7.
— Было часа два. Луна хорошо освещала озеро. Рики стоял на берегу, петух бегал вокруг него, кричал. Мы с тобой покатились по обрыву. Я держал в руках фонарь. Я все время старался смотреть на Рики. Он подошел к воде, по-моему, наклонился…
— Так, хорошо, Дизи, это всё я тоже видел. Дальше?
— Он, кажется, протянул к воде руки. Но не уверен. Знаешь, я был так взволнован, что плохо помню подробности. Потом я услышал сильный всплеск… и… Он исчез.
— Ты видел русалку?
— Никого я не видел.
— Значит, Рики сам прыгнул в воду?
— Не знаю я… Но почему-то у меня такое впечатление, что из воды никто не появлялся.
— То есть никто Рики под воду не утаскивал?
Дизи подумал и решительно сказал:
— Рики просто исчез с того места.
— Нам он сказал, что как только коснулся рукой воды, тут же очутился на другом берегу, вернее, он не понял, что это другой берег, это были просто прибрежные заросли, но мы нашли его именно здесь. Было темно, страшно, он кричал, звал нас…
— Да, Тики, это невероятно, и никакого объяснения или подтверждения этому мы не имеем.
Мальчики помолчали. Костер трещал, взметая в ночной воздух рои огненных искр. Метрах в трехстах покоилось Русалочье озеро, и прежнее безмолвие разливалось над его поблескивающей в ночной темноте гладью.
— Мы должны были услышать его крик, — сказал Тики, — тут так тихо, особенно ночью.
— Но не с расстояния в один километр.
— Почему нет? Тишина, Дизи! Полная, глухая тишина.
— Вот именно — глухая… И кажется, что все в ней вязнет, тонет. И потом, Рики был в шоке. Ему могло просто казаться, что он кричит. При сильном нервном потрясении у человека часто перехватывает горло.
— Да, ты прав, Дизи. Каждому хоть раз в жизни снилось, что он бежит и не может сдвинуться с места… кричит — и не слышит своего крика…
Тики пошевелил костер, подергал веревку, соединяющую его со спящим на земле Рики, и проверил крепость узлов. Весь день Тики лежал, и Рики, как собачка на поводке, безропотно крутился рядом с ним. Дизи только приветствовал это. Хотели привязать и петуха, но тот закатил истерику, на что Тики заметил: "Кура — дура!", и петуха оставили в покое.
— Ну, мы можем допустить, что Рики утащили под воду русалки, или, как их там, черти… водяные…
— Русалки. Сергей определенно сказал нам об этом. Озеро называется Русалочьим. Я понял так, что кроме русалок, здесь из нежити никто больше не водится. У них все поделено: в овине овинник, в лесу леший, в воде водяной, в доме домовой.
— Ладно, пусть русалки. Предположим, они утащили его к себе в подземные пещеры…
— Какой ужас… — пробормотал Тики.
— … но это они плавают в воде, как рыбы, и могут задерживать дыхание на длительное время. А Рики… Он не рыба.
— Да. Это единственное, что мы о нем знаем наверняка, — не удержался Тики.
— Ну, а какую цель они могли преследовать этим? Если хотели погубить, то почему не смогли это сделать? Если похитили его из любви к детям, как рассказывал Сергей, почему не оставили Рики у себя? Могу выдвинуть еще одно предположение, совершенно идиотское. Они хотели пошутить.
— И их шутка удалась, — зло сказал Тики. — Я разберусь с этими тварями…
Мы едва не ушли, оставив Рики здесь. Меня до сих пор трясет при мысли об этом.
— Ладно, теперь взглянем на дело с другой стороны. Допустим, русалки не имеют к этому никакого отношения.
— Кто тогда убаюкал нас с тобой? Кто сладким голосом зазывал ребенка в воду? Мы оба слышали одни и те же слова.
— Представим, что русалок в воде не было, и Рики сам упал в воду. Очутившись в ледяной воде, он мог сразу потерять сознание, и на другой берег его могло вынести течение.
— Он сказал нам, что был совершенно сухой. И потом, какое течение? Это что — река? Даже если и так — мы увидели бы, как Рики тащит по воде, ведь обзор был хороший… Правда, я с трудом все это помню… Меня тогда будто по башке ударили…
— Это могло быть донное течение, — не сдавался Дизи.
— Ты забыл, что говорил Сергей? У этого озера нет дна.
— Как это — нет дна?
— Так бывает. Возможно, здесь очень глубокая впадина, расщелина в земной коре. Где-то глубоко под землей течет река, и в этом месте она заполняет чашу озера.
— Ну, вот. Значит, течения есть.
— Ты шутишь? Если они и есть, то на глубине в один или даже два километра — кто ее замерял? А если в толще воды и возникают водовороты, то не для того, чтобы помочь маленькому мальчику выбраться из воды. Рики, действительно, не рыба. Он не умеет плавать.
— Тогда всё, тупик, Тики. Больше я ничего не могу придумать.
Воцарилось долгое молчание.
— До того момента, как он коснулся воды, у нас троих противоречий не возникает, — снова заговорил Дизи. Ни о чем другом мальчики просто не могли думать. — Вопрос в том, как и почему он оказался на том берегу.
— Подожди, какая-то мысль мелькнула… Рики не мог переплыть озеро, потому что не умеет плавать. Он не мог кричать из-за нервного спазма, хотя ему казалось, что он кричит. Но зрение-то у него — как у кошки! А он нас не видел.
— Тики, озеро длиной в километр… ночь…
— Обернись и посмотри на озеро. Ты можешь даже посчитать деревья на том берегу.
— Это потому что луна сейчас светит. А тогда стало очень темно, укол я тебе воткнул уже в кромешной темноте. Я потом даже Петьку с трудом нашел: он голос сорвал…
Тики в волнении вскочил на ноги.
— Но ведь… Тогда мы можем проверить… — Он затряс спящего мальчика за плечо. — Рики, проснись! Рики…
— Что? А? — спросонья перепугался мальчик.
— Скажи, пожалуйста, луну ты видел?
— Кого?
— Тики, не пугай ребенка, — негромко сказал Дизи.
— Луну видел? Ну?
Рики плаксиво заныл:
— Вы меня уже замучили своими вопросами… Какую луну?
— Там, на берегу, видел? Ночью? — нетерпеливо спрашивал Тики.
— Видел, только она почти сразу зашла…
— Видел?! Ну, спи… спи, малыш… — Рики тут же заснул. — Он видел луну! — взволнованно сообщил Тики, будто Дизи сам этого не слышал.
— Ну, и что? Мы сами ее видели.
— Но очень недолго! Ты сам говорил, что весь остаток ночи не спал, и луна больше не появилась на небе. Значит, Рики уже был на том берегу, когда луна зашла. Понял? Говорю медленно: он ее видел, а потом она у него на глазах скрылась в тучах. Значит, ни русалки, ни донное течение не могли за какие-нибудь несколько минут вынести его на другой берег.