Вместо ответа кот сбросил со стола ручку, боднул абажур настольной лампы, затем галопом пронесся по комнате, прыгая по мебели, книжным полкам, заскочил в чулан и выскочил оттуда, снова заскочил и снова выскочил, неумолчно испуская при этом громкие вопли.
Коко устраивал такого рода представления, когда точно знал, что Квиллер посещал собачий питомник.
— Ооо! Ну и чурбан же я! — воскликнул Квиллер, хлопая себя по лбу.
Он сказал Селии, что можно звонить и в праздники; она поедет по оживленным улицам на другой конец города, для того чтобы позвонить ему, а он в это время будет в Перпл-Пойнте. С его стороны подобная забывчивость непростительна.
Коко успокоился и принялся вылизывать шерсть у себя на брюшке, а Квиллер стал размышлять о том, как предупредить Селию по телефону, который, как она считала, прослушивался. Через час, когда, по его расчетам, она должна была уже добраться до дому, он позвонил ей. Она страшно удивилась, услышав его голос.
Намеренно весёлым и беззаботным тоном он сказал:
— Я всего лишь хотел пожелать вам веселого Рождества. Решил позвонить сейчас, поскольку во время уик-энда меня не будет в городе. Я уезжаю на три дня.
— Да, — ответила она, не зная, как отреагировать на это сообщение. — Куда же вы собираетесь, мистер Квиллер?
— На свадьбу. Она состоится накануне Рождества за городом. Дома я появлюсь не раньше вечера в понедельник.
— Ооо! А кто женится?
— Мой шеф.
— Отлично! Передайте ему мои поздравления.
— Непременно.
— Будет много гостей?
— Нет, тихая домашняя вечеринка. Для обоих это второй брак. Ну что ж… Селия, желаю вам с Клейтоном счастливого Рождества.
— Того же и вам… мистер Квиллер.
Он положил трубку на рычаг, будучи в полной уверенности, что она поняла его слова так, как надо, и мысленно похвалил себя за удачно проведенную операцию. Повернувшись к Коко, он сказал:
— Спасибо тебе, старина, за напоминание. — Но Коко уже исчез. Квиллер нашел его в чулане, сидящим в сейфе.
Утром 24 декабря Квиллер развернул пакет со взятой им напрокат одеждой, предназначенной для свадебного торжества в Перпл-Пойнте, однако мысли его были всецело заняты финансовым мошенничеством, совершенным в отношении Эфонии Гейдж. Сейчас он ясно представлял, что произошло с её деньгами. Независимо от того, удастся Клейтону выудить что-либо из мистера Крокуса или нет, Квиллер считал, что настал момент включить в дело Пендера Вилмота.
Он позвонил в адвокатскую контору, и автоответчик сообщил ему, что она закрыта до понедельника. Семейство Вилмотов проживало сейчас в аристократическом пригороде Вест-Мидл-Хаммоке, и Квиллер набрал номер их домашнего телефона. Ему ответил детский голос.
— Я хочу поговорить с твоим папой, — сказал Квиллер.
— Его нет дома. Он на собрании. Они там обедают, распевают песни и рассказывают смешные истории. А зачем он вам нужен?
— У меня возникло к нему дело, Тимми.
— Вы, наверное, разводитесь? Или хотите вчинить кому-нибудь иск? — Мальчик изо всех сил старался помочь.
— Ни то и ни другое, — ответил Квиллер, поражённый профессиональной предприимчивостью будущего светила юриспруденции. — А чем ещё занимается папа, кроме разводов и ведения дел в суде?
— Он оформляет завещания. Он оформил мое завещание, и я его подписал. Я завещал свою железную дорогу сестре, велосипеды двоюродным братьям и сестрам, а все свои видеокассеты школе.
— Молодец! Тимми, пусть папа позвонит мне, если придет домой до трех часов. Меня зовут мистер Квиллер.
— Сейчас, я только возьму карандаш. — Наступила долгая пауза, после которой мальчик спросил: — Так как, вы сказали, вас зовут?
— Квиллер. Я продиктую тебе по буквам, записывай: К-в-и-л-л-е-р.
— Первая буква — «К»?
— Точно. Ты знаешь, как она пишется?… Потом «в».
— «В»? — переспросил Тимми.
— Да. «К», «в», «и»… Успеваешь записывать? Затем два «л».
— Потом опять «в»? — спросил Тимми.
В трубке послышался приближающийся женский голос:
— Тимми, ужин готов… Алло! С вами говорит миссис Вилмот. Я могу вам помочь?
— Это Джим Квиллер, и я был бы очень рад поговорить с Пендером, если он позвонит мне до трех часов. Я как раз оставлял сообщение об этом его заместителю по адвокатским делам.
— Пендер ужинает с Бустерами, а потом они будут раздавать рождественские наградные и подарки служащим, но ведь мы увидимся вечером на свадьбе.
— Отлично! Там мы с ним и поговорим.
Церемония бракосочетания была назначена на ранний час, для того чтобы родственники и друзья брачующихся, вернувшись домой, могли успеть выполнить то, что обычно намечается на предрождественские часы. Сразу после полудня Квиллер заехал за Полли, чтобы вместе отправиться в Перпл-Пойнт, который располагался на узком полуострове, вдающемся в озеро и образующем на северной оконечности округа естественную бухту. Если смотреть на полуостров со стороны залива во время заката, то с такого расстояния он видится как бы подернутым пурпурной дымкой.
В годы экономического подъёма в прошлом веке Перпл-Пойнт был центром рыболовства и судостроения, однако после закрытия шахт и в последующий за этим период экономической депрессии деловая активность здесь спала. Пожары выровняли ландшафт, а ураганы, уменьшив ширину полуострова, превратили его просто в песчаную косу. В двадцатые годы нынешнего столетия увлечение спортивным рыболовством способствовало некоторому оживлению этого местечка, поскольку богатые семьи из Центра принялись строить здесь свои летние резиденции, которые они почему-то называли рыбацкими лагерями.
К тому времени, когда Квиллер переехал на жительство в Мускаунти, эти жилища стали называть коттеджами, но в действительности это были загородные дома круглогодичного проживания, выстроившиеся по обеим сторонам дороги, пересекающей полуостров в длину. Растительность здесь была крайне скудной, поэтому ничего не препятствовало ветрам устраивать в зависимости от времени года снеговые или песчаные коловерти. Для того чтобы въехать на полуостров, необходимо было миновать плоскую необитаемую низину, называемую Лощиной, которая в летнее время превращалась в топкое болото, а после большого снега в арктическую пустыню. Окружная служба по борьбе с заносами поддерживала дорогу в рабочем состоянии, наметая по обеим её сторонам гигантские сугробы, в то время как владельцы домов должны были самостоятельно обеспечивать подъезд к своим жилищам. В такое не совсем обычное место и направились Квиллер с Полли в канун этого Рождества.
В вестибюле дома Ланспиков, который они называли коттеджем, стояли часы в высоком узком корпусе; гостиная, где размещался кабинетный рояль, была оборудована акустической системой со стереозвучанием; широкий балкон был переоборудован под четыре спальни. Единственным напоминанием о том, что первоначально этот дом был пристанищем рыбаков, оставался камин, сложенный из грубых камней. Жених с невестой уже прибыли. Райкер помогал Ларри готовить послеобеденный пунш, а Милдред предпринимала последние попытки к тому, чтобы все выглядело изящно и со вкусом. Повсюду стояли букеты белой понсетии и зелёные венки, а большая рождественская шотландская сосна была украшена нитями серпантина жемчужного цвета, белыми бархатными шарами и сосульками из переливающегося стекла.