– Тогда – что?
– Тогда плохо дело. Гена в розыске.
Фотографии… Почти везде – Резо… Какой серьезный мальчик, с характером…
– На этих фотографиях есть Лория?
– Есть.
– Покажите мне, пожалуйста.
– Вот он. И вот здесь тоже.
– Я вижу, у них с Резо хорошие были отношения.
– Да.
– А почему вам это не нравилось?
– Ну почему же не нравилось?
– Потому что я вижу ваше лицо сейчас.
– Да никакое у меня не лицо! Что за чепуха!
Он ревновал сына к Лории… Никакому отцу не понравится, если у него с родным сыном нет взаимопонимания, зато с каким-то дядей, пускай даже и родственником, у сына крепкая дружба… Он говорил, что с Резо отношения особенно испортились после того, как Тесадзе-старший помог Лорию посадить… А это что такое?
– А эта фотография где сделана?
– Я не знаю.
– Вы знаете.
– Чего вы пристали ко мне?
– Потому что вы знаете. Я же вижу, как вам неприятно говорить. Это где Резо сфотографировался?
– Откуда мне знать? Я там не был!
– А где вы не были?
– Тьфу ты! Ну, это он к Роману ездил, наверное.
– К Лории?
– Да.
– Уже когда тот был осужден и срок отбывал?
– Да.
– А где он срок отбывал?
– Где-то под Салехардом. За Полярным кругом.
– И Резо туда ездил?
– Да.
– Что за дружба у них такая крепкая была?
– Откуда мне знать?!
– Ну вот, опять вы сердитесь. Не может быть, чтобы вы не знали.
– Вам – зачем?!
– Я пытаюсь понять, чем этот Лория так мальчишку зацепил, что ваш Резо в итоге в такое дерьмо вляпался – с кровью и стрельбой.
– Так вы все-таки думаете, что это он?
– Боюсь, что да.
– Это из-за урода этого! Он мальчика моего сбил с толку! Он нашептал ему, что я не отец! Что он – отец!
– Кто – отец?
– Лория!
– Кому отец? Резо?
– Да! Что Резо – он сын ему! Он это специально, чтобы мне отомстить! А это все неправда! Если Резо мне не верит, то он врачам поверит! Можно анализ сделать! Можно доказать!
Поздно доказывать… Лория своего добился…
* * *
Среди прочих фотографий нашлась и такая, на которой Резо был запечатлен в одной компании с Шаровым.
– А вот это Гена Шаров, – сказал Китайгородцев. – Вы его видели когда-нибудь?
Тесадзе всмотрелся.
– Да, – кивнул он. – Он приезжал к нам в Подьячево.
– Подьячево – это где?
– Здесь, в Московской области. В сторону Дмитрова.
– У вас там дача?
– Мы дом там строим. Не для себя, а чтобы сдавать. Там очень выгодное место, там дачники не только летом, а круглый год. Летом хорошо, потому что место тихое, спокойное. Хотя и близко к Москве, а вроде как на отшибе. Люди это любят, чтобы лишних не было. А зимой оттуда близко до всяких этих горнолыжных трасс…
Он был очень многословен, этот Тесадзе. О чем угодно готов был рассуждать, только бы не касаться больных тем. Но Китайгородцев торопился.
– Шаров приезжал в Подьячево, – прервал он собеседника. – Когда?
– В последний раз я видел его весной.
– Так он не один раз там был?
– Раза три, наверное.
– И ночевать там оставался? Там вообще есть, где жить?
– Дом построили не до конца. Но пара комнат там уже вполне.
– Туда можно позвонить?
– Там нет телефона.
– Тогда, может, съездим туда?
– Зачем? – попытался увильнуть Тесадзе.
– Вдруг Резо там.
– Не сейчас, – сказал Шалва Георгиевич умоляюще.
– Именно сейчас!
– Ну почему? – страдал Тесадзе.
– Потому что вы все равно туда помчитесь, – сказал Китайгородцев. – Сразу, как только выпроводите меня. Но вся штука в том, что я отсюда не уйду и одного вас не оставлю. Поэтому для вас только два варианта есть. Самый хороший – это поехать со мной.
– А второй вариант какой?
– Поехать со мной и с милицией.
– Хорошо, – сдался Тесадзе. – Поехали, я согласен.
* * *
Они ехали по Дмитровскому шоссе, потом с него свернули, проехали через Яхрому и дальше по узкой пустынной дороге – до Подьячева. На самой окраине поселка в недлинном ряду свежепостроенных коттеджей Тесадзе показал на дом за сплошным забором:
– Здесь!
Китайгородцев к воротам вплотную подъезжать не стал, остановил машину на дороге.
– Я не буду из машины выходить, – сказал он. – Ваш Резо меня знает в лицо, и он сразу заподозрит неладное.
– А он там есть вообще? – с сомнением произнес Тесадзе, разглядывая кажущийся безлюдным дом.
– Вы сейчас пойдете туда, – напутствовал собеседника Китайгородцев. – Вы хозяин. Вы все там знаете. Вы по каким-то, только вам известным признакам сможете понять, есть там кто-то в доме или нет. Не спешите в дом войти. Дом – это ловушка. Постарайтесь, еще находясь снаружи, понять, здесь ваш сын или нет.
– Кого мне бояться? Сына? – сердито спросил Тесадзе.
– Не сына, а тех, кто может быть с ним.
– И что мне делать, если он в доме?
– Сразу уходите. Сделайте вид, что вспомнили о чем-то, и возвращайтесь к машине.
Тесадзе мрачнел на глазах.
Китайгородцев заподозрил, что у него с этим грузином запросто могут быть проблемы.
– Не пытайтесь поступить иначе, – настойчиво произнес Китайгородцев. – Делайте так, как я вам говорю. Они убили ваших охранников, они не пощадят и вас.
– Ладно, посмотрим, – пробормотал Тесадзе и вышел из машины, прежде чем Китайгородцев успел еще что-либо ему сказать.
Грузин прошел к воротам тяжелой походкой смертельно уставшего человека, потоптался у запертой двери, доставая из кармана ключи, открыл замок, распахнул дверь и сразу же шагнул в проем, хотя Китайгородцев ждал, что прежде Тесадзе окинет взглядом двор, оценивая обстановку. Дверь Тесадзе тут же за собой прикрыл, но Китайгородцев за долю секунды успел увидеть часть безлюдного двора и краешек кормы стоявшей в том дворе легковушки. Собственно, только один задний фонарь той машины взгляд Китайгородцева и зафиксировал, но он по одному фонарю безошибочно определил марку машины.