показывая на ряды вельмож.
Большинство из них явно скучали, но некоторых, по-видимому, развлекало зрелище. Они болтали между собой и обменивались шутками, пока продолжалась казнь.
— Я знаю, что вы думаете, — сказал он, поворачиваясь к команде. — Вы думаете, я слишком жесток с вельможами и наслаждаюсь, убивая их. Но скажите честно, разве эти люди, смеющиеся при виде смерти, не заслуживают умереть от моего ножа? Я лишь вершу правосудие.
Еще четверо обезглавлены…
Вин напряженно всматривалась в ряды вельмож. Наконец она нашла группу молодых людей, среди которых сидел Эленд. Никто из его друзей не смеялся, да и старшие далеко не все веселились. То есть большинство спокойно наблюдало за происходящим, но были и те, кто явно ужасался.
— Бриз, — продолжал Кельсер, — ты спрашивал меня об атиуме. Я буду честен. Атиум никогда не был моей главной целью. Я собрал команду, потому что хотел перемен. Мы захватим атиум, да, потому что нам нужны будут средства для создания нового правительства, но сами мы не станем богаче. Йеден погиб. Он служил нам лишь поводом сделать что-то полезное, как бы оставаясь при этом обычными ворами. Но теперь его нет, и если хотите, мы можем все бросить. Мы свободны от обязательств. Но для меня это ничего не меняет. Борьба продолжается. Люди умирают. Но вы можете не обращать внимания.