Обогнув особняк, Маргарита Савельевна остановилась.
– Смотрите сами.
Розалия захлопала длинными ресницами:
– Мать моя! Самоубийство!
В саду стояло семь фигур лошадей в натуральную величину.
– Это бронза? – спросила Катка только для того, чтобы нарушить гнетущую тишину.
– Какая разница, – Маргарита Савельевна заламывала себе руки. – Ярослав был помешан на лошадях, он их боготворил. Они были его страстью. В середине семидесятых он каждую неделю ходил на скачки, потом начал коллекционировать фигурки лошадей. К настоящему моменту в его коллекции более трехсот фигурок. Они все в доме. Но это еще не все. Следуйте за мной.
Открыв дверь, Изотова пропустила всех в просторный холл и щелкнула выключателем.
Катарина ахнула. Пол в помещении был выложен плитами с изображением лошадей.
– А в ванных комнатах, которых у нас целых семь, стены обложены кафелем. Догадайтесь, кто изображен на плитках? Правильно, лошадки. Более того, рукоятки на смесителях в форме лошадиных физиономий. А картины, вы только оглядитесь по сторонам. У нас весь особняк увешан картинами.
– И на каждой лошадь, – пискнула Натка.
– Они везде! Они повсюду! Какую лошадь имел в виду Ярослав? Скажите мне, какую? Где бриллианты? В саду, под громадными фигурами? Замурованы в стене? Покоятся под плитами в холле? Или, может быть, Ярик сделал тайник в одной из ванных комнат?
– Тайником также могут служить некоторые фигурки из его коллекции, – предположила Катка.
Розалия призвала всех к тишине.
– Главное, спокойствие. Маргоша, в шифровке сказано, цитирую: «Ищи хорошо. Ищи рядом». Полдела мы уже сделали. Мы нашли место. Это твой особняк и сад. Теперь осталась самая малость – найти нужную лошадку.
– Как?!
– Я возглавлю поисковую команду! Под моим чутким руководством у нас непременно все получится. Детка, у тебя в доме есть слуги?
– Постоянно в особняке живет кухарка, она сейчас спит в домике для обслуживающего персонала. Раз в неделю приходит садовник, а по вторникам и пятницам наведываются две девушки из агентства.
– Зачем?
– Наводят здесь порядок.
– Слушай мой первый приказ. У кухарки есть своя жилплощадь?
– Есть. Однокомнатная квартира в Москве.
– Отлично. Утром отправь ее в оплачиваемый отпуск недельки на три. Позвони в агентство, скажи, чтоб не приезжали, и садовник пусть на время забудет сюда дорогу.
– Роза, я совсем не умею готовить, да и дом грязью зарастет.
– Нет! Потому как всеми домашними обязанностями займутся Катка и Наталья.
– Что?!
– Мы?
– Сегодня днем мы всем семейством, включая живность, перебираемся жить к тебе. Я должна постоянно находиться в стенах особняка, чтобы ежесекундно заниматься поисками. А вот присутствие посторонних нам совсем необязательно. Так что, Маргоша, действуй.
Маргарита Савельевна согласно закивала.
– Хорошо, все сделаю.
Розалия Станиславовна прошлась по холлу, затем зашла в гостиную.
– Скромненько, но со вкусом. Для временного проживания сойдет.
* * *
Когда Жанночка появилась в комнате, Леонид приоткрыл глаза и похлопал ладонью по кровати.
– Иди ко мне.
– Лень, я ужин приготовила, пойдем поедим.
– Не хочется, – Силин завел руки за голову. – Я сыт.
– Так нечестно. – Жанна села на край кровати. – Я полдня провозилась на кухне, а он, видите ли, сыт. Где, интересно узнать, ты успел насытиться? Наверное, опять днем перехватил бутерброды с кофе. Это не еда, подумай о своем желудке.
– Знаешь, Жанка, я сейчас думаю совсем о другом, у меня в голове роятся мысли, от которых делается не по себе.
– Имеешь в виду убийство отца?
– И это тоже. – Леонид вздохнул. – Меня беспокоит странное поведение матери.
– В каком смысле странное?
– Она изменилась, за прошедшие недели мать стала другой. Ее будто подменили.
– В этом нет ничего удивительного, а как ты хотел, она овдовела, и ее состояние вполне объяснимо. Потребуется время, чтобы Лариса Артуровна вновь стала прежней.
– Ты не поняла, в том-то все и дело, что мать выглядит совсем не как убитая горем вдова, она стала более... раскрепощенной, что ли. Раньше постоянно принимала транквилизаторы, ходила по врачам, выглядела усталой от жизни и не знала, куда себя деть. Теперь все иначе. Она избавилась от таблеток, прекратила хандрить, в нее словно вдохнули жизнь.
– Ты преувеличиваешь.
– Ничуть. Посуди сама, я давно не видел, чтобы мать рассматривала глянцевые журналы и без умолку твердила о шмотках. Сколько себя помню, мама была равнодушна к вещам. Ее гардероб ломится от эксклюзивных тряпок, но данный факт оставлял ее равнодушной. До недавнего времени. Сейчас же она оживилась и... Не хочу говорить ничего дурного, но, по-моему, после похорон отца мама заново родилась.
– Леня, побойся бога, что ты говоришь.
– Конечно, мне известно, что отношения родителей в последние годы были весьма прохладные, – продолжал Леонид, не слыша слов Жанны. – Отец отдалился от семьи, уйдя с головой в дела фирмы. Мать страдала, она чувствовала себя одинокой, брошенной. Он ее третировал, иногда мог ответить грубостью на ласку, незаслуженно обвинить, унизить, оскорбить, а она терпела. Терпела и постепенно уходила в себя.
Жанна нахмурилась.
– Я не понимаю, куда ты клонишь? Хочешь сказать, твоя мать восприняла известие об убийстве мужа с облегчением? Ты к этому ведешь?
– Сам пытаюсь разобраться, – Леонид потянулся за сигареткой. – Но одно могу сказать точно: теперь, когда капиталами отца владеет она, нам всем перепадет солидный куш. У меня наконец появилась возможность восстать из пепла, моя фирма еще себя покажет. Вот увидишь. Как только я получу деньги и стану финансово независимым, мои дела непременно пойдут в гору.
– А если мать откажет?
– Мне откажет? Шутишь? Да никогда в жизни, мы с ней уже беседовали на эту тему – мать дала зеленый свет. Кстати, она и другану Игоря приличную сумму одолжила. У парня возникли проблемы с квартирой, и Игорь разговаривал с отцом, но тот уперся рогом, мол, не дам ни копейки.
– А Лариса Артуровна паренька пожалела и расщедрилась, – саркастически произнесла Жанночка.
– Представь себе, для матери материальные ценности никогда не стояли на первом месте. В этом плане она намного человечней отца.
Жанна промолчала.
Леонид бросил окурок в пепельницу и поморщился.
– Опять плечо? – спохватилась Жанна.