— Я сейчас вернусь, принесу соли для ванной и горячей воды запить лекарство, — сказала Айрин совершенно серьезно. Труф кивнула, решив не противоречить. У нее не было сил сопротивляться Айрин.
Когда Айрин вышла, Труф прошла в ванную комнату, старомодную — такими их делали в пятидесятых годах. Из крана била вода, пар поднимался и оседал на его хромированной поверхности и на белоснежных кафельных плитках, выложенных по стенам комнаты. Все в ванной сверкало идеальной чистотой и белизной, сделано прочно и надежно. Такой Труф хотела видеть свою жизнь — стабильной и неизменной, лишенной сомнений и неуверенности.
— Я принесла тебе… Труф, где ты? — послышался голос Айрин. — Ах, ты здесь. Я принесла тебе теплый халат, наденешь его после того, как примешь ванну. — Она наклонилась и высыпала в пенящуюся воду несколько кристалликов из маленькой коробочки. Вода сразу стала темно-зеленой, и комнату окутал запах моря и леса.
Труф вдохнула приятный аромат, чихнула, и на глаза у нее навернулись слезы. Вместе с тем она ощутила внутри себя успокаивающее тепло и почувствовала себя намного лучше.
— Что это? — спросила она Айрин.
— Это я тоже делаю сама, по своим рецептам, — ответила Айрин. — Выпей-ка. — Она протянула Труф чашку с дымящейся алой жидкостью. Сильный запах апельсинов и цветов ударил Труф в ноздри. — Мое лекарство можешь пить совершенно спокойно, оно абсолютно безвредно. Я готовлю его из меда, цветов и виски. Во всей Англии ты не найдешь ни одной дочери священника, которая поклялась бы, что иной раз втихую не прикладывается к бутылочке. — Она тихо засмеялась.
Улыбаясь, Труф смотрела на заполняющуюся водой ванну и маленькими глотками прихлебывала снадобье. Похожее на расплавленный шелк, оно обжигало и успокаивало.
Когда ванна наполнилась, а чашка опустела, Айрин закрыла краны.
— Теперь ложись в ванну, а потом сразу спать, — сказала она, принимая из рук Труф чашку.
— Спасибо. — В порыве благодарности Труф обняла ее. — Ты такая добрая.
На глазах Айрин появились бусинки слез.
— Дитя мое, это самая малость, которую я могу сделать для тебя. — Она помедлила и прибавила: — И для него.
Труф долго лежала в приятно пахнущей воде, после чего почувствовала себя намного лучше. К ней снова вернулись спокойствие и способность мыслить трезво и хладнокровно. Закутавшись в теплый, плотный байковый халат, она вышла из ванной комнаты. Хотя усталость еще ощущалась, Труф все-таки решила перед сном привести в порядок свои мысли и записать впечатления. Айрин ушла, Труф заперла за ней дверь и достала блокнот.
Несколько минут ушло у нее на то, чтобы описать события сегодняшнего дня, от таинственных полунамеков Эллиса за завтраком до многозначительных предупреждений, сделанных Майклом. Перечень людей, которые ее ни о чем не предостерегали, неумолимо сокращался, теперь в нем оставалась одна только Лайт.
Вспомнив о ней, Труф почувствовала угрызения совести. Правда, Джулиан сказал, что за нее можно не беспокоиться, она была в трансе, ничего не видела и не слышала. Тем не менее Труф решила обязательно извиниться перед ней. Странное действие оказывали на Труф эти Врата Тени, ничто в ее поведении не казалось ей теперь мелким и не стоящим внимания, никогда в своей жизни она не была столь щепетильной.
Перед тем как лечь спать, Труф еще раз проверила, на месте ли "Страдающая Венера", но теперь она, нащупав книгу, вытащила ее из тайника и снова перелистала страницы. Здесь, в доме, где книга была написана, ее архаизмы показались Труф вполне приемлемыми и уместными. Нужно еще много прочитать, при соответствующей подготовке в этой книге можно будет увидеть рациональное зерно. Первое впечатление о "Страдающей Венере", конечно, ужасное — нечто среднее между бредом ополоумевшего писателя и перечнем аптекарских рецептов. Возможно, позже Труф поймет ее тайный смысл.
Она без волнения и неприязни читала абзацы из "Страдающей Венеры". В высшей степени странный набор — греческие названия и египетские костюмы, латинские заклинания и нордические боги; похоже, Блэкберн создавал свой культ из всего, что попадалось ему под руку, закутав его в кельтский религиозный туман. Основную цель его синтетического вероучения составляла идея пришествия древних богов с Тир на Ногт, страны вечной молодости. Себя же Блэкберн называл не иначе, как сыном сидхе, сказочной расы.
"Человек. Или почти человек", — вспомнились Труф слова Эллиса.
Казалось, что после завтрака прошло несколько лет, но слова эти продолжают жечь ее сознание. Даже если Блэкберн и был полубогом, какое это имеет отношение к ней, Труф?
"Бред какой-то", — фыркнула она.
Но почему эта мысль, которая совсем недавно вызвала бы у Труф только смех, сейчас не дает ей покоя?
В рождении истины участвуют двое: тот, кто ее изрекает, и тот, кто ее слышит.
Анри Давид Торо
Труф проснулась утром и посмотрела в окно — день был чистым, только не слишком ярким, но в октябре следует с благодарностью принимать любую сухую погоду. Если считать и день приезда, то пошли третьи сутки пребывания Труф во Вратах Тени.
Как и прежде, в доме все еще спали. Труф вышла из комнаты в надежде встретить Лайт и, если удастся, поговорить с ней, но нигде не нашла ее. Пожалев, что до сих пор не выяснила, где находится комната девушки, Труф прекратила поиски.
Труф решила позавтракать в городе, возле алюминиевой стены кафе на главной улице. Начинать утро со встречи с Эллисом, или Майклом, или, что еще хуже, со стычки с Фионой ей не хотелось. Идти две мили пешком до завтрака желания тоже не было, поэтому, выйдя из дома, Труф села в машину. Ее действия снова напомнили ей побег.
"Но это же смешно, кто за тобой погонится? — кричала часть ее сознания. Действительно, постоянная тревога начинала походить на паранойю. — Смешно? Тогда к какого сорта юмору принадлежат явления Торна Блэкберна?"
Странно, но, если бы Труф была менее уравновешенной и здравомыслящей, ей было бы легче не обращать внимания на видения и звуки. В этом случае она просто считала бы их отголосками нервных срывов. Но Труф полагала, и небезосновательно, что у нее железные нервы и трезвый ум, она никогда не давала объяснений феноменам, которые изучены ею не до конца. Труф видела Торна Блэкберна и слышала его голос, но для нее это не было доказательством его сверхъестественных магических способностей, тем более после того, как вчера она выяснила, что Врата Тени — дом с привидениями.
И Труф начинала подозревать, где находятся тайные пружины всего происходящего.
Для чего же еще строить этот мистический круглый зал в самом центре здания? Пружину нужно искать здесь, под ним.
Как и раньше, стоило ей выехать за территорию поместья, как на душе у нее сразу просветлело. Вспомнив свое ночное приключение, она даже улыбнулась. Действительно, в такой теплый день все происшествия во Вратах Тени казались ей несерьезными. Единственно, над чем стоило поломать голову, так это над главным — оставаться там дальше или нет. Труф подумала, что окончательное решение она сделает позже, после того, как выяснит все, что ей требуется. К тому времени и ее волнение, может быть, исчезнет само собой.