Джулиан задумчиво посмотрел им вслед.
"Ему почему-то не нравится, что они находятся вместе, — подумала Труф и удивилась своей проницательности. — Но почему?" Она попыталась не обращать внимания на свою догадку и на то, что начинает мыслить интуитивно, поскольку именно отсюда берет начало уверенность, что внутренний голос всегда прав, и здесь же, в зоне интуитивного, прячутся, а затем всплывают на поверхность сознания и овладевают им заблуждения и иллюзии страшной и разрушительной веры в оккультное.
— Кто это? — спросила Труф Джулиана. Она понимала, что ее вопрос звучит наивно, но не могла не задать его.
— Один из моих старых школьных друзей, изучает коллекцию. Верящим в наше дело его не назовешь, — ответил Джулиан. — Но это и не скептик. Я бы сказал, что его стремление к нам еще не сформировалось.
Труф и Джулиан стояли почти в центре гостиной, остальные разошлись по комнате. Удобно расположившись на устричного цвета диване, Хиауорд беседовал с Фионой. Она сидела на подлокотнике, угрожающе близко придвинувшись к нему. Эллис, как Труф и ожидала, стоял у столика с шерри с очередным полным бокалом.
Удивительно, но Гарет присоединился к Майклу и Лайт. Рядом с Айрин сидел Доннер и что-то с жаром доказывал ей. Или это Карадок? В голове Труф перепутались все имена.
"Со стороны ничего не заподозришь, ординарная семья Адамсов на вечеринке, — съязвила про себя Труф. — Кто эти люди на самом деле? — гадала она. — И с какой целью Джулиан собрал их? — Труф подозревала, что имена у них вымышленные, мало кого заставишь назвать своего ребенка «Карадок» или «Хиауорд». — Все правильно, если бы я занималась магией, я бы тоже выбрала себе псевдоним", — рассудила Труф.
Ее мысли снова вернулись к Джулиану.
— Ну и что вы можете сказать о моей коллекции? — спросил он.
— Я только начала ее просматривать, — ответила Труф. — Скажу только одно — мне потребуется несколько недель, чтобы разобраться в ней. — "И еще путеводитель", — подумала Труф. — Но ваша коллекция едва ли представляет большую ценность без "Страдающей Венеры", — вдруг смело заявила она. — Мне об этом говорила Айрин, — прибавила Труф, заметив удивленный взгляд Джулиана.
Он помедлил с ответом.
— Разумеется, любая полная коллекция лучше и ценнее неполной, — ответил Джулиан, тщательно выбирая слова. — Однако моя коллекция достаточно репрезентативна, если принять во внимание тот факт, что магические предметы и записи всегда носят на себе отпечаток личностного. В то же время они в высшей степени недолговечны, после смерти собирателя такие коллекции исчезают.
— И тем не менее?.. — настаивала Труф на ответе.
— Я бы отдал свою бессмертную душу за то, чтобы иметь "Страдающую Венеру", — простодушно ответил Джулиан. — Мне даже трудно представить, что я могу когда-нибудь получить эту книгу, — прибавил он, разряжая напряженную тишину.
От продолжения разговора Труф спас тихий звон колокольчика.
— Прошу всех к столу, — произнес Гарет к вящему облегчению Труф.
Обеденный зал во Вратах Тени был огромен и обставлен с роскошью, характерной для Рокфеллера. В нем без особого труда разместился бы и вдвое больший стол с большим количеством обедающих.
Две хрустальные люстры заполняли зал искрящимся светом. На узорчатом паркетном полу лежал громадный обюссоновский ковер кремовых тонов. По краям стола на подставках из мрамора и черного дерева стояли изумительной работы серебряные канделябры, готовы были и свечи в серебряных подсвечниках.
По моде прошлого века стены комнаты были наполовину обшиты деревом, наполовину задрапированы золотистым шелком. Через высокие арочного типа двери можно было попасть в центральную часть дома, две двери поменьше вели одна на кухню, другая в кладовую.
Джулиан подошел к почетному месту в голове стола.
— Сегодня это кресло по праву ваше, — обратился он к Труф.
— Ну что вы, — запротестовала она, останавливаясь у входа в зал.
— Джулиан, — фальшиво-сладеньким голоском пропищала Фиона, — ты конфузишь нашу гостью. — Она томно хихикнула и проворно проскользнула в предлагаемое Труф кресло. По ее суетливым движениям было заметно, что она никогда там не сидела. Устроившись, Фиона победоносно взглянула на Труф.
В зале на мгновение воцарилась гнетущая тишина, Труф физически почувствовала напряжение.
— Прошу тогда сюда, — улыбнулся Джулиан, выдвигая другое кресло. — Я сяду рядом с вами, буду занимать вас светской беседой.
После того как все расселись, Труф с интересом обнаружила, что справа от нее сидит Эллис Гарднер. Ему, очевидно, наскучили разговоры с обитателями Врат Тени и он искал свежего слушателя. Труф показалась забавной идея пофлиртовать с ним, она подумала, что из него можно вытянуть кое-что интересное, например личные секреты присутствующих. Но Труф тут же выкинула эту идею из головы, видя, что оказывает знаки внимания скандалисту и пьянице.
Майкл грациозно усадил Айрин слева от Джулиана и сел рядом. Лайт заняла кресло возле него. Глядя в темные глаза сидящего напротив нее Майкла, Труф ощущала, что здесь происходит нечто большее, чем просто обед, но она быстро отогнала эту мысль.
После супа Труф загрустила. Ей вдруг страшно захотелось в гостиницу, в Убей Тень, подальше от этих страстей, многозначительных разговоров и таинственных посиделок. Приезд сюда стал казаться ей глупой и ненужной затеей.
"Но это необходимо, твоя работа здесь еще не окончена", — убеждал ее внутренний голос.
Эта мысль вывела ее из забытья, привела в чувство и установила между ней и присутствующими незримый барьер. Все правильно. Она только начала работать над биографией Торна Блэкберна, а уже так много узнала. Все, что ей понадобится, находится здесь, в коллекции Джулиана. Кроме того, есть еще и воспоминания Айрин.
Она посмотрела на Лайт, сидящую между Гаретом и Майклом. Почувствовав на себе взгляд Труф, молодая женщина подняла на нее глаза, застенчиво улыбнулась и снова уткнулась в тарелку. Труф почувствовала, как на ее губах заиграла ответная улыбка.
"Пока суть да дело, — подумала Труф, — неплохо бы выяснить, что здесь делает Лайт. Интересно, заставляют ли ее заниматься хозяйственными делами?"
— Хотите вина, Труф?
Вопрос Джулиана прервал ее размышления, точнее, составление перечня самых главных вопросов, подлежащих немедленному выяснению. Она кивнула, и Джулиан наполнил ее бокал.
— Я явно не принадлежу к тем, кто считает, что путь к самосовершенствованию и раскрытию своих способностей сопряжен с аскетизмом и лишениями, — начал разговор Джулиан. — Конечно, бывают моменты, когда следует по возможности ограничивать себя. Я так и делаю, но в основном. — Он вдруг замолк, а затем продолжил: — Мы даже не представляем, какую лавину информации можем получить от наших органов чувств, если будем использовать их полностью.