– Извини, мальчик, – поднялась Серж. – Но я тоже не верю!
Не успели мы выступить в поход, а в роте уже назревал разлад. Очевидно, мне не хватало опыта управления, в конце концов, капитану Молину не приходилось возглавлять отряды коммандос. Я представил, что будет, если придется убеждать людей Воробья, отнюдь не узколобых качков, а инженерный корпус. Там меня мигом на чистую воду выведут, никакие деньги не помогут.
Поддержка пришла, как и следовало ожидать, со стороны Ольшанского.
– Скажи им, – посоветовал он. – Не усложняй.
Народ мигом затих в ожидании. Говорить правду я не смел ни при каких условиях. Брониславу его догадливость делала честь, но подтвердить догадки означало угробить операцию в самом начале.
– Нас нанимает российская спецслужба, – со всей возможной твердостью отрубил я. – Но ни Россия, ни другая сторона антиграв в персональное пользование не получит. Это будет нашим условием!
– Антонио, никто не станет с нами вести переговоров! Полбеды – служба охраны «Ли», пусть даже самая крутая, из бывших зверей, но нас не примет ни один космодром!
– Если штатники пронюхают, нас обложат еще на Марсе!
– Не дадут взлететь!
– Китайцы шарахнут лазером со спутника!
– Не усложняй! – повторил Воробей.
– Хорошо, – согласился я. – Хорошо, выхода нет… Нас поддержат Мудрые.
Я нарушил обещание, упомянув Глубину; теперь в случае предательства наша работа существенно бы осложнилась. Зато в который раз подтвердилась моя полная некомпетентность в общественном устройстве. Аудитория замерла, свирепая Натали застыла с открытым ртом, даже пьяненький Изабель заметно протрезвел.
Я был здесь единственным, кто встречался с одним из «живых» Мудрых, и единственным, кто не представлял себе их грозной мощи. Я тогда понятия не имел, на что они способны…
Медведь шевельнул пальцем.
– Мы идем с тобой, Змей. До конца Охоты я веду стаю, дальше слушаем Снейка! С этой минуты кто откажется – мой личный враг!
– И мой тоже! – добавила Пантера.
В пять тридцать стая спустилась в каньон. Оружие распределялось старшим егерем произвольно, мне достались «шпоры» и «огненный плевок». Несмотря на лотерею, в какой-то мере егерь отдал дань уважения звериному костюму. Шпоры крепились сзади на голенищах, их поражающее действие походило на то, как функционировал забытый мной в сейфе банка веерный резак Енг. Броня мне полагалась только на спине, под пластинами находился плоский ранец, отводные трубки с наконечниками торчали в углах оскаленного рта драконьей маски, сжатием челюстей приводился в действие спаренный огнемет. Настоящий Змей, ничего не скажешь, жалко, что живот не защищен.
Поблизости кувыркалась Серж, в прыжке втягивая и выпуская десятисантиметровые когти. У Медведя руки по плечи утопали в шипастых жгутах псевдомускулов, а запястья отстреливали целый град звенящих лезвий. Удав крепил на локти магнитные пращи. Он покрутился на месте, со свистом выпуская на пять метров и возвращая в гнезда бешено вращающиеся болиды. До меня так и не дошел принцип действия этой игрушки, а сам Удав объяснить не мог. Остальных экипировали не менее оригинально, не один я видел свое оружие впервые. Кобра, например, пребывала в уверенности, что получит привычный псевдохвост с ядовитой шишкой на конце, вместо этого ей пришлось цеплять на лоб «слепящий плевок» и осваивать «пластилин». Так или иначе, элемент путаницы только подогревал зрителей. Над каньоном всплыл рой видеокамер, ударили в гонг, и Охота началась.
Зрителей собралось не так много, как на разрешенных питерских состязаниях, не более сорока тысяч. Благодаря особой оптике, мы снизу не видели висящих трибун; казалось, что над расщелинами парит утреннее небо. Но это меня лишь порадовало – меньше буду отвлекаться.
Секунду спустя я забыл о зрителях и о небе. Слева вдоль распадка скачками приближалась шеренга «химер», летающих тварей, переналаженных ремонтных киберов ближнего флота. Справа, выставив хоботы жидкой паутины, поочередно слепя нам глаза вспышками, двигались в термоскафандрах «пауки». По центру, перебегая с камня на камень, шли вроде бы тоже люди, приземистые, у каждого по четыре руки и по четыре разрядника. Время от времени они дробились, выпуская вперед себя кратковременные фантомы; их армия визуально разрасталась в три раза, давая возможность настоящим придвинуться ближе к противнику.
Теоретически, прорвать их строй и добраться до «опушки леса» означало бы победу стаи. Быструю, но почти нереальную, потому что без настоящего дистанционного оружия идти на паутину было бы самоубийством. Впрочем, несколько вариантов мы с Медведем отработали.
Сейчас стая организованно отступала в глубь искусственного каньона, ко входам в пещеры. Пещеры – одно название, горный массив постоянно двигался, каверны и переходы то появлялись, то исчезали, сбивая ориентацию. По условиям Охоты, звери имели лишь одно преимущество – их, в отличие от охотников, знакомили с картой. За историю игр не существовало двух похожих моделей местности. На сей раз для первой контратаки Медведь выбрал левый крюк сквозь верхний ярус пещер. Настоящие охотники, которым разрешено стрелять на поражение, находились пока далеко впереди, километрах в пяти.
Мы растянулись в вертикальном каре, Слона и Леопарда вожак оставил позади, держать фланги, а Лев, Буйвол и Пантера помчались вперед, на разведку. Тут проявилось основное, кроме наличия дистанционного оружия, преимущество егерей – связь. Мы оставались без хардов и сигналить друг другу могли лишь жестами. Все «старички», не говоря уже о новеньких, прыгали лучше Снейка. Десять минут по вертикальной стенке, от уступа к уступу, и я начал хватать ртом воздух.
Направление держал вожак. Я вспомнил карту, вот-вот должна была появиться развилка, и она появилась, но совсем с другой стороны. Прямо на меня мчался Слон, отбиваясь трехметровыми манипуляторами от наседавших химер. Он сумел оттянуть на себя четверых загонщиков, и Медведь показал мне палец, что означало – все четверо достанутся мне. Стая резко ушла в сторону, секунду спустя позади вместо дыры поднялась ровная поверхность гранитопластика.
Я перевел дыхание, сосчитал до пяти, дожидаясь грохота камней под ботинками Слона, и вылетел наперерез. Слон мгновенно нырнул в сторону, уходя от струй огнеметов, – пришла его очередь отдыхать. Две химеры загорелись, две другие разошлись в стороны, выбирая угол атаки. Полыхнув огнем в сторону левой, я прыгнул навстречу правой, не спуская глаз с четырех ракетниц под металлическим брюшком. Левая химера удивительно быстро разворачивалась на бреющем, тут правая пальнула, я упал в сторону, а Слон размазал ее по камням бивнем. Левая прицельно выстрелить не смогла, я повернулся и подпалил ей окуляры. Пока она занималась тушением пожара, вышел в сальто и отрезал ей шпорой левые крылья. Пришлось распластаться в воздухе, зверюга залила дымящим пластилином добрый десяток метров. Я опустился ей на спину, вспорол второй шпорой мускулы. Четыре – ноль в нашу пользу. Слон с наслаждением добил поверженного кибера. Тут я заметил, что он дважды ранен: одна из тварей прожгла парню наплечник ракетой, и вокруг лодыжки болтался кусок иззубренного лассо. Мы наскоро остановили кровь, стукнулись кулачками и ринулись нагонять своих, благо в глухой скале открылись два новых прохода.