"Пусть он сам решит", — возразил хитрый и коварный блэкберновский внутренний голос.
"Не старайся скандалить с ним, не произноси "доброе утро" так, будто оно у тебя испортилось сразу, как только ты его увидела. Почему он до сих пор называет тебя "мисс Джордмэйн"? Это же смешно".
Это поправимо, но что все-таки делать остаток жизни? Отсидеть его за столом в институте имени Бидни? Если она напишет книгу о Торне Блэкберне, да еще опубликует ее — тогда да. Тогда жизнь сразу изменится, посыпятся приглашения на лекции, семинары, появится много вариантов с работой…
При условии, что Труф будет продолжать заниматься именно этой проблемой.
В этой точке воображение иссякало, поскольку вне своего института или подобного ему Труф ни себя, ни своей дальнейшей жизни не представляла. Все предыдущие годы, ее интересы, образование, вкусы привели Труф к парапсихологии. Труф сравнила себя со стрелой, стремящейся к цели, с человеком, влекомым своей верой.
Впервые она пыталась проанализировать саму себя и сделать вывод о своем прошлом с жестокой строгостью и честностью. Труф задумалась, не является ли ее кичливое самоудовлетворение работой и карьерой всего лишь еще одним звеном в длинной цепи ошибочных выводов и суждений? Что, если ее жизнь предназначалась не для парапсихологии, а для более тонкого предмета?
Что влечет ее? Наука или магия?
Когда Труф подошла к дому, она увидела Доннера и удивилась его занятию. Он кружил на мини-тракторе по лужайке и с помощью какого-то устройства, очень напоминавшего пылесос, собирал опавшие листья, оставляя за собой зеленые бархатные полосы. Доннер помахал Труф, и она махнула ему в ответ. За ним, над низенькими холмами штата Нью-Йорк, претенциозно называемыми жителями штата горами, собирались тяжелые грозовые тучи. Утреннее предсказание Карадока начинало сбываться.
Вспоминая то, что происходило во Вратах Тени во время предыдущей бури, Труф поежилась. Она правильно сделала, что вернулась пораньше, спать она ляжет рано.
Роскошный БМВ Джулиана стоял под балконом, между «сатурном» Труф и белого цвета «вольво». Труф вспомнила, что ей нужно поговорить с Джулианом и увидеть Лайт. Она поправила на плече сумку и заторопилась к лестнице. Не успела она ступить на самый верх, как из-за угла дома, волоча за собой два огромных мешка с сухими листьями и травой, показался Гарет. Увидев Труф, он улыбнулся.
— Приветик, — крикнул он, выпуская мешки. — Из города? — спросил он и тут же, не дожидаясь ответа, прибавил: — Знаешь, что случилось сегодня ночью? Могущественные собираются силы. Джулиан говорит, что нам даны знамения владыками стихий и скоро мы увидим астральные тела хранителей.
"Очень странно", — подумала Труф, подозрительно рассматривая Гарета. Она никак не могла понять, почему этот юноша в помятых джинсах и футболке, совершенно нормально выглядящий, говорит заклинания из арсенала накачанных опиумом и алкоголем спиритов эпохи упадка. Еще более странным было слышать его разглагольствования таким прекрасным осенним вечером, да к тому же в долине Гудзона.
— Это великолепно, — фальшивым радостным голосом ответила Труф, с любопытством оглядывая пылкого юношу.
Гарет улыбнулся. Улыбка у него тоже была совершенно нормальной и очень милой. На какое-то мгновение Труф показалось, что из них двоих ненормальной была именно она.
— Ой, да я совсем забыл, — поправился Гарет. — Ведь ты была там и видела, как все происходит. Здорово, да?
Он стоял, ожидая ответа. Весь его вид требовал подтверждения тому, что калейдоскоп галлюцинаций — непонятно почему падающие картины, мистические призрачные олени и вообще перевернутый мир — это просто здорово.
Про оленя, правда, Гарет не должен бы знать, Труф никому не говорила о своей встрече с ним по дороге домой. Значит, Джулиан предвидел это и рассказал ему.
Но если таинственные олени, а также лошади, волки и собаки являются отголоском работы, начатой еще Блэкберном, а не паранормальными явлениями, чего же тогда стоит ее теория о том, что все происходящее во Вратах Тени — это не магия, а воздействие дома с привидениями?
А что было вначале — магия или маг?
— Труф, — окликнул ее Гарет.
— Извини, Гарет, я задумалась.
— Очутиться в момент появления нового зона — это и страшно, и восхитительно, да? — сказал Гарет, стараясь вызвать Труф на разговор. — Послушай, ты в самом деле не хочешь к нам присоединиться? За две недели ты вполне можешь пройти путь от неофита до зелатора, приобрести свободный доступ в храм и участвовать в наших ритуалах.
Труф молчала. Она понятия не имела, кто такой зелатор. Скорее всего, думала она, это блэкберновский эквивалент скаута первой ступени. Труф волновало совсем другое — она никогда не представляла себе, что может сделаться участницей ритуалов. Они казались ей отвратительными. Теперь же эта идея неожиданно показалась ей интересной и привлекательной.
— Я подумаю, ладно? — ответила она.
— Конечно, — ответил Гарет, сияя восхитительной улыбкой.
Труф осенила жестокая мысль — она подумала, что не встрече с ней радуется Гарет, а вытянутому из нее туманному обещанию. Труф даже мысленно представила, с каким удовольствием он сообщит всем об этом, и ее передернуло. Интуиция, обострившаяся за время пребывания здесь, подсказывала Труф, что милый мальчик Гарет совсем не лишний в доме. Он значительно более «свой», нежели Майкл. Хотя бы потому, что в отличие от Майкла он изо всех сил старается быть частью всего происходящего.
Гарет взялся за мешки.
— Ну, я пошел, нужно собрать листья со всего поместья, а времени мало. Обычно мы жгли их здесь в любое время, у нас есть установка для сжигания подобной дряни, но недавно власти заявили, что она устарела, и разрешили пользоваться ею только в течение двух недель в году. Так что до ноября нужно успеть.
Труф сочувственно улыбнулась. Ей нетрудно было представить, что придирки местного начальства продиктованы не страстью к порядку и не заботой оградить нежную окружающую среду от дыма малогабаритной установки, а давно укоренившейся ненавистью к Вратам Тени и его обитателям. Причем всем обитателям, включая самого Элкану Шейдоу.
"Напрасно вы стараетесь сковать цепями то, что должно быть свободным, тщетно стремитесь укротить то, что не выносит неволи, ибо в ярости своей оно сбросит оковы, и восстанет, и займет принадлежащее ему по праву место среди тех, кто мчится…"
Труф увидела, что Гарет сейчас исчезнет за поворотом.
— Гарет! — позвала она. Он остановился. — Мне нужно поговорить с Лайт, ты не знаешь, где она?
— Где-то около лабиринта, за домом. Оставь вещи на ступеньках, я потом занесу их.
— Спасибо, не нужно. Я сама. — Труф поставила сумки на скамейку у двери. Разговор с Лайт займет немного времени, да и некому здесь красть.