Сам же Квиллер не на шутку увлекся письмами матери. Наконец-то он понял, почему никогда не получал в день рождения подарки от дедушки с бабушкой, как, например, Арчи, который хвастался то ковбойским костюмом, то двухколесным велосипедом. Квиллер взял письмо от десятого октября.
Дорогая Фанни!
Спасибо тебе за поистине королевский свадебный подарок! Мы приберегаем его до лучших времен, когда у нас будет домик за городом. Я представляю, как он будет смотреться на столике в прихожей или на каминной полке. Но все это в будущем — надеюсь, не слишком отдаленном. А сейчас нам надо подумать о карьере Дэна. Быть может, бросить работу и перебраться в Нью-Йорк, где у актеров гораздо больше возможностей? Или все же остаться здесь, где есть постоянный доход и перспективы повышения по службе? С работай в универмаге Дэн справляется, хотя понятно, что у него душа не лежит к розничной торговле. Он мог бы больше зарабатывать, разъезжая в качестве агента фирмы, но мне вовсе не хочется, чтобы он все время был в разъездах. Что это будет за жизнь для двоих влюбленных? Каждый день мы читаем объявления о работе — и надеемся, надеемся, надеемся… Дэн настроен не особенно оптимистично, но я уверена, в самое ближайшее время нас ждут перемены к лучшему.
Твоя Энни
Мозг Квиллера сверлил вопрос: что за королевский свадебный подарок? Он не помнил, чтобы в их комфортабельной городской квартире с большой передней и камином имелось что-нибудь «королевское» — по крайней мере, на его детский взгляд. Какая-нибудь хрустальная ваза, серебряная чаша, фарфоровая статуэтка? Возможно, Энни упоминает об этом в одном из следующих писем. Он взялся за письмо, помеченное двадцать вторым октября.
Дорогая Фанни!
Только не падай. У меня сногсшибательная, потрясающая новость, и если письмо покажется тебе невнятным, не удивляйся: я просто сама не своя от восторга! Я только что узнала, что БЕРЕМЕННА! Дэна эта новость буквально огорошила. В библиотеке надо мной смеются, потому что я тут же взяла кучу книг по уходу за младенцами. Что касается моих родителей, то я известила их об этом, но письмо вернулось нераспечатанным. А жаль. Какие материнские советы мне сейчас пригодились бы. Ты мой самый близкий друг, Фанни, и если родится девочка, я назову её в твою честь. Если будет мальчик, пусть имя ему выберет Дэн. Конечно, он проявлял бы больше энтузиазма, если бы у него была приличная работа в какой-нибудь постоянной труппе. Фанни, как я хотела бы, чтобы ты увидела его на сцене! Он так талантлив! У меня просто сердце разрывается, когда я вижу его подавленным. Я стараюсь, чтобы он почувствовал, что я люблю его, независимо от того, как у нас идут дела. Мы вместе, остальное не имеет значения. А скоро нас будет ТРОЕ! Ты сможешь это себе представить?
Твоя Энни
Прочтя письмо, Квиллер порадовался, что его не назвали Франческой или Фанни. Следующее послание было коротким, но он взял за правило не читать больше двух сразу. «Спокойной ночи, Энни», — сказал он, закрывая коробку.
20 сентября, воскресенье.
Самое хорошее молоко дают коровы, довольные жизнью.
Квиллер привык проводить весь уикенд с Полли, но на этот раз она сообщила, что ей нужен хотя бы один день, чтобы привести в порядок дом, написать письма и подготовить зимний гардероб. Квиллер выразил понимание и сговорился с приятелем посетить в воскресенье таверну «Типси» в Кеннебеке.
Таверна «Типси», располагавшаяся в просторном бревенчатом придорожном строении, предлагала скромное меню без излишеств, зато мясо и рыба здесь были лучшими во всём округе. Недавно хозяин ввёл новшество — воскресные ланчи, во время которых подавали яичницу с ветчиной, жареную рыбу, а также блинчики с мясом.
С Погодом Хосом, метеорологом мускаунтского радио, Квиллер встретился в таверне.
— Полно свободных мест, — заметил Хор, — что странно, учитывая популярность здешних ланчей.
— Люди боятся беглого убийцы, — объяснил Квиллер. — Вчера мы катались по окрестностям, и дороги были почти пустыми. А краски великолепные — на редкость!
— В Мускаунти осенние краски всегда ярче, чем в Локмастере, — бросил Хор. Он знал, что говорил, так как родился в соседнем округе, в городке Хорсрэдиш.
— У нас больше деревьев, — объяснил Квиллер. — После того как лесозаготовители в прошлом веке основательно повырубили леса, семейство Клингеншоенов скупило огромные участки опустошенной земли и оставило их в покое, чтобы лес восстановился самостоятельно. Теперь это дело продолжает Фонд К., оберегая леса от нашествия прытких дельцов. Они мигом понастроили бы всюду санаториев, площадок для гольфа, стадионов, кемпингов, а то ещё, не приведи господь, и асфальтовых заводов. А сейчас в лесах полно дичи, в реках — рыбы.
— Но ведь Клингеншоены не занимались ни горными разработками, ни лесозаготовками, На чём они сколотили состояние?
— Об этом говорить не принято.
Ветчина была сочной, рыба — вкусной и подрумяненной, яйца хорошо прожарились, но не подгорели по краям.
— Ты скоро запираешь на зиму амбар? — спросил Хор. — Советую перебраться в Индейскую Деревню до первого снега. — Сам он также жил в «Ивах», в третьем домике.
— Я слышал, у нас новый сосед во втором доме, — сказал Квиллер. — Ты его видел?
— Пока только его машину с Массачусетсом номером.
— Он из Бостона, торгует антикварными книгами. А зовут его Кёрт Соловью.
— «Привет, блаженная птичка! Хотел бы я стать тобою!» — продекламировал Хор, который любил приукрасить свои мрачные прогнозы поэтическими строками.
— Птичка, да не та, — заметил Квиллер. — В стихотворении поэт обращается к жаворонку.
— Неважно. Главное, что это Китс, и притом в расцвете своего таланта.
— Вообще-то, не Китс, а Шелли, но это тоже неважно. Кстати о птичках и о блаженных. Как ты думаешь, удастся Аманде спихнуть Блайта с его трона?
— Непременно! У неё чистые руки и железная воля, и она — Гудвинтер! Ко всему прочему мы уговорили её взять кошку из приюта — это смягчит её имидж «железной леди».
Нора с пирожками ожидалась к трём часам, и Квиллер решил, что успеет прочесть письмо Энни от первого ноября.
Дорогая Фанни!
Пишу кратко, чтобы поблагодарить тебя за добрые пожелания и чудесные ботиночки. С них мы начнем копить приданое новорожденному. Ждать ещё долго, но я постепенно готовлюсь. Пришлось продать пианино, чтобы освободить место для детской кроватки, но это ничего. Когда-нибудь у меня будет кабинетный рояль. А пока я обязательно читаю по полчаса в день что-нибудь из классической литературы, чтобы у малыша в крови была любовь к хорошим книгам. Я очень люблю легенду о короле Артуре и его рыцарях, и если у меня будет мальчик, назову его Мерлином. Красивое имя, правда? А второе имя у него будет Джеймс — оно звучит, как мне кажется, очень благородно. Я буду называть его Джейми. Прости меня за то, что болтаю чепуху, но я уверена, что тебе это интересно.